Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
В союз группировок не верил никто, ведь все понимали, что пивзавод и мясокомбинат устроили совместную операцию только для того, чтобы никто из них не договорился с врагом за спиной у союзника. Вот и стреляли наверняка, жёстко и показательно, чтобы город об этом говорил.
Но мне было не до этого. Гибель самого Умара Устарханова не стали афишировать благодаря моим знакомым из ФСБ. Просто обошлись сухой сводкой в новостях, что в ходе совместной операции ФСБ и МВД была уничтожена террористическая группа. Двоих убили там, у общаги, один умер от ран в угнанной машине, но зато сам Устарханов оказался живучим и сильным, дрался аж с нами двумя несмотря на три пулевых ранения, и держался вполне себе неплохо.
Этот Устарханов точно не тот, по кому стоит горевать, зато не просто так он оказался таким опасным. Опытный боевик, прошёл серьёзную подготовку в одном из лагерей для террористов за рубежом, и это не говоря о службе в Афгане в советское время. Майор ФСБ Кузьмичёв, с которым я обсуждал дело, показывал мне стопку кассет, на которых, по его словам, Устарханов резал головы срочникам и сжигал кого-то живьём, но я смотреть не хотел, поверил на слово. Все тогда этого насмотрелись, ведь всё это часто показывали по новостям, чуть прикрывая размытой мозаикой.
Это был брат того самого Устарханова, который должен был забрать оружие из схрона на комбинате, и которого застрелили во время бегства из изолятора ФСБ. Старший брат мстил по ходу дела, главной его целью было найти новый источник поставок оружия. Кузьмичёв говорил, что боевик раньше служил в армии, и остались контакты в частях, которые были дислоцированы в нашей области.
Но когда не вышло взять партию оружия, он перед отъездом напоследок решил расквитаться за брата, и хотел начать с меня. Несколько пистолетов он купил, и Кузьмичёв полагал, что взял он оружие у знакомого прапорщика, который воровал на складе. Прапора этого нашли задушенным в степи через два дня после разборки, и кто его завалил, никто не знал.
После прапора Устарханов поспрашивал в городе про контору недалеко от неё, узнал, что это я начальник и живу где-то в залинейной части. Там уже меня было найти проще, здесь все друг друга знают. Если бы он не увидел меня возле дома и не понял, что это я, сразу бы зашёл убивать. А так поехал следом и попал в перестрелку. После решил вернуться и закончить до конца хоть что-то одно.
Делом занималась прокуратура. Хорошо, что я был трезвый, и выстрелил сам, а не поддатый Женя. Устарханов пришёл с нелегальным оружием, и он явно не милиционер, и не егерь с двустволкой. У следствия были все основания полагать, что он пришёл именно убивать. Дело не возбудили, следователь Федюнин вынес постановление об отказе уголовного дела. Тем более, убитый боевик лежал со стволом в руке, и рядом был нож.
Правда, времени на всё это ушло много, целая неделя. Суеты было так много, что я только утром следующего понедельника обратил внимание на особую дату в календаре — 31 августа 1997 года.
Сразу с утра поехал в залинейную часть города на своей машине. Женька сидел на скамейке на улице и курил, уже одетый в рабочую форму. Человек, который в первой моей жизни погиб 29 августа 1997, был всё ещё был жив и здоров, с него даже повязки сняли. И живы ещё двое, те, кто должен был погибнуть два дня спустя.
— Чё такой довольный, Волк? — Женя усмехнулся.
— Да ничего, — я вылез из машины и захлопнул дверь джипа. — Пошли чай пить, Женька.
— Я, наверное, хоть картошку вам выкопать помогу, — он поднялся и пожал мне руку. — А то всё на халяву жру.
— Пошли.
Деда Боря возился на кухне. Бодрый, несмотря на возраст, старик резал укроп, чтобы обильно посыпать им яичницу с жареными сосисками. Их он разрезал на концах особым образом, как показывали в программе Смак. По телевизору шли новости, деда посматривал их краем глаза.
— А где Кирюха? — спросил я.
— Разбились, — медленно сказал он, глядя в телевизор.
— В смысле? — я шагнул к нему, чувствуя тревогу. — Когда?
— Так эти разбились, — деда Боря посмотрел на меня, потом на Женю. — Как её звали-то?
