Чистилище. Турист - Кликин Михаил Геннадьевич

– Я бы уехал с радостью, – сказал Женька. – Только твои базовские забрали мою машину.

Он достал ключ с брелоком сигнализации и потряс им в воздухе.

– Проводи меня к ним!

– Нет, – Хохлов поднялся на четвереньки, стал неуклюже отползать. Видимо, он боялся, что Женька силой заставит его показать дорогу на автобазу. – Не надо, не трогайте меня, пожалуйста!

– Не собираюсь я тебя трогать, – возмутился Женька. Но Хохлов, кажется, ему не поверил. Он уткнулся задом в забор из профнастила, подскочил.

– У меня еще есть пара месяцев жизни! – Оказавшись на некотором удалении, он, кажется, немного осмелел. – Я не хочу провести их как раб! Я сам убегу отсюда! Уеду! А вы останетесь у них в плену. И они скормят вас зомбякам…

Хохлов, причитая что-то, все отступал и отступал, пятился. Потом как-то боком, по-крабьи, прыгнул в сторону, развернулся и побежал – неловко, медленно, спотыкаясь через шаг, едва не падая.

Женька проводил его взглядом. А потом пожал плечами, харкнул на землю и пошагал в противоположном направлении – к неизвестным ему Маленкам и Халину – туда, где находилась автобаза.

В центр города Коля решил не соваться. И на окраинах можно было найти чем поживиться. На придорожных заправках, например, обычно продавали всякую мелочовку: шоколадные батончики, кофе, газированные напитки – бери, сколько хочешь.

Коля притормозил у одной такой, но ему почудилось движение за широкими стеклами, и он решил ехать дальше, тем более что шоколад его мало интересовал. Ему нужно было найти консервы, макароны и крупы, молоко длительного хранения, предметы женской гигиены для Маши и игрушки для Андрея и Кости. Он не планировал грабить магазины. У него при себе было достаточно денег. И ему было не жалко оставить их на кассе – все равно эти бумажки вряд ли что сейчас стоили.

В город он въехал с западной стороны. В советское время здесь располагалось несколько промышленных предприятий. Потом их все разделили и распродали – под швейные цеха, столярные мастерские, салоны художественной ковки, автосервисы и производство кладбищенских памятников. Десятки мелких фирмочек арендовали склады и ангары. Имелись тут и магазинчики, торгующие разным товаром по оптовым ценам.

Промзона никогда не была многолюдной. Поэтому Коля и выбрал это место. К тому же в лабиринте заборов и строений можно было легко спрятаться или уйти от преследования.

Он остановил машину возле небольшого магазина с простой вывеской «Еда». Огромные цифры «24», намалеванные на окне перед дверью, указывали на то, что заведение работает круглосуточно. И действительно, магазин оказался открыт.

Внутри никого не было. Коля заглянул во все углы, обыскал каждую комнату. Он нашел выход на двор, где разгружались машины с товаром, и перегнал «Ниву» туда; заглушил ее, оставив ключи в замке зажигания.

В магазине он первым делом набрал рыбных консервов – почти сотню банок. Потом вытащил из подсобки ящик и стал набивать его упаковками спагетти и круп. За этим делом его и застали вошедшие в магазин люди.

– Вот так фрукт!

Коля вздрогнул, выронил пакет гречки. Повернулся к стоящему возле полки штуцеру.

– Даже не думай! – предупредили его. – Ты кто вообще?

Два человека обходили его, держа на прицеле. Еще один стоял в дверях.

– Живу я здесь, – соврал Коля, еще не зная, чего ждать от этой встречи, но рассчитывая на лучшее. Он был рад видеть живых людей, пусть они пока и не выглядели дружелюбно.

– Живешь? Допустим. А зовут тебя как?

– Николай.

– Колян, значит… Воруешь помаленьку, Колян?

– Не. Я купить хотел.

– Да ты шутник!

– Правда!

– И чем же ты собрался платить?

– Деньгами.

Троица переглянулась и расхохоталась. Коля, глядя на них, тоже заулыбался.

– А ты забавный, – сказал тот, что стоял у дверей. – Самый умный, наверное?

– Да нет. Просто решил деньги оставить, чтобы проблем не было.

– Проблемы будут. Ты что, не знаешь, что это наша часть города? Это наш магазин!

– Ваш? А вы кто?

