Сергей Самаров - Окончательный приговор

– Артур Юрьевич?

– Я.

– Подполковник Страховщиков. Не здороваюсь, поскольку мы с вами сегодня уже успели друг друга поприветствовать. У меня для вас есть еще одно сообщение. Оно имеет к делу косвенное отношение, но тем не менее может вас заинтересовать.

– Давайте. Я принимаю любые сообщения.

– Сообщите номер электронной почты, я сброшу вам текст.

Я назвал свой электронный адрес.

– Сейчас сброшу. Включайте компьютер.

– Буду благодарен. Если сообщение стоящее, буду благодарен вдвойне.

– Это сообщение, кстати, ставит под сомнение утреннее сообщение, которое вам принес. Ну, да сами увидите. Я предполагаю, что это даст возможность привлечь внимание беглецов к некоей особе, когда она пожалует в Москву. Это будет похоже на ловлю «на живца». Ждите.

Ждать пришлось недолго: скоро компьютер сообщил мне о приходе нового письма. Я не стал выводить сообщение на принтер, просто сохранил его в папке с текущим делом. А сообщение, в самом деле, было интересным, и предполагало даже возможность расширения мер по поиску обвиняемых, как верно заметил подполковник Страховщиков. Вообще Максим Николаевич, кажется, не настолько неприятный помощник в деле, как могло показаться вначале. Он умеет соглашаться с очевидным и менять свое мнение.

Утром Страховщиков представил одно донесение и, как мне показалось, настаивал на его достоверности. Днем он присылает другие данные, отвергающие достоверность первого. Я так понимаю, в жизни человек может быть одним, приятным или неприятным для общения, но если он хорош в работе, то работать с ним стоит. В работе подполковник ФСБ показал себя подходящим партнером. И даже сам предложил, как вариант, разработку нового пути поиска.

Новый материал снова имел анонимные источники, но анонимность в данном случае существовала только для меня. Ну, может быть, и для самого подполковника Страховщикова тоже, однако, первоисточник, переславший ему самому данные, знал, откуда они идут. И, наверное, на них стоило положиться, потому что здесь присутствовала конкретика, которой не хватало в первом сообщении.

Данные говорили, что отец погибшего в «уазике» Руслана Висангириевича Майрбекова и дед шестилетнего Насухана Майрбекова, отставной майор милиции пятидесятишестилетний Висангири Мажитович Майрбеков, после долгих раздумий купил себе оружие, чтобы осуществить кровную месть и уничтожить если не самих убийц его сына и внука, то хотя бы членов их семей. И для этого собирает сведения через частное детективное агентство, принадлежащее московским чеченцам. Особо отмечалось, что Висангири Майрбеков когда‑то в молодости был чемпионом центрального совета общества «Динамо» по стендовой стрельбе и даже входил в сборную команду Казахстана для участия в Спартакиаде народов СССР. Я, конечно, понимал, что между стендовой стрельбой и стрельбой из боевого оружия разница примерно такая же, как между стрельбой из арбалета и гранатомета. Тем не менее, как офицер милиции, Висангири Мажитович должен иметь навыки общения и с боевым оружием.

Возраст у отставного майора еще не предельный, и в старики его записывать рано. Следовательно, опасность он может представлять реальную. Но и пользу принести следствию может тоже реальную. Вопрос был только в том, как донести до сведения беглецов информацию об угрозе, нависшей над их семьями. Я видел пока только один реальный вариант. Согласно моему представлению ситуации, беглецы должны поддерживать связь со своим командованием из спецназа ГРУ, который так отстаивает их невиновность. Следовательно, необходимо организовать утечку информации, которая должна дойти до спецназа ГРУ. Как в этом случае поступят беглецы? Какие реальные меры они могут предпринять? Спрятать на время свои семьи? Но все трое воевали на Северном Кавказе, все трое общались с чеченцами, все трое прекрасно должны знать, что такое законы адата. Кровная месть не имеет сроков давности, и всю оставшуюся жизнь семьи прятаться не смогут. Мститель может найти их и через десять, и через двадцать лет. Найти и убить. Для Висангири Мажитовича Майрбекова это является делом чести, и он, наверное, как истинный горец, готов всего себя посвятить этому делу.

Но что могут противопоставить этому обвиняемые спецназовцы?

