Михаил Серегин - Секс не бывает безопасным (Повести)
Прокрутив в голове беседу с Берестовым, она пришла к выводу, что при надлежащей подаче собственного тела любой джентльмен может утратить дар речи и угодить в ее сети без особых проблем. Причем не обязательно даже ложиться под него. Достаточно будет одного намека на возможность такого финала. Таким образом, решено было покрутить задом без каких бы то ни было последствий для оного.
Федора Яковлевича дома не оказалось. Пришлось звонить по рабочему телефону, указанному на визитке. До этого ей не приходилось пока тревожить Берестова на работе. Впрочем, почему тревожить? Она оказывает ему честь тем, что лично опускается до него.
Как удалось установить в процессе непродолжительной беседы, закончившейся высказанными вслух надеждами на скорейшее свидание, работал Берестов «в центре». Профессия его на визитке, которую он отдал ей, указана не была. Оставалось только догадываться, кто он и что он. То есть, говоря попросту, по-английски, «ху из кто?».
Занимается коллекционированием украшений, любит охотиться, но где на это все находит средства – тайна за семью печатями.
Они договорились встретиться через полчаса у него дома. Если бы Дарья знала, что ей придется просидеть в машине у дома Берестова еще битый час, она бы успела прошвырнуться по магазинам.
Неудивительно, что к тому моменту, когда коллекционер подъехал, она вся уже извелась. Но между тем успела сделать весьма полезное дело: составила список вопросов, которые собиралась задать любителю вывешивать крокодильи головы в закоулках квартиры.
У него была «Ауди». Наверняка подержанная, но вид у нее был – вполне и весьма.
Вошли в квартиру. Тут джентльмен предложил даме коньяк, но гостья отказалась, и тогда они сошлись на второй части питейной традиционно-жизненной процедуры: стали пить кофе.
Третьей частью, насколько это известно всем жителям планеты Земля, является непосредственно секс, причем вполне вероятно, что прямо на том же столе, где красуется недопитый или, как в данном случае, неоткрытый коньяк и опустевшие чашечки кофе плюс недоеденная коробка конфет. Но это, как показывает практика, вещь поправимая, поскольку вся ночь или – как опять же в нашем случае – весь день впереди.
Выставив напоказ стройные ножки, Дарья пила кофе с шоколадом и вела степенную беседу о погоде.
– Весна в этом году прямо-таки идеальная.
Бедный Федор Яковлевич плохо скрывал, что внутри у него все сжалось от осознания привалившего ему счастья. Ну еще бы, такая телочка недоеная к нему забрела.
– Вы правы, очень тепло и солнечно. – Он отвечал несколько однозначно и кратенько, хотя любая женщина хочет, чтобы ей давали полный и развернутый ответ. Отвечать односложно – прерогатива прекрасной половины человечества.
– Когда вы планируете следующий раз отправиться на охоту? Я припоминаю: у вас дома хранятся такие длинные тяжелые стволы.
– Было пару раз – выезжал в апреле, да неудачно. Теперь будем ждать осени.
– Один ездите? – Она поиграла ножками. Теперь на полу была правая, а свободно покачивалась левая. Результатом проведенной операции было робкое позвякивание чашечки о блюдечко: донышко чашечки никак не могло попасть в выемочку блюдечка. Какой нерасторопный.
– Когда как, – вильнул Берестов. – Вы не хотите сообщить цель нашей встречи?
«Ты погляди че. Настырничает».
– Вы в прошлый раз хотели показать мне свою коллекцию. Я наконец нашла свободное время.
Повисла пауза. Берестову необходимо было подумать, с чего бы это сразу вот так вот прямо заглянувшая к нему девица, одержимая идеей найти то, что ей не принадлежит, решила ознакомиться с коллекцией.
– Моя коллекция в спальне, пойдемте. – Он поднялся первый и подал Дарье руку.
«Ты сама напросилась», – напомнила себе сыщица. «Сыщица» – нечто среднее между «самка» и «волчица».
Спаленка была небольшая, но очень даже уютная, а двуспальная кровать, стоящая на некотором возвышении, так и манила попрыгать на ней.
Он не выпускал ее руки. Глаза его блестели, но он не терял контроль над ситуацией.
– Вы, наверное, за границу часто ездите?
– Бывает, – согласился Берестов, заходя сзади и обхватывая талию Дарьи.
Она и не думала дергаться.
