Гуннар Столесен - Спутники смерти
Я оглянулся по сторонам. Мы стояли, сбившись в кучу посреди леса. Силье укрылась под крылом Грете, которая косилась на меня из-за ее плеча. Она предостерегающе посмотрела на меня и медленно покачала головой, как бы прося больше не лезть на рожон. Вокруг нас стояли уставшие, злые полицейские. Ян Эгиль не сопротивлялся. Он почти повис на руках у двух инспекторов, прикованный к одному из них наручниками.
Внезапно Силье обратилась к нам:
— Но это сделала я!
Все обернулись к ней как по команде.
— Что?! Что ты сказала?! — рявкнул Стандаль.
— Это я сделала!
— Что сделала?
— Застрелила их!
— Что ты такое говоришь? Ты серьезно?
— Думаешь, я вру? — Она покраснела от гнева. — Вру о таких серьезных вещах?
— Нет-нет. Надеюсь, что нет, — растерянно пробормотал Стандаль.
— Так и надо этому старому мерзавцу!
Стандаль тяжелым взглядом посмотрел на нее:
— Ты имеешь в виду…
— Дядю Клауса!
— Силье! — настойчиво обратилась к ней Грете.
Среди полицейских пронесся шепот.
— А вот вам и мотив, — сказал один из них, с видом победителя оглядываясь по сторонам. — Я же вам говорил…
Стандаль, судя по всему, потерял дар речи. Он уставился на возбужденное личико девчушки.
— Так. А теперь слушайте все, — вмешался я. — Вы что, собираетесь всю ночь тут простоять среди леса? Давайте, ради всего святого, спустимся вниз, к цивилизации. Чтобы была крыша над головой, сухая одежда, и тогда уж станем во всем этом копаться.
Стандаль вроде пришел в себя:
— Разумеется. Вы абсолютно правы, Веум. — Он не без труда заставил себя вновь принять командование. — Ребята! Вы двое пойдете первыми. Потом ты, — он показал на того, к кому был пристегнут Ян Эгиль, — потом… вы трое. — Он имел в виду нас с Грете и Силье. — А мы замыкающие. — Ленсман говорил о себе и молодом Флекке с мегафоном. — Да! Ольсен, когда придем в Аньедален, позаботься, чтобы машины подъехали к нам повыше и держите этих чертовых писак на расстоянии по крайней мере в сто метров. — Он еще подумал немного и прибавил: — И свяжись там по уоки-токи, скажи, чтобы «скорая помощь» уезжала. Она нам не понадобилась. — Он повернулся ко мне и протянул руку. — Веум, давайте сюда.
Я передал ему «маузер», он сделал знак одному из полицейских, у которого в руках откуда ни возьмись оказался большой мешок для мусора. Туда и положили оружие.
Пара последних указаний — и мы двинулись по тропинке вниз. Шли молча. Все силы и внимание уходили на то, чтобы выискивать место для каждого шага, чтобы не повалиться на идущего впереди. Я видел, как прыгают вверх-вниз головы Силье и Грете. Самому мне в затылок тяжело дышал Стандаль. Настроение у всей компании было странное. Каждый думал о своем. Я чувствовал облегчение: наконец-то все кончилось. Но в то же время понимал, что теперь нам всем предстоит поломать голову. «Это я сделала», — сказала Силье, и внутри меня эта фраза звучала эхом слов, когда-то сказанных Яном-малышом: «Это мама сделала».
Была ли тут какая-то связь? Существовала ли вообще связь между этими двумя драматическими событиями?
Я пообещал ему, что разберусь во всем. Сказал, что я не из тех, кто бросает слова на ветер. Я вверх дном все переверну, но добьюсь правды.
Первым делом, когда доберусь до Фёрде, я должен выяснить, как жил Ян-малыш с тех пор, как мы расстались с ним в Бергене. Может быть, мне удастся обнаружить, что стало причиной последних ужасных событий.
Мы уже подходили к подножию горы. Скалы кончились, мы вновь были в долине. Пришлось остановиться у старого сеновала и подождать, пока двое полицейских дошли до поселка и позаботились о том, чтобы все приказы Стандаля были выполнены. Со стороны нам было видно, как журналистов оттеснили назад, а их протестующие голоса собачьим лаем донеслись до наших ушей.
— У меня там машина внизу, — сказал я.
— Утром заберете, Веум, — ответил Стандаль. — Сейчас проедете с нами.
Когда подступы к деревне были очищены, мы продолжили спускаться. Яна Эгиля посадили в первую машину. Силье, Грете и я оказались на заднем сиденье следующей, где впереди сидел сам ленсман, а за рулем — его помощник. Я взглянул на часы: было пять минут второго.
