Борис Бабкин - Кровавый план египтянина

– Ты христианин, – перебила его она, – а помогаешь ваххабитам.

– Да так, как и ты, – засмеялся Гиви, – и многие славяне. Украинцы, белорусы, а русских сколько там было! Да ты это знаешь лучше меня. Сейчас в Чечне, думаешь, много истинно верующих в Аллаха? Или настоящих ваххабитов? Может, и есть, но единицы. Шахиды – в основном или смертельно больные люди, или обколотые до умопомрачения. Фанатики есть, но не в Ичкерии. Например, шахидов в Палестине, Иране готовят с малых лет. Начинают в одиннадцать-двенадцать лет, платят родителям.

– И что же, те своих детей отдают? – недоверчиво спросила Тамара.

– Бедные мусульмане не планируют, как европейцы или американцы, детей, а рожают. Пусть голодно, холодно, но если забеременела, так угодно Аллаху, и ребенок рождается. Если Аллах указал на сына и за ним пришли, чтобы сделать его смертником, так угодно Аллаху, тем более что отдавшие сына родители получают по тысяче долларов в месяц и могут растить остальных детей.

– Значит, повезем деньги Барсу? – спросила Тамара.

– Сейчас свяжусь с Турком, – кивнул Гиви. Посмотрев на рюкзак с долларами, усмехнулся. – А ты, значит, не против была их забрать?

– Не против, – спокойно согласилась она. – Знаешь, сейчас во всем мире началась война с террористами. Россия увязла в войне с ваххабитами. Вроде на своей территории, а справиться никак не получается. Я даже начала сейчас побаиваться. Все-таки оказываю помощь, да и воевала за них. Поэтому хочу уехать куда-нибудь в тихую страну и жить спокойно, никого и ничего не опасаясь. Но для этого нужны деньги. – Она кивнула на рюкзак. – Однако ты прав, если мы возьмем их, покоя не будет.

– А кто тебе звонит? – вспомнил Гиви. – Может…

– Пока не могу сказать, прости. Но вполне возможно, это и есть мой шанс на обеспеченную жизнь.

– Надеюсь, ты не забудешь про меня. Я бы тоже хотел под старость пожить спокойно и обеспеченно.

– Хорошо, – улыбаясь, кивнула Тамара.

– А как думаешь, кто понесет?..

– Мне все равно. Просто мне не понравился тон Казбека. Так что поедем…

– Но он сказал, завтра в два.

– Мы отвезем сейчас.

– Понятно. Чтобы не ожидали?.. Хорошо, сейчас позвоню Турку. Кого ему лучше взять?

– Да все равно.

– И что с ней делать? – спросил лысый молодой мужчина в кимоно. Крутнувшись, он сильно ударил пяткой по груше.

– Просто узнать точно о Згуриди, – ответил человек, который заходил к Тамаре.

– А тебя почему это интересует?

– Не меня. Просили…

– Что-то ты крутишь, Казбек. Со Згуриди все ясно было с самого начала. Как только русские стали более тщательно охранять границу и Грузия разогнала лагеря в…

– Хватит разговоров, – остановил его Казбек. – Делай, что сказано. Это не я придумал.

– Много денег?

– Не знаю я, Барс.

– Знаешь, Казбек, – засмеялся Барс, – ты только строишь из себя…

– В общем, как получишь деньги, – перебил Казбек, – сразу свяжись со мной. Надо решить, как лучше переправить их Абу. Деньги идут ему.

– Скоро боевики Басаева поднимут восстание и сделают переворот. Денег-то им почти не достается.

– Сейчас там некому высказывать недовольство, все по макушку измазаны кровью. Русские сами себе создают проблемы. Убрали армейские части, а я бы на их месте добил Басаева с Масхадовым. Провел бы широкомасштабную операцию, проутюжил бы все…

– Погоди, – засмеялся Барс, – ты, похоже, принял сторону москалей, как говорят украинцы.

– Просто боюсь, – признался Казбек, – что русские все узнают, и тогда представляешь, что с нами будет? Думаешь, нас не обвинят в помощи в организации взрывов?

– Мы просто доставили взрывчатку. Поставляем оружие, помогаем нашим братьям по вере. А ты стал трусом. Раньше ты ничего не боялся.

– Да всегда боялся, – вздохнул Казбек. – Просто деньги хорошие платили. Получить деньги, отдать их человеку из Ичкерии, переправить группу воинов через границу. Раньше все было просто, а вот теперь…

– Хватит. Изменился ты сильно, Казбек. Говорить, как женщина, стал. Деньги любишь, а работать боишься. Згуриди тоже испугался, потому и умер. Хотел с деньгами сбежать. Я это знаю, – увидев удивленный взгляд Казбека, кивнул он.

– Ясно, – сказал Осетин. – Значит, будут пытаться сделать что-то во время выборов. Три миллиона, конечно, солидные деньги. Хотел бы я видеть морду Шамиля, когда он узнал о том, что все его счета в Штатах заморожены. Бесстрашный воин Аллаха Шамиль Басаев оказался миллионером. Интересно, как он рассчитывал выбраться из Ичкерии? Хотя раньше мог, а теперь там и останется… Когда приедет Фараон?

– Не знаю, – бросив быстрый взгляд на Гиви, ответила Тамара. – А что он тебе говорил?

