Анатолий Гончар - Хроника одного задания

Я задумался. Да, это было возможно. НО, даже если мы сумеем их прижать сразу, то и тогда в этом почти лобовом бою у меня с большой долей вероятности могут появиться потери. А сзади, — в своих раздумьях я повторялся, — ещё одна база с неизвестным количеством находящихся на ней чехов. Нет, игра в «прижми врага огнём» тут не годилась. Их надо давить и давить сразу. Одновременно всех и без вариантов. Значит, просто огневой налёт не годился, следовало придумать нечто другое. Я поднял взгляд на расположившегося неподалеку радиста и поднёс к глазу сложенные в круг большой и указательный пальцы:

«Вести наблюдение» — ничего нового или неожиданного, общая команда — как и намечал, разве что теперь наблюдение ещё и как средство выиграть время на раздумья. Как там у нас: «Наблюдение — есть один из основных способов разведки, которое в условиях ограниченной видимости дополняется подслушиванием». А раз основной способ, пусть сидят и наблюдают. Вот на основе их наблюдений я и буду ломать себе голову… Кстати говоря, фешер не мог не знать о существовании второй базы.

— О ней сведения есть? — я кивнул головой за спину, не слишком озабочиваясь правильностью указываемого направления. Поймёт и так.

— Нет, — отрицательно качнул головой фешер, и по его тону чувствовалось, что он ужасно мной недоволен. — Она значилась как законсервированная.

— Рас-кон-сер-ви-ро-ва-ли… — по слогам протянул я и задумчиво уставился на трепыхающуюся перед глазами ветку. Ответ фешника никак не вязался с его столь полной и подробной осведомлённостью об объекте предстоящего налёта. Либо он снова темнил, либо… либо в этом деле стали появляться накладки.

Отряд Мирзоева, ходивший в трёхдневный рейд по тылам противника, после успешного выполнения поставленных задач возвращался в основной лагерь. Разделённый на пять групп, каждая из которых работала автономно, они, подобно весенним ручейкам, стекались в одну могучую реку, коей были не страшны никакие преграды.

Ведя своих людей к одной из основных ваххабитских баз, Хаваджи рассчитывал дать им возможность отдохнуть, набраться сил, а заодно затаиться до поры до времени, чтобы когда шум от проведённых диверсий и терактов утихнет, а русские, устав от бессмысленного бдения, снова расслабятся, вновь выйти и нанести удар по их колоннам и блок — постам. Сегодня Хаваджи был доволен. На этот раз выход действительно оказался успешным: обстрелян блокпост, расстреляны водитель и старший водовозки, вознамерившиеся по пути завернуть на реку, произведён подрыв федерального «Камаза», и как апофеоз — подрыв и почти полное уничтожение «минной разведки». Хаваджи уже несколько раз просматривал отснятые кадры, и каждый раз улыбался. Особенно оператору хорошо удался сам подрыв, когда взрывная грязно-алая, или точнее вначале алая, а затем грязно-серо-чёрная, вспухающая, вытягивающаяся в конус сфера подбросила двигавший близ обочины БТР и разметала шедших по полотну дороги сапёров. В замедленном режиме было видно, как подлетели вверх останки одного из русских, как на высоте нескольких метров разделились и полетели в разные стороны его руки и ноги. Особенно Хаваджи запомнились ноги: так и оставшиеся в ботинках, перевёрнутые и раскинутые в разные стороны латинской V. Потом кадр смещался, камера наплывала вперёд, и становились отчётливо видны бьющие фонтанчики пуль, бегущие вдоль правой обочины. Они бежали, бежали и вдруг клевали голову залегшего на земле и стреляющего неизвестно куда русского. Стоп — кадр — расплывающийся кровью затылок, судорога тела и падающее из рук оружие. И вот ещё этот кадр: второй подрыв и распластавшееся посреди асфальтовой дороги, истрёпанное в клочки тело русского офицера… и тёмная лужа расплывающейся крови около его головы…

Нет, сегодня ему, право, было чем отчитаться перед вышестоящим руководством. Он и его люди хорошо поработали, а хорошая работа стоила хороших денег. Всё, теперь отдых. Омыться в студеной воде берущего своё начало в центре базы ручья, хорошенько перекусить, благо привезённых на базу запасов было в избытке, выспаться, а завтра на целый день завалиться в тенёк с книгой в руке, предаваясь спокойному, неторопливому отдыху. «Война войной, а обед по расписанию», — вспомнил он давно слышанную и уже почти забытую пословицу. Вспомнил и невольно улыбнулся. Жизнь казалась прекрасной.

