Сергей Зверев - Невидимое видим, неслышимое слышим
Спецназовцы наблюдали за происходящим с большим интересом и некоторым одобрением. Белый парень вдруг вытянул из-за спины руки. Первый же удар локтем пришелся в лицо правого конвоира, а второй был нанесен в горло левого. Когда водитель машины и третий боевик, который сидел на переднем сиденье, успели понять, что пленник освободил руки и напал на них, белый вырвал из рук одного из конвоиров автомат. Но выскочить на ходу из машины ему не удалось. То ли какой-то его удар был неточным из-за сильной тряски машины, то ли боевики оказались крепкими. В тот момент, когда парень перенес ногу через правого конвоира и оттолкнулся, чтобы соскочить на землю, его поймали за ногу.
Однако парень оказался в хорошей спортивной форме. Он не выронил автомата, не повис беспомощно вниз головой, тем более не вывалился на дорогу с переломом шеи от удара об камни. Пленник, когда его схватил за ногу правый конвоир с разбитым лицом, наоборот, зацепился другой ногой за дверку машины. Падал он лицом вниз, но, получив опору, перевернулся, изогнувшись, как гимнаст, и тут же выстрелил боевику, который держал его за ногу, в голову. Водитель резко остановил машину, а сидевший на переднем сиденье бородач успел прикладом своего «АК-47» выбить оружие из рук пленного.
Благодаря боковому ветру машина при резкой остановке не окуталась клубами пыли. Бывший пленник, выронив от удара автомат, попытался оттолкнуться руками от подножки машины. Это ему не удалось. В тот же момент, когда парень грохнулся на дорогу, боевик с переднего сиденья выскочил с автоматом на изготовку. Попытка к бегству не удалась. Но целившийся в парня боевик вдруг дернулся всем телом, как от удара током. Лицо его превратилось в безобразную кровавую маску с примесью мозгового вещества, которое обильно хлынуло из-под чалмы. Пленник смотрел на это зрелище удивленными настороженными глазами. Он не бросился бежать, не стал вообще делать резких движений. Подхватив выроненный автомат, он остался стоять на одном колене и, медленно выпрямляясь, повел автоматом в сторону водителя машины. Но тот сидел, безвольно свесив руки, с окровавленной грудью.
– Эй, парень! – крикнул Зубов по-английски из-за камней, глядя, как европеец, быстро сориентировавшись, водит стволом автомата по окрестным валунам. – Хорошая погода, не правда ли?
– Кто вы такие? – крикнул в ответ на чистом английском парень с дороги, причем без признаков радости в голосе. – Выходите.
Зубов поднялся во весь свой огромный рост, держа автомат, снабженный глушителем, стволом чуть в сторону. Он не угрожал оружием напрямую, но довернуть ствол в сторону противника и нажать на курок было делом доли секунды.
– Кажется, ты не рад нашей помощи? – изумился Зубов, медленно подходя к незнакомцу.
Он не сомневался, что парень не станет бросаться ему на шею или пускаться от радости в пляс. В незнакомце чувствовался профессионал. Он не стал психовать, но и других эмоций не выражал. К своим освободителям отнесся настороженно, вполне ожидая всего от этого подвоха. Что естественно. Можно попасть «из огня да в полымя». Одна враждующая группировка отбивает пленника у другой враждующей группировки. Ничего необычного, наоборот – в порядке вещей. То, что перед ним стоял человек не азиатской внешности, а явный европеоид, ни о чем не говорило. Кроме белых сторонников исламских экстремистов есть еще и белые наемники.
– Я спросил – кто вы такие, – повторил парень, не отводя автомата, – воспитанные люди обычно отвечают на вопросы. Причем честно.
Зубов, ухмыляясь, продолжал спускаться; он откровенно «тянул резину». Поняв, что перед ним профессионал, капитан чувствовал удовлетворение и не жалел, что решил помочь парню. Пленник явно имел отношение к спецслужбам, судя по тому, как лихо он крошил боевиков. Чувствовалась подготовочка. Это был потенциальный и ценный союзник. Парень упорно не отводил автомата и пытался одновременно фиксировать взглядом Зубова и камни вокруг. Он сразу, бросив лишь один взгляд на убитых, понял, что стреляли, как минимум, двое. Значит, среди камней прячется еще один человек.
Ухмылялся Зубов еще и по другой причине. Профессионал-то он профессионал, но слабоват против спецназа ВДВ. Пока Зубов отвлекал незнакомца, картинно и с большим шумом спускаясь с камней прямо перед ним, Романов уже неслышно, как кошка, зашел к парню за спину. Зубов подошел к машине и демонстративно положил свой автомат на капот.
