Кирилл Казанцев - Обойма с икрой
Все трое вздрогнули, Анатолий невольно выронил крупную рыбину с золотистыми глазами. Она, упав на песчаный берег, тут же забила хвостом.
Непонятно откуда — все трое могли поклясться, что словно из-под земли, — выросли несколько вооруженных мужчин. Все они были крепкими, плечистыми и настроенными весьма решительно. По всему было видно, что они специально дожидались где-то поблизости, чтобы появиться в нужный момент.
Помимо них, из-за кустов появился и местный участковый Круглов. Смерив всех троих раскрывших от неожиданности и испуга рты парней долгим взглядом, он усмехнулся в свои рыжеватые усы и сказал:
— Не ожидал я от вас, ребята… Не ожидал! Э-э-эх!
— Это ваша лодка? — строго спросил один из мужчин с пистолетом.
Парни растерянно переглянулись, не зная, что говорить в этой ситуации и как себя вести.
— Нет, — наконец ответил Сергей Воеводин.
— А чья? — прищурился тот.
— Одного… Одного человека, — сглотнув слюну, ответил Сергей.
— Так, что за человек, имя, фамилия, адрес! — потребовал мужчина, доставая блокнот.
Тут из-за его спины вынырнул еще один человек, в котором все трое, к своему удивлению, узнали Ашота. Тот услужливо подошел к проводившему допрос мужчине и заговорил:
— Лодка эта моя. Вчера вечером эти люди попросили у меня ее порыбачить. Я разрешил. Попросили при свидетелях. Их фамилии и адреса готов предоставить…
Анатолий, Сергей и Виктор, не веря своим ушам, оторопело посмотрели друг на друга. Ничего подобного они себе не могли представить. У Анатолия расширились глаза, он заговорил первым:
— Как же так? Вы же сами наняли нас на работу!
— На какую работу? — с презрением в голосе спросил Ашот и сплюнул. — У меня не бюро по трудоустройству! Я честный гражданин, возглавляю фирму по изготовлению деревянных изделий. Так что не клевещите, а то еще одну статью схлопочете!
— Ашот… — дрогнувшим голосом сказал Сергей. — Ты же сам нам велел сети поставить! Сети твои. И заплатить обещал.
Сергей назвал сумму. Ашот раскатисто расхохотался.
— Нет, вы слышали, а? — утирая губы, обратился он к мужчинам с пистолетами, которые без проявления каких-либо эмоций стояли на берегу. — Во клеветники! Сети, говорят, мои! На них не написано, что они мои! У меня никаких сетей никогда не было. Я если рыбу и ловлю, то на удочку. У меня интерес чисто спортивный.
Сергей посмотрел на участкового.
— Дядь Вась… — проговорил он. — Да ты что? Ты ему веришь? Ты же нас с детства знаешь! И его все знают, что он первый браконьер! Мы… Ну да, согласились, но мы первый раз. И последний! Дядь Вась, ну что ты молчишь?
Участковый укоризненно качал головой, покусывая ус.
— Нехорошо, ребята, — со вздохом произнес он. — Сами виноваты, а на других сваливаете. А ты, Сережа, еще и институт окончил по охране природы… Нехорошо!
— Дядь Вась! — в отчаянии воскликнул Воеводин, но тут на его плечо легла рука Виктора.
— Перестань, Серега, — проговорил тот. — Ты что, еще не понял, что это подстава?
В глубине души Воеводин, конечно, думал точно так же, но гнал от себя эту мысль, надеясь, что все-таки произошло недоразумение. Теперь же, когда Панченко озвучил свербевшую внутри догадку, она показалась Сергею настолько явственной и простой, что он удивился, как не понял этого раньше.
Да, их подставили, банально и тупо. И они сами, прельстившись легкими деньгами, попали в капкан. И ведь вертелись и раньше в голове предположения — для чего браконьеры вдруг стали набирать себе помощников, хотя раньше никого из посторонних на пушечный выстрел не подпускали к своему промыслу? Разогнали всех, даже тех, кто связку окуней для ухи себе хотел выловить, а теперь сами стали звать! И Ашот этот, от которого следует держаться подальше! Сергей всегда его терпеть не мог, а тут повелся! И участковый с ними заодно, ведь не зря же про него в селе говорили, что у него с Ашотом свои дела, потому и не трогает он его. И эти стрелки тоже — казачки засланные, все заранее спланировали, чтобы их, дураков, посадить!
Сергей смотрел в ухмыляющуюся физиономию участкового, в злобно поблескивавшее ледяными глазами лицо Ашота… Вспомнил про Наталью, которая чуть не на коленях умоляла его не связываться с браконьерами. Что он наделал? Теперь, если его посадят, с кем она останется? Как будет управляться одна, на что жить? На родительской шее сидеть? А сын? Как ему расти? Когда все в селе будут тыкать в лицо, что отец его сидит в тюрьме за то, что он браконьер! Люди в селе злые на язык, как почувствуют кого уязвимого, так заклюют насмерть!