Журналисты напрасно ждали так долго. Думаю, на следующее утро газеты Фёрде хорошенько пройдутся по ленсману. Они, конечно, попытались сфотографировать нас, когда мы проезжали мимо, но вряд ли что-то у них получилось. Разглядеть, кого везут в машине, было невозможно. К тому же и Силье, и Яну Эгилю дали полицейские куртки, которые они натянули на головы.
Когда мы уже разворачивались на дороге, я бросил взгляд назад. Машины ехали по ледяной воде друг за другом. «Словно сафари или траурная процессия без покойника», — сказал я себе и, прикрыв глаза, тяжело откинулся на спинку сиденья. Но я даже не задремал. В эту ночь я так и не смог заснуть и, встав на следующее утро с кровати, чувствовал себя как старый учитель в последний день перед летними каникулами.
22
С закрытыми глазами я доплелся до ванной, вяло помочился и залез в душ. Постоял, прислонившись лбом к холодной стене. Прошла минута или две, пока я набрался сил открыть воду. Я стоял под душем, а вода текла и текла, как будто мне больше нечем было себя занять этим тоскливым утром в этом темном и убогом мире.
В конце концов я распечатал маленькое мыльце, намылился, смыл с себя пену, закрыл воду, вылез из душа и решился посмотреть в зеркало. Мне только что исполнилось сорок два — мужчина в расцвете лет! — но я себя не узнавал. Волосы стояли дыбом, словно я кричал от ужаса, лицо серое, землистое. Даже отросшая щетина стала какой-то бесцветной, будто многочасовой дождь в Трудалене вымыл из меня все краски. Да уж. Веселенькое выдалось утречко.
Я попытался улучшить впечатление, выудив из шкафчика принадлежности для бритья. Намылил лицо, так что его почти не было видно из-за пены, и принялся с брезгливым презрением водить бритвой, что привело, конечно, к многочисленным порезам на подбородке и на шее.
Когда я стал совершенно похож на прокаженного, то есть принял вид, способный ужаснуть кого угодно, я закончил издевательство, смыл кровь и остатки пены, прижал к лицу холодное мокрое полотенце и на ватных ногах вышел из ванной.
Я подошел к окну и уставился на улицу. Но там тоже не было ничего утешительного.
Фёрде — это вам не какой-нибудь мегаполис, где жизнь бьет ключом. На другом берегу речки были видны ползущие грузовики — одни из Йольстера, другие из Бергена. В тот день облака легли так низко между гор, что машины, поднимающиеся по Хальбрендслиа, в какой-то момент пропадали в сером пушистом покрывале. Еще пару секунд ты различал их тормозные огни, но и они вскоре исчезали. Грузовики были похожи на летающие тарелки, которые после краткого визита в Фёрде пришли к выводу, что находиться здесь нельзя, и теперь улетали туда, откуда явились.
Прежде чем что-то предпринять, я оделся и спустился в столовую, где официантки уже убирали все после завтрака, но они оказались сговорчивыми, так что все же меня обслужили, а потом вернулись к уборке. Я принялся опустошать аппарат, разливавший кофе, в надежде взбодриться, но успеха не достиг. После четвертой или пятой чашки я прибавил себе еще одно поражение — плюс к тем, что потерпел этой ночью.
…Настроение в машине царило упадочное. Силье сидела между нами и плакала, Грете утешающе обняла ее за плечики и прижала к себе.
— Из Осло позвонил адвокат и подтвердил, что приедет рано утром, — сообщил ленсману водитель.
— Да? И как зовут этого красавца? — спросил тот.
— Адвокат Лангеланд, — ответил водитель, и я навострил уши.
— Лангеланд! Но он же очень известный человек! Звезда, можно сказать. Какого хрена он у нас забыл?
— Хочет закрепить свой прошлый успех, видимо, — пробормотал я.
— Что вы имеете в виду? — повернулся ко мне Стандаль.
— Да только то, что если это тот самый адвокат Лангеланд, то именно он вел дело Яна Эгиля, когда тот влип в похожую историю.
— В Осло?
— Нет, в тот раз это было в Бергене.
— И как он, хорош?
— Боюсь, он лучше, чем вам бы хотелось, — криво улыбнулся я.
— Ну-ну. Посмотрим. Мне просто интересно, почему он уцепился за это дело.
— А мне нет.
— Вы тоже должны явиться в офис ленсмана завтра с утра, Веум, — внезапно сказал Стандаль. — Я думаю, нам надо обновить наши данные по этому Яну Эгилю…
Когда мы доехали до Фёрде, было уже полвторого. Автомобиль развернулся у входа в гостиницу, чтобы меня там высадить. Грете отправлялась в офис ленсмана, чтобы поддержать Силье и Яна Эгиля. Там она действительно была полезна. Она быстро пожала мне руку, и я вышел из машины. Грете тоже выглядела довольно уставшей, но ей нужно было делать свою работу. Я же был так, сбоку припёка.
