Лев Пучков - Пасынки Джихада
Саботажники, что ли?! Нет-нет, не подумайте плохого. Ребята правильные, все делают как надо. Прежде чем докладывать, надо ведь собрать всю исчерпывающую информацию по теме. Сообщение «у меня восемь трупов» неизбежно повлечет целый шквал вопросов со стороны высокого начальства. Как, откуда, почему, при каких обстоятельствах?! Это, напомню, не военная зона, а мирный город. И попробуй не ответь хотя бы на один или ответь неправильно — можно ведь и погон лишиться. На фиг нам такой командир (начальник), который не владеет обстановкой в своем «хозяйстве» и чего-то там мямлит насчет невыясненных обстоятельств?!
А собрав информацию, тоже торопиться не стоит. Потому что в таких случаях очень многое зависит от правильной подачи. Надо крепко подумать, какие факты выпятить, на чем сделать акцент, а что оставить в тени, обозначив лишь штрихами. Подашь неправильно, можешь также остаться без погон. Вот так все сурово. А еще говорят, что начальство у нас жирует и как сыр в масле катается! Я вам компетентно сообщаю: среди военного и ведомственно-силового начальства инфаркты, инсульты и прочие апоплексические неурядицы случаются на порядок чаще, чем в управленческом звене штатских организаций.
Так вот, начальство не торопилось с докладом и ожидало чудесного появления полковника Иванова. Потому что успели выяснить: Братковский звонил на второй КПП, велел пропустить к нему полковника Иванова с людьми и на транспорте. Потом этот Иванов уехал, а через некоторое время на узле все умерли. Кто такой Иванов, выяснили быстро — в дивизии были люди, которые знали полковника лично и кое-кого из команды. Но чего конкретно он тут делает, никто так и не понял. Ему, вроде бы, положено в Ханкале сидеть и заниматься оперативной работой с тамошней публикой.
А поскольку начальство в чудеса верило слабо, как только прошла информация об Иванове с командой, на ноги была поднята вся дивизия. Оказывается, пока наши славные ребята ехали сюда с Юбилейной, их по всему городу уже разыскивали по поверхностным приметам сотни полторы военных товарищей. А на всякий случай — вдруг попадутся! — дали «прикидочную» ориентировку милицейским постам...
Иванов запираться не стал, выложил все как есть, коротко и толково — понимал, что товарищам надо как можно быстрее доложить. Следили, засекли, поймали, привезли. Поехали на обыск, позвонили — вроде все было в порядке. Прибыли по адресу, а там...
В этот момент на мобильный военного прокурора позвонил местный милицейский начальник и со свойственной ребятам из органов прямотой потребовал срочно доставить к нему Иванова со всей бандой. Ну того самого, на которого дали ориентировку милицейским постам. Двоих его субчиков взяли — прямо на месте происшествия. Неплохо было бы и остальных заполучить для задушевной беседы. Есть информация, что он только что приехал в дивизию, так что...
Минут через пять, пока Иванов рассказывал, что там случилось на Юбилейной и какие есть предположения по этому поводу, комдиву позвонил начальник местных чекистов и тоже попросил Иванова для аудиенции. Они там, оказывается, на месте происшествия, никак власть поделить не могут, и надо бы прояснить ситуацию. То есть если это уголовщина, значит, милиция будет заниматься, если особо тяжкое — прокуратура, а если терроризм — понятно кто. И потом, насчет заградительных мероприятий: конечно, распоряжение было сверху и оно выполняется, все везде перекрыли... Но хотелось бы знать, кого конкретно ловить? Какие-нибудь ориентировки, фотомордочки, сведения... Потому что «всех подозрительных» — это не совсем исчерпывающие данные...
— Да ну вас всех в задницу! — обиделся комдив и сгоряча ненароком «сдался». — У меня тут восемь «двухсотых», и, судя по всему, они напрямую связаны с происшествием на Юбилейной. Так что отстаньте пока от меня — не до вас...
— Ух ты! — обрадовался начальник чекистов. — Ну так я сейчас к тебе подъеду!
— Да ну, как-то не ко времени... Ты бы лучше с прокурором...
— Да ты не жмись, тут уже и так все понятно! Думаю, этим делом будут москвичи заниматься. Причем не конкретное ведомство, а объединенная следственная бригада...
Успокоил, короче. Парень сообразительный, сразу понял, что к чему.
Заместитель начальника особого отдела майор Феоктистов был бледен и задумчив. На работу он сегодня не вышел ввиду легкого недомогания после вчерашней агентурной работы на природе и благодаря покладистости начальника. Окажись Братковский чуть жестче, лежать бы сейчас майору рядом с соратниками, с аккуратной дырочкой в груди...