— Принцесса Диана и мужик её, — подсказал Женя и кивнул на ящик. На экране показывали искорёженную после аварии машину. — Врезались и захлестнулись, насмерть, по новостям всё утро показывают.
— А ты чего спрашивал-то, Максим? — дед откашлялся. — Не расслышал.
— Да где Кирилл, спрашивал, — я выдохнул.
Не надо так пугать, но дед и не понял этого, он же не знал, что должно было случиться 31 августа. Брат только что зашёл в дом, держа в руках свежие огурцы, только что сорванные с парника.
— Чё, готово уже похавать? — он сел за стол.
— Огурцы порежь сначала, — сказал дед, отходя от стола. — Да в школу собирайся, завтра же первое сентября.
— Я чего, первоклассник, на линейку-то идти? — Кирилл засмеялся. — Послезавтра уже пойду. Макся, а можно с тобой съездить?
— Нет, мы там надолго сегодня, — произнёс я, усаживаясь рядом с Женей. — До ночи.
— Ага, — Женя кивнул, намазывая масло на хлеб и посыпая сахаром сверху. — Первая смена на комбинат, надо им всем пушки выдать. Если кто потеряет, такое им устрою.
— Дел сегодня полно, — подтвердил я.
Сегодня нужно всех устроить, ведь с сегодняшнего дня мы начинаем охранять комбинат официально. Первые дни я провожу там, надо убедиться, что всё в порядке и нет проблем. А если будут, то решить их на месте. Дальше готовим новую смену, которая начнётся через месяц.
Я поправил кобуру, которая висела под курткой. В ней хранился новенький ИЖ. У Жени был такой же, ещё на неделе мы с ним получили дополнительное разрешение на временное ношение, которое Петрович из разрешительной системы обещал нам продлевать, если не будет косяков.
Позавтракав, поехали на работу. У конторы сегодня полно людей, 16 человек на первую смену. Все даже не влезут в служебные машины, придётся везти в два приёма. Все трезвые, гладко выбритые, готовые к работе. Поздоровался со всеми за руку, обратив внимания, что за последнюю неделю у бывших военных ко мне стало другое отношение. Возможно, это благодаря событиям с тем боевиком, ведь многие про него слышали.
— Макс, — сказал Лёня, отведя меня в сторонку. — Пока не уехали, там тебя какие-то типы с утра искали, приехали на Тойоте. Говорят, подъедут сейчас.
— Ладно, поговорим, — я кивнул. — Женька, попроси ещё пятерых парней остаться. Кто самый серьёзный.
— Ща, Волк, самых крутых соберу.
Знаю я, кто это приедет. Так что надо встретиться и решить ещё один небольшой вопрос.
* * *Новозаводск, территория мясокомбината
Когда-то здесь были холодильные камеры. Они давно не работали, но всё равно в помещении было холодно. Мишаня Дунаев потирал запястье, на которых остались следы от верёвок. Их сняли только что.
Несколько дней он был связан, но его не били и не морили голодом, хотя досыта и не кормили. Он думал, что Гоша хочет над ним поиздеваться напоследок. Об этом и говорила толстая деревянная колода для рубки мяса, вся в следах от топора. Отрубят всё, что можно.
Он никого не видел, кроме молчаливого бандита в кожанке, который приносил еду. Тот не говорил о новостях и на вопросы не отвечал. Мишаня думал, что он остался один из всей бригады, из тех немногих, кто не разбежался, когда завалили Богатова.
Счёт времени Мишаня давно потерял, ведь часы у него забрали, да и окон не было. Он не знал даже, день сейчас или ночь. Но сейчас явно было не время кормёжки, ведь он ел недавно. Значит, пришли мочить. Толстая стальная дверь открылась.
— Миха, — парень с перевязанным плечом шагнул внутрь. — Ты чё, живой?
— Паха, — Мишаня с трудом поднялся. — Тебя чё, отпустили?
— Сегодня только.
— Ты где был вообще?
— Да ща, объяснит всё.
Они встали напротив друг друга. Мишаня выдохнул через нос. Наверное, Гоша решил сначала убить брата у него на глазах. Но толстого пахана не было, вместо него пришёл другой, высокий и крепкий мужик, наголо бритый.
