Сергей Кулаков - Когда горит вода
Ну, Дубинин, ну, удружил! А ведь обещал, что нужно лишь забрать снимки. «Всего делов – на полдня». И лети себе домой, Роман Евгеньевич, легкой птицей.
Полетел. Ага. Аж крылья затрещали.
И ведь не скажешь ничего. Начальник.
Но все-таки сказать хотелось.
– Мне надо позвонить, – пробурчал Роман, доставая мобильный. – Пять минут, не больше.
– Да, конечно.
Сам Лиен торопливо поднялся, вышел из комнаты и задвинул за собой дверь. Роман услышал, как он сбегает вниз. Должно быть, пошел проверять, нет ли «хвоста».
Ну, пусть проверит.
Роман набрал номер и принялся считать гудки, злорадно улыбаясь. Сейчас я тебя припечатаю. Сколько можно измываться над подневольным человеком? Я, между прочим, после задания. И мне положен законный отдых. А если ты думаешь, что я буду мотаться по джунглям после всего, что было в Таиланде, ты глубоко заблуждаешься…
– Ну, что у тебя? – холодно спросил Дубинин.
Роман помолчал, с сожалением понимая, что весь его гневный монолог так и останется неизреченным. Ибо о голос Дубинина могли бы разбиться камни, не то что слова.
Все же сказал:
– Хитрый ты, Дубинин.
– Дальше, – поторопил тот.
– Фотографии получил, – вздохнул Роман. – Горы, морской залив. Два человека. Один – старик, европеец. Второй – азиат. Еще какой-то сложный агрегат. Похоже, стоит в пещере…
– Так. Понятно. Где находится пещера?
– В том-то и дело! – сардонически улыбнулся Роман. – Где находится пещера, связник не знает. Надо ехать к его отцу.
– Ну так поезжай.
Вот так просто: «Поезжай». И все. Здорово быть начальником. Хоть бы на секунду засомневался. Какое!
– А почему я? – озвучил наконец свой протест Роман.
– А кто?
– Ну, пришлите пару крепких ребятишек, и пусть себе носятся по джунглям.
– Времени нет, капитан, – сурово сказал Дубинин. – Ни на ребятишек, ни на твои претензии…
– Ах, вот как!
– Да, так. Ты задание получил – выполняй. Место должно быть установлено в кратчайшие сроки. Есть подозрение, что им заинтересовались конкуренты.
– Это те самые? – забыл о возмущении Роман.
– Те самые. Так что надо торопиться. Дело серьезное. Действуй.
– Угу… Есть, то есть.
– А когда понадобятся ребятишки, вышлем, – чуть более теплым тоном добавил Дубинин. – Так что не хнычь, капитан.
– Когда это я хныкал? – огрызнулся Роман.
– Вот и не хнычь, – голос Дубинин снова отвердел. – И связь держи. А Родина тебя не забудет, не переживай.
То ли шутил, то ли говорил серьезно, не поймешь. Похоже, не шутил.
Впрочем, какая разница? К самлиеновскому папаше ехать-то все равно придется.
– Передавай снимки, – приказал Дубинин.
– Передаю.
Роман отсканировал на мобильный снимки и переслал в Москву. Вся процедура заняла не более двух минут.
– Окажешься на месте, позвони, – сказал напоследок Дубинин. – Негатив и фотографии уничтожь.
– Ясно.
– Выполняй, если ясно. Все, до связи.
– Пока, – сказал в пустоту Роман, отключая телефон.
За дверью послышался тихий скрип ступенек.
– Входите.
Бочком вошел Сам Лиен, вопросительно уставился на Романа. Смысл вопроса был понятен без слов.
– Вы объясните, как добраться до вашего отца? – спросил Роман.
– Конечно, – оживился Сам Лиен. – Я вас плявозю на автовокзал.
– Нужно ехать автобусом?
– Да. Но это недолго. Два часа только.
Роман скорбно покивал.
– А машину нельзя взять напрокат?
– У нас такого нет, – виновато улыбнулся хозяин.
– Ладно, – смирился Роман. – Поедем автобусом. Вы вот что. Негатив и снимки уничтожьте. Они нам больше не нужны.
Он отдал конверт Сам Лиену. Тот кивнул, спрятав конверт на прежнее место.
– Ну, пойдемте? – поднялся Роман.
Сам Лиена не нужно было просить дважды. Он выскочил из комнаты и побежал по ступенькам вниз.
Во дворе женщины приступились было к Роману, показывая на дымящиеся кастрюли.
– Когда автобус? – спросил Роман хозяина.
– Сколо, – глянул тот на часы. – Надо ехать.
Роман развел руками, покачал головой.
– Не могу, извините.
Сам Лиен присовокупил несколько слов. Женщины погрустнели.
– Можно мне что-нибудь попить? – спросил Роман, щадя их инстинкт гостеприимства.
Сам Лиен перевел.