Так вот, майор хоть был и задумчив, но первым сообразил, что Иванов дал некую важную информацию, которой можно воспользоваться прямо сейчас.
— Ну и где этот дагестанский «Мерседес»?
Начальство переглянулось: да, полковник доложил, что трофейный «мерс» оставили у крыльца... А сейчас его нет! И, по сути, на месте происшествия не хватает еще трех трупов.
Тут же свистнули дежурного по транспортному КПП.
— "Мерседес" выезжал?
— Так точно.
— Когда?!
— Да недавно. Минут за пятнадцать до того, как подняли в ружье элементы боевого расчета.
— Вы там что, совсем уху ели?! Почему выпустили?! Кто разрешил?!
— Так это... Полковник Руденко за рулем был.
— Кто?!!!
— Полковник Руденко. Махнул рукой — ну, естественно, сразу открыли.
Комдив на минут утратил дар речи, а военный прокурор довольно потер руки и многозначительно протянул:
— Ага, вот так, значит... Ну-ну...
Дежурного еще пару раз тряхнули, но больше ничего толкового от него добиться не удалось. Руденко в машине был вроде бы один, вел себя нормально, из салона не выходил. Был ли кто на заднем сиденье, не рассмотрел: стекла тонированные, не видать, а полковник приоткрыл оконце со своей стороны и помахал...
Тут на ум всем практически одновременно (люди одной системы, мыслят едва ли ни в унисон!) пришло такое дикое предположение, что все покачали головами и вслух по-разному выразили недоумение.
— Да ну, на фиг....
— Нет, это бред какой-то...
— Хм... Этого нам еще не хватало...
Выходило, что Руденко — засланец?! Откуда и кем, это уже другой вопрос. Но судите сами: жил себе спокойно, на хорошем счету был, рос как на дрожжах, правда непонятно: откуда-то имел совершенно фантастические для военного доходы, но это ничего, это еще можно объяснить...
Тут полковника ловит злобный Иванов — и началось! Мало того, что завалили втроем (даги — подельники, к гадалке не ходи) восемь человек на узле, так еще и над семьей надругались и тоже всех завалили! Это как объяснить? Будь Руденко хоть трижды враг народа, не должен он был позволять этак вот — со своей семьей. Такое могло прийти на ум разве что конченому психопату или... человеку, для которого эта семья была совершенно чужой. Ну и кто он после этого?!
— Ху а ю, колонел Руденко? — задумчиво пробормотал Иванов.
— Да, кстати, колонел, — встрепенулся военный прокурор. — Прежде чем докладывать наверх, я хотел бы уточнить несколько вопросов по вашей оперативно-розыскной деятельности. Вопросы так себе, несложные, чисто формального характера...
Иванов заметно поскучнел. Была надежда, что в суматохе про это забудут спросить, и доклад наверх пройдет вообще без упоминания о том, что команда хоть как-то участвовала в данной истории. А тут, на месте, можно было бы как-то договориться промеж себя, без лишнего шума, не привлекая высоких покровителей...
Не получилось. Прокурор оказался неприятно толковым и дотошным до безобразия.
Вопросы и в самом деле были простые, едва ли не односложные, и требовали таких же ответов. Чей приказ выполняли? Какие полномочия имеете? Кто давал санкции на:
— скрытое наблюдение за Руденко и его домом;
— прослушивание телефонной линии;
— арест Руденко и двух других граждан и водворение их под стражу;
— действия дознавательного характера первой очереди, а именно: допрос Руденко и двух других граждан;
— обыск дачи и дома Руденко.
Врать было нельзя: будут докладывать по инстанции, потом все обязательно проверят. А правдивые ответы, как вы сами понимаете, ни одному в мире прокурору не понравились бы.
— Секунду... Нет, это отдельное поручение вы себе можете вставить куда хотите, оно никакой законодательной силы не имеет... Вы что, хотите сказать, что все это делали самовольно, по своему произволу?!
Нет, мы так не хотим, но увы — выходит, что все именно так и получается. Но вы же прекрасно знаете, как это у нас делается. Порой оперативная необходимость жестко диктует свои условия, приходится поступаться кое-какими правовыми нормами...
— Нет, это понятно, когда именно «кое-какими». Вы тоже прекрасно знаете, что мы на это частенько закрываем глаза. В противном случае у нас все оперативные службы давно бы уже загнулись к чертовой матери... Но тут ведь полный букет, от начала и до конца! У вас же нет ни одного постановления по всем вашим вышеперечисленным действиям! Превышение служебных полномочий, грубейшее попрание всех положений об ОРД (оперативно-розыскной деятельности), незаконное лишение свободы, нарушение конституционных прав граждан, незаконные следственные действия по вашему личному почину... Вы, вообще, чем думали, когда начали этим заниматься?