— Руки! — потребовал мужчина, доставая наручники.
Сергей почувствовал, как сильно забилось сердце, как ко всем этим продажным людям рождается ненависть. Мужчина, стоявший первым, уже вертел в руках документы, которые протянул ему Виктор. Повинуясь какому-то инстинкту, Сергей незаметно сделал шаг назад. Потом еще, еще, пока не почувствовал, что уперся бедром в корму лодки. Оставалось решиться на последний шаг.
Стремительным движением Воеводин запрыгнул в лодку, рванул рычаг, и мощный японский мотор тут же завелся. Пользуясь замешательством на берегу, Сергей в один прыжок оказался у руля. Лодка мгновенно оторвалась от берега и ровным и быстрым ходом стала удаляться от берега.
— Стой! Стой! — послышалось с берега, но Сергея уже было не остановить. Злость и обида гнали его вперед.
Речной ветер, обдававший лицо, дарил ощущение свободы, и к этой свободе он стремился сейчас всем своим существом.
— Стой, гад! — услышал он голос Ашота, но, стиснув зубы, лишь прибавил газу.
— Уйдет, уйдет же! — в бешенстве орал Ашот, бегая по берегу.
Сергей чуть обернулся, увидел, что тот в панике, и криво ухмыльнулся. Понервничай, понервничай! Так тебе и надо!
— Уйдет! Стреляйте же, ну! — Ашот вцепился в мужчину с пистолетом, но тот оттолкнул его, не торопясь применять оружие.
— Стой, Сережа! — закричал и участковый, не ожидая такого развития событий.
Но Воеводин и не думал останавливаться. Его вдруг охватил какой-то веселый и злой одновременно, сумасшедший задор, и он даже ощутил, что улыбается, что в лицо летят прохладные брызги.
На берегу царила неразбериха. Про Анатолия и Виктора все, кажется, забыли. Мужчины сновали взад-вперед, не зная, что предпринять. Они добрались сюда на машине, никакого плавучего средства при себе у них не было.
— А если вплавь попробовать? — неуверенно спросил у участкового один из инспекторов.
— Ополоумел? — хмуро сказал тот. — У моторки под двести километров ход!
Ашот, сыпля ругательствами, метался по берегу. Он содрал все-таки с себя тенниску и попытался было влезть в воду, но в начале июня она была слишком холодной, да и моторка неслась вперед очень лихо. Сделав несколько гребков и поняв тщетность своих усилий, мокрый и злой Ашот выбрался на берег. Зыркнув по сторонам, подскочил к одному из мужчин и крикнул:
— Ну стреляй же, стреляй! Уйдет на моей лодке!
— Заткнись со своей лодкой! — с досадой отозвался тот.
Ашот в ярости, теряя остатки благоразумия, рванул его на себя и выхватил из руки инспектора пистолет. Высоко подняв руку и направив ствол в сторону уходившего в глубину реки катера, выстрелил.
— Ты что творишь, козел? — крикнул хозяин пистолета, пытаясь выдернуть у Ашота оружие, но тот словно обезумел.
Еще раз вскинув руку, он сделал два выстрела подряд. Тело Сергея качнулось в сторону, потом медленно перевалилось за борт…
— Ты что наделал, кретин? — звенящим голосом воскликнул хозяин пистолета.
Ашот с побледневшим лицом, на котором застыло выражение крайнего удивления, словно он не осознавал, что делал минуту назад, посмотрел на пистолет в своей руке и молча протянул его хозяину. Тот испуганно отшатнулся.
Моторка, оставшаяся без управления, продолжала свой путь самостоятельно. Все, кто был на берегу, подошли к самой воде, с тревогой всматриваясь вдаль. Моторка уже выглядела маленькой белой точкой. Она должна была бы скрыться за поворотом, как раз намечавшимся на ее пути, и непременно сделала бы это, будь у нее рулевой. Но рулевой, поверженный пулей, сейчас лежал на дне волжского протока…
— Ах ты урод! Идиот! Болван! — истерически завопил хозяин пистолета, схватив Ашота за грудки и принимаясь трясти. — Ты же убил его, понимаешь? Убил! Из моего ствола! Ах ты, скотина!
Ашот после совершенного словно бы впал в ступор. Анатолий и Виктор ни живы ни мертвы стояли рядом, ошеломленные произошедшим. Обоим не верилось, что все это происходит в реальной действительности. Казалось, что все это какой-то дурной сон, возникший внезапно и который вот-вот оборвется так же резко, как начался.
Панченко осторожно повернул голову и посмотрел на волжскую воду. Где-то вдалеке белело малюсенькое пятнышко. Это была моторка, врезавшаяся в пологий берег одного из островов.