Женщины встрепенулись, кинулись к шкафчику, налили Роману огромную чашку какой-то пахучей жидкости. Вспомнив о змеях и тараканах, он чуть было не пошел на попятную. Но хозяйки улыбались так душевно, что он не решился их разочаровывать.
Приняв чашу обеими руками, он отключил все чувства и мужественно выпил жидкость до дна.
И ничего. Нормально. Вроде нашего кваса, только позабористее. И в голове прояснилось.
– Вкусно, – сказал он, возвращая чашу. – Спасибо.
Услышав перевод, достойные женщины заулыбались и закивали головами.
– Позялюста, – сказала, расхрабрившись, сестра Сам Лиена.
Обе залились тоненьким смехом, толкаясь локтями и лукаво поглядывая на гостя. Дескать, и мы тут не лыком шиты, знаем кое-что помимо кухни.
Сам Лиен прервал веселье, строго обратившись к жене. Та прыснула в рукав, но все же отошла от гостя и увела золовку. На прощание они помахали Роману рукой. Тот ответил было тем же, но суровый Сам Лиен уже тащил его в подворотню.
Его сына-подростка в гамаке уже не было. Как, впрочем, и остальной детворы. Видно, глава семьи на всякий случай расчистил дорогу для отхода гостя.
Заметно торопясь, Сам Лиен завел мотоцикл. Перед выездом выглянул на улицу, нет ли кого из соседей. Метнувшаяся под колесом кошка заставила его страдальчески сморщиться.
– Садитесь, – сказал он стонущим голосом Роману.
Тот, сочувствуя бедняге, уселся за его спиной, и они, сопровождаемые треском и дымом, медленно покатили по улице.
Через пять минут приехали на автовокзал. Тут было много сельских жителей в конических соломенных шляпах и веревочных шлепанцах. Сам Лиен взял билет (от денег гостя он решительно отказался), подробно разъяснил дорогу и с видимым облегчением запихнул Романа в автобус.
– Отец вас встлетит, – повторил он на прощание через открытое окно автобуса, поминутно оглядываясь.
– Хорошо, – кивнул Роман. – Я понял. Спасибо вам за все, Сам Лиен.
Тот как-то странно посмотрел на него, и Роман подумал, что он опять что-то напутал в имени.
– Меня поплосил отец помочь вам, – тихо, но очень внушительно сказал Сам Лиен.
Роман помедлил, ожидая продолжения, а когда не дождался, понял, о чем идет речь. Плевать хотел Сам Лиен на его благодарность. Он лишь исполнил просьбу отца, какой бы тягостной она ему ни казалась. И это было для него важнее всего – жертвенное выполнение сыновьего долга.
– Я передам вашему отцу, что вы сделали все что могли, – сказал Роман.
Сам Лиен просиял.
– Большое спасибо, – с чувством произнес он.
Они обменялись крепкими рукопожатиями и на том, вполне довольные друг другом, расстались.
18 июня, Южный Вьетнам
Группа из шести человек медленно пробиралась через густые заросли. Громадные деревья переплетались ветвями на высоте небоскребов, создавая плотную защиту от солнечных лучей. Но внизу от этого легче не становилось. Тяжелые испарения поднимались от вечно влажной земли, от поросших мхами топей, от гниющих листьев. Дышалось тяжело, тела под камуфляжем были мокры от пота, нестерпимо хотелось пить, а еще больше – лечь и лежать.
Но шестерка упорно пробивалась вперед сквозь переплетения лиан и кустов. В час она проходила не более двух километров, рассчитывая выйти к месту примерно через семь часов.
– Привал, – объявил майор Олден.
Идущий впереди Том опустил занесенную руку с мачете, которым он собирался перерубить очередную лиану, и тут же осел на землю, издав при этом что-то вроде блаженного рыка. Попадали кто куда и остальные.
Устроившись под одним из деревьев, Олден достал компас, GPS-навигатор и принялся уточнять маршрут.
– Далеко еще, майор? – спросил рядовой Холмс, звездой разлегшийся на траве.
– Порядочно, – проворчал Олден.
– Как бы не нарваться на чертовых партизан, – сказал Маркес, закуривая короткую толстую самокрутку.
– Ты чего? – вмешался Том, наполняя рокочущим басом всю поляну. Он даже перестал есть галету, так его взволновало замечание Маркеса. – Их же нет давно.
– Хрен его знает, – возразил Маркес, дымной струей сбивая кружащуюся возле него мошкару. – Может нет, а может, и есть.
– Майор, чего он несет? – обратился Том за разъяснениями к командиру. – Какие партизаны? Здесь разве воюют?
– По нашим данным, не воюют, – отозвался Олден, рассовывая по карманам приборы. – Но на глаза местным нам попадаться нельзя. Эти обезьяны до сих пор нас ненавидят. Так что встреча с ними не сулит ничего хорошего.
– А, ну это другое дело, – успокоился Том. – Нас везде ненавидят.
Маркес фыркнул.
– Это точно, малыш.
Назвать двухметрового Тома малышом мог бы только человек большой фантазии и завидной смелости. Все, кроме Тома и майора, засмеялись.
