Сергей Зверев - Мы родились в тельняшках
Танкисты тоже знали ненормативную лексику, поскольку сами недавно прибыли на Землю обетованную и отдавали воинский долг своему новому государству. После перепозиционирования дула «Меркавы» экипаж нью-евреев узнал о себе много интересного. Но главное, в деда уже никто не стрелял, и он мог спокойно вернуться на землю предков, после чего продолжил поиски дома своего сына.
Турок хоть евреем и не был, но понимать-то понимал. Фонетика уж больно колоритная, звонкая, с коленцами. А после того как наши туристы обжили конвейерным способом побережье Турции, а турки познакомились с нашими неудовлетворенными амбициозными молодыми женщинами, границы русского расширились.
Из фразы Голицына охранники на двоих поняли по одному слову, чего оказалось достаточно. За воротами русский. Сомнений не оставалось.
Юсуф спал сегодня со своей старшей женой. Она и поспокойнее, и по характеру ему ближе. И надо же такому случиться, что сладкий сон был нарушен, разбит выстрелами…
Найдя остроносые туфли, он накинул хлопковый халат и спустился вниз. Охранники поспешили рассказать ему о том, что им то ли приснилось, то ли померещилось, не исключено, было на самом деле, но очень быстро закончилось, и в поселке снова стало тихо, как прежде. Поскольку угрозы ни семье, ни дому не было, Юсуф не стал вызывать «кавалерию» и, успокоившись, поспешил набить трубку и закурить. По его просьбе один из охранников пошел на разведку. Наличие поблизости пяти трупов и двух покореженных иномарок добавило горчинки в пиалу с зеленым чаем, не более.
Когда с внешней стороны начал буянить какой-то русский, хозяин дома уже снова лег. Повторный подъем раскочегарил его психику куда больше. Сжимая толстые коротенькие сосиски в кулаки, он, пыхтя, спускался по винтовой лестнице вниз, произнося проклятие за проклятием. Жены не спят, дети не спят, кто-то ломится в дверь, весь дом на ушах… «Да будет ли покой в этом мире или нет?!»
Спецназовцы расселись за невысоким столиком в беседке, выпустив из рук оружие, но не убирая его с колен.
Непрошеных гостей конкурент Джезима встретил с не совсем проснувшейся, но в то же время шустрой молоденькой девочкой лет четырнадцати, которая ловко носилась с чайничками и пирожными, с любопытством разглядывая русских, которых до этого видела лишь в туристическом одеянии во Влере. Эти были другие. Их не совсем доброжелательные серьезные лица не внушали страха, но и находиться рядом было как-то некомфортно. От них веяло холодом и жесткостью, а потому она предпочла спросить у хозяина разрешение исчезнуть.
Юсуф закурил вторую трубку, что не одобрила бы ни старшая, ни младшая жена. Куда деваться? Во время непростого разговора иногда удобно взять паузу, затянуться и поразмыслить в течение нескольких ценных и скоротечных секунд.
Говорил Кэп, Буджар переводил.
– Это человек Джезима. – Татаринов ткнул пальцем в беднягу, которого вначале убили, а потом привезли в логово злейшего врага.
Услышав имя, Юсуф выдохнул из легких всю дурманящую гадость, но позволил себе лишь едва заметно скривиться.
– Там за стеной лежат те, кто нанял нас, чтобы убить вас и всю вашу семью.
Охранники Юсуфа, стоявшие в отдалении, но все же слышавшие перевод, начали неправильно дергаться, чем спровоцировали Голицына.
Юсуф поднял вверх руки и рявкнул на слуг.
– Они больше не будут, – извинился он и тут же показал на специальную снайперскую винтовку, лежавшую на коленях Кэпа.
– Он хочет знать, сколько вы хотите за нее, – перевел Буджар.
– К ней патронов не достать, – отклонил предложение Кэп, расстраиваясь, что информация о неудавшемся покушении не произвела на Юсуфа впечатления. – Мы убили тех, кто хотел убить вас.
– Теперь я должен вам заплатить? – интонация турка напоминала урчание верного пса, лежащего в ногах хозяина.
– Вы знаете, откуда это в ваших краях? – Голицын положил на стол SIG.
Гостям пришлось ждать три затяжки. Юсуф переплел на животике пальцы и некоторое время сидел отстранившись, закрыв глаза. Наконец он очнулся.
– Он хочет за информацию все ваше оружие.
Татаринов прекрасно помнил, в чем состоит его задача, но отдать ствол как минимум означало остаться безоружным здесь и сейчас, а как максимум – нарваться на неприятности по возвращении. Кэп бросил взгляд на часы, покачал головой и вытащил спутниковый телефон.
– Надеюсь, срочное, – возмутился хрипловатый сонный голос.
Обрисовав ситуацию вице-адмиралу, Кэп получил вопрос в лоб:
– Уверен?
– Нет.
– Ладно, спишем… Ох, смотри, Кэп, не обделайся! Мне уже Кремль все темя раздолбал.
