Джек Хиггинс - День расплаты

Потом нас по задней лестнице препроводили в спальню на следующем этаже. Там было довольно удобно, стояла мебель из темного красного дерева и красивая кровать, а на полу лежал старый индийский ковер, а на кровати — знакомый мне чемодан. Стоило мне приблизиться к нему, как в комнате появился Берри.

— Я приказал доставить ваши вещи с катера, старина. Мне кажется, ваша одежда для морской прогулки не совсем годится для того, что вам предстоит. Нужны костюм, рубашка, галстук, плащ и прочее. У вас найдется?

— Кроме плаща.

— Ну, с этим не будет проблем.

— А как насчет Бинни?

Берри повернулся и посмотрел на него:

— Как всегда, безупречен. Хоть сейчас на похороны.

— Может быть, на ваши? — сказал Бинни, и я заметил, что у него на лбу появилась испарина.

Берри хмыкнул, не выказывая раздражения.

— Ты умеешь подбодрить, дорогой Бинни. — Он повернулся ко мне: — Там есть ванная комната. Много горячей воды. На окнах нет решетки, но до земли целых пятьдесят футов, и у дверей двое моих людей, так что ведите себя прилично. Увидимся позже.

Дверь за ним закрылась. Бинни подошел к окну, открыл и стоял, глубоко вдыхая влажный воздух, чтобы прийти в себя.

Я спросил:

— Ты в порядке?

Он повернулся ко мне, снова с этим ужасным выражением на лице:

— За все то, что он сделал с Норой Мэрфи... Он теперь ходячий мертвец, майор. Он будет мой, когда придет время. Это решено.

Что-то холодное шевельнулось во мне, когда я увидел неотвратимую решимость, превосходящую его ненависть. В этом мальчике была какая-то стихийная сила, которая помогала ему преодолеть все преграды.

Ходячий мертвец — так он назвал Берри; я опасался, что он и меня так назовет, когда узнает, какие у меня действительные намерения.

Такие мысли не радовали, поэтому я оставил Бинни у окна смотреть на море и пошел в ванну.

Я оделся в коричневую водолазку, твидовый пиджак от Донегала и коричневые брюки. После ванны и бритья результат получился неплохой. Бинни, который, казалось, немного оправился, сидел на кровати и смотрел на меня. Когда я натянул пиджак и оценил общее впечатление в зеркале гардероба, он тихонько присвистнул:

— Боже мой, майор, вы выглядите колоссально! Прямо как те ребята, которых рисуют на картинках рекламы виски в журналах.

И мне совершенно ясно показалось, что он вот-вот рассмеется, что было бы уж совсем необычным.

Но нам не дали продолжить разговор, потому что открылась дверь и охранник приказал выходить. На этот раз мы шли все время вниз и попали на кухню. Там нам дали по-настоящему прекрасную еду и бутылку того самого вина сансерр, которое так любил Берри. Все было бы чудесно, если бы не охранник.

Мы уже заканчивали, когда появился Берри с ужасным Дули, как с тенью за плечами. На руке у него была старая шинель, которую он бросил на спинку стула.

— Это вам на случай плохой погоды, а вот это поможет проехать через любой дорожный блокпост, военный или полицейский.

И он дал нам две карточки, удостоверяющие, что мы из военной разведки. На каждой была фотография; стало ясно, зачем нас снимали. Бинни стал сержантом О'Мира, а я — капитаном Джеффри Гамильтоном. Он вручил нам очень достоверно подделанное разрешение на проезд из Страбана с целью допроса человека по имени Мэллой, который подозревался в принадлежности к ИРА и содержался в полицейском управлении.

Я передал Бинни удостоверение:

— Неплохо сработано.

— Конечно. Они же настоящие, — сказал Берри и повернулся к Бинни: — Мои ребята сейчас отведут тебя вниз, в гараж, ты проверишь машину. Мы с майором будем там через несколько минут.

Бинни бросил на меня короткий взгляд. Я кивнул, и он вышел в сопровождении двух охранников. Дули стоял у дверей с каменным лицом и держал наготове свой «стерлинг». Я надел шинель.

Берри достал из кармана пару пачек сигарет и бросил их через стол:

— Это на дорогу.

Он стоял, засунув руки в карманы, пока я забирал их.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказал я. — Что вы хотите теперь?

— Бинни, в отличие от меня, очень эмоционально относится ко всему, что имеет отношение к Норе.

— Должен сказать, что и у меня сложилось такое же впечатление.

— Все потому, что я рассматриваю ее только как меновой товар. И вы должны растолковать это Корку, если Бинни не сможет. — Он обернулся и кивнул Дули, который немедленно покинул комнату. — При первом же признаке неповиновения Дули всадит ей пулю в голову.