– Как ты можешь догадаться, дело наше не терпит огласки, – наконец сказал Зубов, сделав пару шагов в сторону от своего оружия, – поэтому тебе отвечать первому. У нас ведь преимущество.
Наконец парень понял, что его перехитрили. Он, очевидно, не столько услышал, сколько ощутил, что за спиной его стоит еще один человек. Второй, а может быть, и третий. В такой ситуации качать права смысла не было. Парень, не оглядываясь и не показывая, что догадался о втором противнике за спиной, почти искренне улыбнулся и тут же опустил автомат.
– Ладно, убедили. Раз мне первому рассказывать, то так тому и быть. Я согласен.
Когда трупы были надежно спрятаны за камнями, а вся троица отъехала на несколько километров в сторону от места побоища, началось настоящее знакомство. Роберт Майлс, как представился незнакомец, входил в специальную секретную группу по расследованию неких таинственных фактов в этом районе Афганистана. Когда Майлс принялся рассказывать об этих фактах в соответствии с легендой, первым не выдержал Романов.
– Что-то вы перемудрили, ребята! – покачал головой капитан. – У вас ведь здесь свои войска под рукой, военная полиция, спецслужбы. С такой силой половину страны наизнанку вывернуть можно, а вы от своих таитесь. Как будто инопланетян ловите!
При последних словах Майлс как-то странно посмотрел на русских. Но когда Зубов рассказал о том, что они ищут секретную базу по подготовке террористов-смертников, и обо всех фактах, которые им стали известны, включая зафиксированное непонятное поведение людей, то Майлс отреагировал еще более странно.
– Пожалуй, вы и правы, – задумчиво сказал он.
– В чем? – не понял Зубов.
– В том, что с методами перемудрили. Наверняка ваши факты и наши факты – все это звенья одной цепи.
– Очень даже похоже, – согласился Зубов. – А при каких обстоятельствах пропал твой босс?
– Я бы сказал, при невыясненных, – ответил Майлс. – Они с Сандерсоном ехали на встречу. Она вошла в здание делового центра, где постоянно очень много людей, раньше него. После этого ее никто не видел. Есть у меня и определенные подозрения, что и Сандерсон попал в аварию не случайно. То, что было тайной для своих, не было тайной для тех, кого мы искали. А вот того же ли происхождения саботаж американских военных, я пока понять не могу. Майору Тенну, кстати, запретили помогать нашей группе. Даже Алана из больницы забрать в военный госпиталь коалиции не разрешили. Но за него я спокоен. Пока он лежит в гипсе – он в безопасности.
– Значит, ты говоришь, что твой босс по специальности врач? – спросил Романов.
– Да, врач, – ответил Майлс и посмотрел на русского, как будто что-то соображая. – Я ведь в Афганистане не первый раз, были уже задания. Так вот, когда меня везли эти ребята, которых мы перебили, я уловил кое-что из их разговоров. Я понял так, что они радовались, что поймали европейца. В больнице, так я понял их, им заплатят за европейца больше, чем за местного.
– В больнице? – переспросил Зубов.
– По крайней мере, я так перевел это понятие.
– Ты говоришь, что те, с кем она ехала на встречу, заинтересовались научной специальностью твоего босса? – снова спросил Зубов.
– Думаю, это была легенда для встречи с теми, кто ее в конце концов и похитил, – предположил Майлс.
– А если не совсем легенда, – стал настаивать Зубов, – если это не простое совпадение? Странное поведение людей, которое имеет причину, например, какое-нибудь особое воздействие на них. Потом кое-кто узнает о квалификации твоего босса, потом нейтрализуют вашу группу. Потом хватают тебя и везут в какую-то больницу, где жалуют молодых и здоровых европейцев.
– Секретная лаборатория! – догадался Майлс.
– Угу, – поддакнул Романов, – секретная. И врача ваши хозяева послали не зря, потому что догадывались о том, что это секретная медицинская лаборатория, – на слове «медицинская» капитан сделал особое ударение.
– Ну, в общем-то, да, – согласился Майлс, – поэтому.
– Кончай темнить, союзник, – с упреком заметил Романов. – Хочешь, чтобы мы это дело довели до конца, – помогай, а не темни. Сам-то ты при каких обстоятельствах влип? Тоже при «невыясненных»?
– Почти. Думаю, меня специально никто не ловил.
– А может быть! – неожиданно поддержал американца Зубов. – Кто-то же должен поставлять подопытных в лабораторию. Вот их агентура и действует. Поэтому и люди пропадают.
– Тело у вертолета, – посмотрев в глаза Зубову, сказал Романов по-русски.