– Он не знает, – удивленно сказал человек справа и забрал штуцер. – Плохо мы проводим работу с местным населением.

– Это мое ружье, – сказал Коля.

– Уже нет, – возразил человек в дверях. – Ты залез в наш магазин. Так что оружие мы конфискуем. А у тебя, Колян, появился должок.

– Ребят, но я правда не знал, что это ваш магазин.

– Мы тебе не ребята!

Он успел заметить движение слева, но не успел уклониться. Его ударили прикладом в голову. Он упал на колени, в ушах зазвенело.

– Вставай, Колян.

Его схватили за шкирку, встряхнули.

– Будешь отрабатывать должок. Как отработаешь – можешь быть свободен. А пока – вперед!

Его толкнули к выходу, поволокли. Он попробовал сопротивляться, но его пнули тяжелым ботинком в сгиб ноги, сунули кулаком под ребра.

– Быстрей, Колян, пока зомбяки не появились. Или ты их не боишься?

На улице редко накрапывал дождь.

Коля успел заметить, что его тащат к обваренной листами железа «Газели». Сдвижная дверь отошла в сторону, и его швырнули в салон.

– Твое место в хвосте, Колян.

Он пополз назад. Было темно, тесно. Воняло немытым человеческим телом – и много еще чем воняло. Чьи-то руки поддержали его, помогли привалиться к стенке. Он не видел лица соседа, но чувствовал исходящий от него запах.

– Тебе как зовут?

– Коля.

– Я Вантуз. Там Гаврош, Тема и Укроп. Били тебя?

– Немного.

– Это Неверов, Лаврин и Мамедов. Они нормальные. Отморозок в их бригаде Багулин, но он сегодня утром обратился, как раз перед выездом.

Вантуз злорадно хихикнул.

– Тихо там! – тут же заорали впереди.

– Хорошо, что дождь начался, – зашептал в самое ухо сосед. – Работать не придется. Сейчас только Неверов метку на магазине нарисует, и поедем домой… А Багулин и в дождь погнал бы на работу… Так тебя как зовут?

– Николай.

– Ну да, точно…

Газель мягко тронулась.

Глаза привыкли к темноте, и Коля наконец-то смог осмотреться.

Он находился в салоне бывшей маршрутки – под потолком даже сохранился потрепанный листок со схемой маршрута. Почти все сиденья были сняты, осталась только передняя лавка, на которой спиной по ходу движения угнездились два человека с ружьями. Еще один – судя по виду, Мамедов – сидел в кабине рядом с водителем. Остальное пространство «Газели» было завалено коробками и ящиками. Сам Коля, а с ним еще четыре человека, ютились в самом конце салона, возле заваренной распашной двери.

– Нас должно быть шестеро, – шепнул ему Вантуз. – Но вчера Митяй вены себе перерезал, а Филю утром Багулин загрыз.

«Газель» сильно затрясло, и Вантуз замолчал – кажется, язык прикусил. Молчали и остальные бедолаги, поглядывали на Колю. Он чувствовал, что они его побаиваются.

– Отпустите меня, – сказал Коля. – Ружье забирайте – это же нормальный выкуп?

– Заткнись, – сказал ему Мамедов. – Или я прострелю тебе колено из твоего же ружья, а потом отпущу.

– Не разговаривай с ними, – опять зашептал Вантуз. – Они этого не любят.

– Меня дети ждут! – повысил голос Коля. – Девочка и два маленьких мальчика. И их мать! Они умрут, если я не вернусь.

– Сколько лет девочке? – заинтересовался один из сидящих на лавке конвоиров.

– Девять, – ответил Коля.

– Подрастет, – сказал второй конвоир.

– А бабе твоей сколько лет? – повернулся Мамедов.

Коля не помнил.

– Тридцать два… Кажется…

– А чо, нормально. Красивая?

Вантуз толкал его локтем под бок, шипел что-то в ухо. Коля понял, что зря завел этот разговор.

– Ну и где они тебя ждут?

Он отвернулся, решив отмолчаться.

Один из конвоиров поднялся, держась за поручень. Шагнул через коробки и ящики, пнул пленника в плечо.

– Где ждут, спрашиваю?

– Соврал я, – буркнул Коля. – Думал разжалобить вас. Один я. Холостой. У меня и кольца-то нет и никогда не было.

Он показал безымянный палец.