– Знаете, я часто думала… Откуда вы знаете, что кольцо, которое вы чуть было не купили, то есть оригинал кольца, было в коллекции этого поляка…
– А-а-а, пан Стецкий. Бедняга. Он даже издал свой небольшой каталог в надежде удивить мир. Не вышло. Наивный малый. Но как только появилось печатное издание с описанием всех экспонатов, цены на его колечки стали расти. Правда, к этому моменту у него ничего уже не было. В Польше его добро стоило сто тысяч долларов. После выхода в свет хорошо проиллюстрированной брошюрки цена поднялась в два раза. Это легко объяснить. Появились люди, которые хотели купить или одно, или другое, или все.
Она не хотела говорить, что знакома с Горидзе лично, поэтому придумала небольшую историю:
– Антон рассказывал мне про своего приятеля в Стамбуле, а тот, в свою очередь, говорил о вас, так как вы с Антоном из одного города…
Его руки уже сжимали ей груди.
– Вы говорите о Гоги?
– Да.
– Может быть, оставим это на потом? – Он стал целовать ее шею…
– Может…
Дарья не дала ему шанса. Она взяла инициативу в собственные руки, подмяв его под себя. Агрессивная манера ему нравилась. Не он брал ее, а она его. В данной случае, когда из партнера надо было вытянуть информацию, ее поведение было несколько рискованным. Действуя напористо, чего явно не ожидал Берестов, она легко могла отбить у него всякую охоту к разговорам. Не каждый мужчина любит, чтоб женщина подчиняла его себе. Другое дело, если это только игра на момент соития. Начиная игру для взрослых, Дарья не предполагала, что он еще возьмет свое.
Выдержав все атаки, он распластал ее на кровати и принялся за дело, просто-таки раздирая ее на части…
Через час они уже дремали на чистом розовом белье, не собираясь никуда вскакивать и бежать. Кстати, одно из преимуществ длительного свидания.
– Кто бы мог подумать… – Она признавалась в том, что недооценила Федора Яковлевича.
– Да я и сам не ожидал, – признался он. – Думаю, ты желаешь вернуться к разговору о Гоги.
Она не стала юлить.
– Я бы не отказалась.
– Здесь нет ничего необычного. Я зашел к нему в магазин в центре Стамбула. И кто бы мог подумать, что увижу на прилавке золотой браслет, усыпанный крупным жемчугом, и удивлюсь его стоимости.
– Что, тоже просили очень мало?
– Да ну, не то слово. Я собирался было его забрать, но тут некий господин напрямую предложил цену раза в полтора большую. Я не мог перебить его. И, что бы вы думали, – эти черномазые продали ему то, что должно было достаться мне. Кому бы я ни рассказывал эту историю, мне никто не верит. Не желая мириться с обстоятельствами, я увязался за этим господином, желая узнать, сколько он хочет за браслет. Каково же было мое удивление, когда он заговорил по-русски. В магазине разговор шел только на английском. В отличие от меня, говорил он чисто – акцента я не заметил. Европеец – да и только.
– И кем же оказался этот человек?
– Его звали Иннокентий.
Дарью передернуло. Второй поставщик Антона!
– Обосновался он в Арабских Эмиратах и жил торговлей. Я обещал ему приехать в гости за браслетом, но он, мягко говоря, был против. Собравшись с силами, я поднял цену с трех до шести тысяч долларов, но он не соглашался. Так, препираясь, мы узнали друг о друге, что оба коллекционируем украшения, а при случае и торгуем ими. В тот же день я встретился и с хозяином магазина – Гоги, который внимательно выслушал меня и пообещал наказать продавца. Но я до сих пор уверен, что никакого наказания не было.
– А не могло быть так, что цена на этот браслет была занижена не случайно? – Дарья повернулась на спину и уставилась в подвесной потолок.
– Такое случается. Именно за это я и люблю Восток. Если вы соображаете, что к чему, то иногда можно выцепить такую вещицу, на которой можно затем сделать тысячу процентов прибыли.
– Неужели?
– У русских коллекционеров свой взгляд на ценности, особенно здесь, в провинции.
– И вы этим пользуетесь?
– А как же, Дашенька! Милая моя! Конечно, пользуюсь!
– И на это живете?
– Живу. – Он поцеловал ее и стал потихонечку подминать под себя.
– Что? Еще раз?
– Неужели ты против?
* * *Мысль о том, что цена на браслет в Турции и на кольцо в России занижена не случайно, не давала ей покоя. В голове скопилась масса вопросов. На часть из них должен был ответить Антон.
– Здравствуйте, больной. – Она вошла к нему в палату, которую он делил теперь с тремя выздоравливающими.
– Ты? Я думал – мы с тобой больше не увидимся.
– Это чисто деловой визит, – присаживаясь, успокоила его Дарья.
– Вижу, гостинцев нет.