— Другими словами, вы имеете в виду бизнес?

— Надеюсь, я достаточно ясно выразился.

— А Нора?

— Она в порядке. Когда я последний раз видел ее, она делала себе укол какого-то лекарства из своего чемоданчика. Теперь, конечно, у нее будет шрам на щеке, но я всегда говорил, что такие знаки на лице придают человеку уверенность и силу.

Это он укусил меня, подумал я, и решил продолжать игру:

— Как, например, сломанный нос?

— Вот именно, — рассмеялся он, потом слегка нахмурился. — Бог мой, а вы хладнокровный малый, Воген. Что может заставить вас выйти из себя?

— Обычно я расхожусь, и то не до конца, после второй бутылки «Джеймсона». Что-то щелкает внутри головы и...

Он поднял руку:

— Прекрасно, вы победили. Лучше посмотрим, как дела у Бинни. У вас совсем немного времени.

Гараж находился в глубине двора и в прежние времена явно был каретным сараем. Когда я вошел, Бинни копался в моторе зеленой «Кортины GT», стражи бесстрастно наблюдали за ним. Он закрыл капот и вытер руки тряпкой.

— Где вы раздобыли это? — насмешливо спросил он.

Берри усмехнулся:

— Там в бардачке документы, подтверждающие, что машина взята напрокат в одном из гаражей Белфаста, и это правда. Когда люди из безопасности носят штатское платье, они не любят пользоваться военными автомобилями.

— Вы обо всем подумали.

— Старался, старина. Иначе нельзя. — Он взглянул на часы. — Уже начало пятого, поэтому вы попадете туда только в седьмом часу. А шесть — ваш крайний срок. Позже незачем и ехать, и я верю, что вы сможете раздобыть для меня Майкла Корка.

Бинни, не говоря ни слова, проскользнул за руль, я сел рядом. Берри наклонился к окну:

— Кстати, по случаю напряженного положения личный состав войск безопасности может быть вооружен, поэтому я дал вам пару браунингов. Армейского образца, естественно. Только не вздумайте разворачиваться у ворот и врываться обратно, словно группа коммандос из двух человек. Это было бы очень глупо.

Бинни отпустил ручной тормоз и так резко взял с места, что Берри пришлось быстро отпрыгнуть в сторону.

Стрелка спидометра дрожала у отметки пятьдесят миль, когда мы выехали со двора, и он не сбавлял скорости на подъеме. А в результате уже через пару минут мы добрались до ворот, выходящих на главную дорогу, и резко затормозили, разбрасывая гравий.

Я вышел, открыл ворота, а когда Бинни проехал, снова закрыл их. Когда я вернулся к машине, то увидел в тусклом свете приборной доски, что бардачок открыт и Бинни с угрюмым выражением лица проверяет браунинг.

— Я не стал бы этого делать на твоем месте, Бинни. Он все предусмотрел. Дули с этого момента неотступно следит за Норой, словно тень, и у него приказ убить ее при первом намеке на опасность.

Он на мгновение так крепко сжал рукоятку револьвера, что у него побелели костяшки пальцев, а потом что-то в нем переменилось, и он сунул оружие во внутренний карман.

— Вы правы. Нам теперь может помочь только Коротышка. Лучше поедем.

— Могу я спросить куда?

— У него есть где скрыться. В Сперринсе есть старый фермерский дом в долине возле горы Маллеклога. Нам надо подъехать туда со стороны города Mayнт-Гамильтон по дороге Пламбридж.

— А почему ты опасаешься подъехать открыто, по главной дороге?

— Бог знает почему. Всегда, когда только можно, я пользуюсь второстепенными дорогами. В крайнем случае решим на месте.

Он тронулся с места на этот раз с более умеренной скоростью, а я уселся поудобнее, закрыл глаза и заснул.

Я проспал целый час, который прошел безо всяких происшествий, а потом спокойно подремывал еще полчаса, и было уже около пяти тридцати, когда Бинни резко толкнул меня левым локтем в ребра.

— Вот мы и не одни, майор. Посмотрите, как заблокирована дорога впереди.

Он начал сбавлять ход, а я поднял спинку сиденья и сел прямо. Снова шел дождь, вернее, мелкая непрерывная морось. Впереди стояли два «лендровера», дорогу перекрывал барьер, возле него — полдюжины солдат, все в резиновых накидках от дождя. Вид у них был довольно убогий, что, впрочем, было объяснимо.

Я высунулся в окно, приготовив карточку-удостоверение и пропуск, и крикнул:

— Кто старший?

Из ближайшего «лендровера» выскочил молодой сержант и поспешил к «кортине». Он был в куртке и маскировочной униформе, но без фуражки. Судя по выдвинутому подбородку, он был настроен весьма воинственно. Поэтому я решил его опередить.