План действий наметился часа через полтора. К этому времени я уже изрядно наползался и нанаблюдался. Чехов на базе действительно оказалось не слишком много — девятеро. Если были и ещё, то они в поле зрения моих разведчиков так ни разу и не попали. Зато удалось выявить и разглядеть обе защищающих базу позиции боевого охранения. Тот, кто определял места их расположения, дураком наверняка не был. Укрытые от постороннего взгляда дерновыми брустверами и переплетениями ветвей, они долго оставались вне поля нашего зрения. Повезло, что чехи решили произвести смену. Хотя «повезло» тут совсем не причём, просто долгое наблюдение принесло свои результаты — бандиты поменяли часовых. И с этого момента мы точно знали, где они — эти часовые — находятся. Теперь время от времени в оптику можно было разглядеть то чёрную бороду одного ставшего на пост бандита, то тёмную шапочку другого. Увы, для уверенной стрельбы снайпера появляющихся на короткое мгновение фрагментов целей было недостаточно. Естественно, данный факт существенно осложнял процесс выполнения моей задумки, но не делал её невыполнимой. Когда мои рассуждения превратились в законченную картинку, я мысленно пересчитал имеющийся у нас арсенал бесшумного оружия: АКМС с ПБС, ВСС и два АС «ВАЛ». Для стопроцентной надёжности этого было мало, но вера в моих разведчиков позволяла надеяться, что мы справимся…

— Ждём, — словно самому себе сказанное слово прозвучало едва слышно, но находившийся рядом фешник дёрнулся. Дёрнулся, но промолчал. Я же неторопливо расстелил на земле зелёный армейский коврик и вытащил из рюкзака компрессионный мешок с уложенным в него спальником. Мне банальным образом хотелось хоть немного поспать. О том, чтобы как следует выспаться, речи уже не шло.

— Каретников, — на этот раз мой шёпот долетел до дежурившего у радиостанции радиста, и тот медленно, словно нехотя, повернул голову. — Через два часа разбудишь.

Боец кивнул.

И улегшись на коврик, а сверху накрывшись расстёгнутым в замке спальным мешком, моё командиршество завалилось спать.

Сашка лежал на коврике и сквозь переплетение ветвей пристально вглядывался туда, где находилась обнаруженная им база. Если бы не время от времени появляющиеся фигурки людей, то было совершенно невозможно догадаться, что там находятся незаметные многочисленные подземные сооружения. Все двери были искусно замаскированы дёрном, на одной, о существовании которой Прищепе стало известно, только когда она открылась, вообще росло два небольших деревца. Сашка сам видел, как появившийся со стороны ручья боевик поливал корни посаженных на двери деревьев из большого алюминиевого чайника. Вообще база завидно отличалась от виденных ранее тем, что на ней не было никаких наземных построек, даже кухня находилась где-то глубоко под землёй, и лишь кушать боевики предпочитали на свежем воздухе. Но и тогда они вытаскивали из укрытий маленькие раскладные столики. После кушали и снова убирали. В бинокль Сашка видел, как на стол подали лепёшки, крупно порезанные куски вяленого мяса, тёмную колбасу. Точно такую же колбасу Сашка однажды пробовал, надыбав её в брошенном рюкзаке удравшего ваххабита. Жирная до нельзя, напичканная какими-то травами, тогда она ему совершенно не понравилась. Но сейчас, глядя, с каким аппетитом это произведение местного кулинарного искусства поедают рассевшиеся за столами моджахеды, Сашка почувствовал, как во рту стала невольно набегать слюна. Потянувшись рукой, он осторожно вытащил из мародёрника дежурную пачку галет и, разорвав её зубами, принялся тихонечко есть. Хлебцы приятно похрустывали на зубах, а в душе у Александра невольно зародилось непонимание причины бездействия группника.

«Почему он медлит? — невольно думал Сашка, глядя на беззаботно жующих и к тому же весело переговаривающихся меж собой бандитов. — Сейчас самый момент, они собрались вместе. Двое, что на охране, не в счёт. Сто пятьдесят метров — не расстояние. Один залп. А потом прижать огнём оставшихся и добить. Может, опасается боевиков, что находятся на второй базе? Так пока они раскачаются, мы уже соберём трофеи и будем далеко отсюда. Опять же, сколько их там? Пять, десять, пятнадцать? А может, командир хочет их одним махом? Ту и эту? А что, если прокатит, то ему светит орден как минимум. Да и я бы тоже от ордена не отказался. Кстати, группник сказал, что к медали он меня уже представил. Надо спросить, к какой. Может, к «Отваге»? Хорошо бы. Вот только пройдёт ли? Хорошо бы прошла. Медаль, а потом орден… — Александр мечтательно вздохнул и продолжил наблюдение за местностью.