Командир вернулся к сидящим в импровизированной чайхане подчиненным.
– Скажи ему, что, если обманет, с корабля прилетит ракета и накроет его райский уголок. Случайно. Рука у матроса дрогнет.
Юсуф понял, что выходит так, как он хочет, и, позабыв про приличия, стал пялиться на игрушки взрослых мужчин.
– У Джезима корабль прикормлен, называется «Фалькон». На нем и привезли партию оружия.
– Откуда он знает? – сомневался Кэп.
Но вопрос остался без ответа. Восточный человек развел руки в стороны, обозначая выполнение своей стороны договора.
– Водоизмещение? – не унимался Кэп.
Оказалось, небольшой, не более двадцати метров. Что отнюдь не облегчало дела.
На «Марию» вернулись живые, голодные и немного обобранные.
Глава 4
За «Фальконом»
В командирской каюте за маленьким столом, разложив перед собой карту, сидел командир фрегата «Смотрящий» капитан первого ранга Пыжов. Усы его, донельзя пышные, пора было бы укоротить, но кто ж ему скажет. Не может капитан панибратствовать, на то он и начальник. Самый главный. Так и ходит по кораблю с одежной щеткой над верхней губой.
Мичман щелкнул по медной надраенной пряжке ногтями.
– Корниенко прибыл.
– Вижу, садись. Желтый чай холодный будешь?
– Да че-то как-то…
– Ну ладно, как хочешь. Жара.
– Ага.
Час дня третьего дня безделья. Пока команда не показывает признаков разложения, но все одно невесело. Как они хорошо за «француженкой» ухлестывали! Она то замрет, то на глубину, то по течению в дрейф. Это же какой танец… Нет, все испортили. Пригнали в Ионическое море на границу с Адриатикой. Пассивно прикрывать албанский берег, к водным границам не подходить, НАТО излишне не раздражать.
– Принцессу видел когда-нибудь?
– А? – не понял намека шкипер. – По телику, что ли?
– Да, по телику, – согласился Пыжов.
«Надо бы командованию сообщить. Исчезает «француженка» время от времени. Там что-то с двигателем намудрили и, похоже, усовершенствовали ламинарное обтекание, чем резко уменьшили сопротивление в толще воды, а следовательно, и шум. Перед тобой же мичман сидит. Ты зачем его вызвал?»
– Шучу. Принцесса – барышня размером в треть от нашего красавца, частная яхта. Им до нас еще час ходу.
– Делегация?
– Да. Группа боевых пловцов. «Кракен» слышал?
– Не-а.
– Про принцессу не слышал, про «Кракен» не знаешь… Хм. Как из «аутомата» струлять, не забыл?
Телефон. Капитан снял трубку. Связист с нотками легкого возбуждения передал, что спутники обнаружили «Фалькон», следующий курсом по направлению к Суэцкому каналу. Скорость восемь узлов, расстояние пятьсот восемь миль и продолжает увеличиваться. Поблагодарив, капитан освежил глотку холодненьким чайком и принялся соображать.
Без «принцессы» они догнали бы ее за… тридцать шесть часов, можно и быстрее, но зачем? С яхтой – за двое суток. Они ж быстрее, они ж военный фрегат. Если «Фалькон», то бишь «Сокол», идет в Красное море, то не стоит слишком торопиться. Поспешишь… напугаешь египтян. Проход военного фрегата через канал – излишняя шумиха… А, ладно, ночью как-нибудь, чтоб не будоражить местных аборигенов.
«Ты смотри, как мичман напрягся».
Корниенко чуял, что неспроста его зовут. Подозревал с самого утра, когда пасты из тюбика выдавил на щетку с излишком. Кусок белой колбаски немедленно шлепнулся в раковину. А это, между прочим, необоснованный перерасход.
– Высадишься на борт. Познакомишься с пловцами. У них и останешься до того момента, пока мы их будем поддерживать. Раз уж они нами заправляют, пусть немного повдыхают запах сурового морского быта. А то забыли, поди, как оно пахнет…
– Так это, – флотский принюхался сам к себе. – Я вроде нормально…
– Это образно, мичман. Вы там придетесь ко двору. Уверен.
Корниенко поднялся. Руки по швам, подбородок поднял, смотрит в фотографию семьи капитана. Он, его жена и два сына погодки четырнадцати и пятнадцати лет.
«Не очень похожи друг на друга и на папаньку… Отставить, мичман!» – скомандовал сам себе подчиненный.
– Есть отправиться на борт яхты. Разрешите приступить к сборам?
– Рацию нашу не забудь, не пристало нам в незащищенном режиме балакать.
Москва – бесконечный рынок для гастарбайтеров. У молдавского бизнесмена Вережана Сосеску было восемь бригад. Перемещаясь от стройки к стройке вначале на метро, потом на машине, потом снова на метро, потому что пробки, умудрился немного оглохнуть, чуть облысеть, купить себе цепь в ювелирном. А потом на него наехали, и он бросил все.