– Зачем-то я ему нужен. Скоро все узнаем. Вот что сделаем – деньги отвезу я. Так надежнее, да и вам спокойнее. Ты очень нужна Фараону. – Он улыбнулся Тамаре.

«Фараон, – про себя повторил Гиви. – Кто это? Значит, скорее всего она и говорила с этим Фараоном. Кто же он такой?»

– А что говорит, – спросил Осетин, – наш…

– Может, хватит? – остановила его Тамара и покосилась на Гиви.

Осетин кивнул.

– Ладно, – он взял рюкзак, – я поехал.

– Откуда взялся этот Фараон? – выждав, пока Осетин не закрыл входную дверь, спросил Гиви.

– Тебе лучше забыть об этом, – посоветовала Тамара, – и никогда не вспоминать о Фараоне. Это очень серьезно.

– А вы, похоже, знакомы с подобным типом самолета, – удивленно заметил Игорь Петрович.

– Конечно, – проговорил стоявший рядом Лобынов в шлеме. – Интересно, зачем вам это нужно…

– Послушайте, Палыч, – спокойно прервал его Ян. – Вам звонил Семен Борисович. Вам платят деньги. Но за вопросы денег вы не получаете. И надеюсь, вы не из тех, кто делает что-то просто так.

– Понял, – кивнул Палыч.

– Это относится и к вам. – Ян перевел взгляд на Ромова.

– Хорошо, – ответил тот.

– Нам нужно держать наименьшую к земле высоту, – сказал Вячеслав. – И в то же время научиться идти на определенном расстоянии от меняющегося рельефа земли. Холм, лесополоса, наконец здание. Вот, собственно, ради этого мы и обратились к Семену Борисовичу. И поэтому платим такие деньги. Постарайтесь понять нас правильно и не задавайте лишних вопросов. Мы приехали учиться, и вы нас учите. Хорошо?

– Конечно, – вздохнул Ромов. – Думаю, месяца им хватит, – взглянул он на Палыча.

– Для пилотажа над рельефной поверхностью на бреющем – безусловно, – согласился тот. – Я думал, вы никогда не управляли самолетом. А раз навыки есть, и, я бы сказал, неплохие, то это в корне меняет дело.

– Вот и чудненько, – довольно проговорил Руслан.

– А как вам здесь живется? – спросил Игорь Петрович.

– Спасибо, – ответил за всех Ян. – Условия, природа и все остальное… Просто отдых.

– Только постарайтесь не вступать в конфликт с нашей охраной, – предупредил Палыч. – Парни молодые, здоровые и, понятное дело, заводные. Так что вы уж зря не лезте…

– Мы не конфликтные люди, – успокоил его Руслан.

– Ясно, – кивнул державший сотовый телефон Антон. – Я все сделаю. Только вот что, – поморщился он, – у меня бабки на исходе. А нырять во что-то себе дороже выйдет. Засвечусь перед ментами, и тогда… – Замолчав, слушал абонента. – Понял, – довольно улыбаясь, кивнул он. – Обязательно встречу. Их ко мне или… – И вновь ему не дал договорить голос в телефоне. – Ясненько, – снова кивнул он. – А с этим делом я разберусь. Лады, буду ждать.

Отключив сотовый, положил его на столик.

– И куда же их сунуть? – пробормотал он. – Хорошо, если славяне. А то нарисуются кавказцы, и тогда запаришься с ними. Сейчас эти «операции антитеррор» достали уже. Участковые вообще приборзели. В день по два раза заныривают. Но главное, бабки привезут. Может, их к Мамалюку сунуть? Хотя нельзя, у него запросто может запал быть. Видать, что-то серьезное намечается. Узнать бы, что именно… Мне базарят, что вроде как уход в загранку. Придет – точно узнаю что и скорее всего срублю себе на этом бабок. Зачем нужен летчик? Если улетать куда-то, то самолет захватить, и вперед. Может, какой-нибудь аэродром частный? Да мне все это шло и ехало. Главное – довести Пашку до того, чтоб он был готов на все, что нужно. Правда, сейчас он в запое, сука, но постараюсь вытащить его. С Тонькой я ништяк перетер: отдай малышню мужу, буду с тобой жить. Нет – иди на хрен. Мне свои дети нужны, а чужих растить не желаю. В общем, надо что-то придумать, чтоб он пить бросил. Ведь я думал, что, наоборот, хорошо – забухал, летать не будет, а с похмелья на что хочешь клюнет. Однако что они задумали? Да хрен с ним, узнаю. Еще надо встретить двоих. Но куда их девать? Хату снимать? Если у них бабки имеются, то и хату сниму. Конечно, лучше, если б они у меня перекантовались, как будто я им квартиру снял. И бабки бы маял, и с ними в хороших. В общем, прикатят, ясно все будет. А сейчас надо о Павле думать. Вот дела – то нужно, чтобы забухал, а теперь должен бросить пить. Ведь по пьяному делу он ничего не сможет. Ладно, надо будет с Тонькой перетереть это дело. Конечно, чтоб она не совсем от меня отвернулась, а просто вроде как расстались на время. А как с Пашкой быть? Что бы такое сделать, чтоб он, сука, в авиацию эту гребаную вернулся?