Только одно. Они, наверняка, не пожелают рисковать семьями и детьми и предпочтут сработать на опережение. То есть убить самого Висангири Мажитовича раньше, чем он доберется до кого‑то из членов их семей. Такое предположение показалось мне наиболее логичным развитием событий. Более того, я даже догадался, что найти того же отставного майора милиции Майрбекова в Москве будет весьма сложно, и Беклемишев с компанией прекрасно это понимают. И что в этом случае они могут предпринять? Они должны сами отправиться в Чечню, и там, грубо говоря, попытаться «достать» Висангири Мажитовича. Для спецназовцев это будет естественным ходом.

Обдумав все это, я нашел и способ, которым можно будет передать информацию о Майрбекове в спецназ ГРУ. И лучше будет, если данные не пойдут от меня, а от подполковника Страховщикова, который уже контактировал, как он сам говорил, с полковником Переславцевым. Может и еще раз оказать, что называется, дружескую услугу и предупредить о кровавых замыслах отставного майора милиции. Предупредить с тем, чтобы спецназ ГРУ позаботился о семьях своих беглых бойцов. Или спрятал куда‑то, или охрану выставил. Такое предупреждение со стороны офицера ФСБ будет выглядеть вполне естественным.

Еще раз проанализировав свой план и взвесив все «за» и «против», я написал на электронный адрес письмо Максиму Николаевичу, подробно высказав свои мысли. Страховщиков не меньше моего заинтересован в поиске беглецов, поскольку поимка или уничтожение их пойдут в актив его послужного списка, тогда как обратный вариант развития событий репутацию ему не украсит. Да Максим Николаевич и сам предположил, что действия Майрбекова можно использовать с пользой для следствия. Значит, будем использовать вместе.

Только я успел отправить письмо подполковнику Страховщикову, как позвонил подполковник Раменский. А я‑то думал, что он еще до своего отделения не доехал. Оказывается, с «мигалкой» ездить можно очень быстро. И доехал, и, поскольку звонит, уже имеет, что мне сообщить.

– Слушаю, Валерий Андронович.

– Ну что, Артур Юрьевич, вы со мной поедете?

– Куда? – не понял я.

– В Судиславль. Я сейчас из генеральной прокуратуры звоню. Приятеля попросил, он созвонился с Судиславлем, дал втык тамошнему руководству. Обещали, что первые результаты будут уже через несколько часов. Хотелось бы и их посмотреть, и с обстановкой сразу познакомиться, и фотографии для розыска предъявить. У вас же все материалы есть?

– Все есть. Я, правда, планировал другим делом заняться… – Я сомневался, стоит ли ехать, но смотаться на место преступления тоже хотелось. Засиделся в кабинете. – Хотя… Другое дело может и подождать. Оно так и так будет ждать, пока я не дам ему старт. Надолго мы? Как планируете?

– Мне завтра к обеду в любом случае следует быть в Москве.

– Тогда я с вами. Мне нужно на сборы десять минут.

– Мне до вас полчаса добираться. Выходите на улицу. Я подъеду через полчаса.

– Жду.

Что бы ни говорили скептики о наличии у человека профессионального нюха, а я точно знаю, что нюх существует. И именно он толкал меня в эту незапланированную поездку. Я даже без командировочных готов был обойтись. В крайнем случае, можно оформить командировку задним числом. И потому я сразу позвонил начальнику отдела, чтобы предупредить. Его на месте не оказалось, пришлось предупреждать секретаршу. Так даже проще. Не нужно долго объяснять, чем обусловлена необходимость поездки.

Часть II

ГЛАВА 1

Полковник Переславцев выспался быстрее, чем обещал, и позвонил мне уже через два с небольшим часа после первого звонка. И опять с незнакомого номера. Похоже, у него несколько десятков мобильников. Или, по крайней мере, несколько десятков sim-карт.

– Как дела, Паша?

– Нормально, товарищ полковник.

– С Прокофьевым поговорил?

– Так точно.

– Общий язык?

– Нашли. И даже пришли к общему знаменателю. Дело теперь за Вальтером. Он недавно проснулся, говорит, что чувствует себя готовым к олимпийским стартам. Но по глазам видно, что врет. Артем Александрович какого‑то китайца упомянул. Вы в курсе?

– В курсе. К китайцу уже поехал человек, попробует договориться. Скоро должен вернуться с ним или без него, не знаю, как получится. Я сам знаю случай, когда этот китаец поднял офицера с проникающим ножевым ранением в грудную клетку всего за сутки, хотя хирурги говорили, что восстановление затянется более чем на месяц. Тогда, кажется, даже легкое было задето, но офицер сумел продолжить выполнение задания. Надеюсь, и Вальтеру будет оказана помощь. Мне бы вот кто помог…