Виктор Доценко - Команда Бешеного
— Вот что, уважаемая Анна Васильевна, я сейчас приглашу вахтера и спрошу его: видел ли он вас, выходящей из больницы, хотите? — Он сам не мог понять, почему вдруг решился на такой нажим.
Неожиданно девушка всхлипнула и уронила голову на руки. Иннокентий налил в стакан воды из графина, подошел к девушке и протянул ей. — Выпейте, пожалуйста! Вот и хорошо. Вам легче? — Да, спасибо. — А теперь рассказывайте… — Что? — Правду.
— А я… — У нее снова показались на глазах слезы. — Я сама не знаю правду. — Девушка всхлипнула, — Я… я ничего не помню. — Как? Почему не помните?
— Не знаю. — Она сделала пару глотков воды. — Мы попили кофе и…
— Ну хоть что-нибудь вы можете вспомнить? — Кеша вдруг насторожился: странное совпадение — в ту ночь, когда пропадает тяжело раненный человек, дежурная медсестра вдруг теряет память.
— Не знаю… мне как-то стыдно. — Она снова опустила глаза.
— Не нужно стыдиться: говорите! — резко бросил он. — Мне показалось, что я… что он… — Кто он?
— Алексей Дмитриевич. — И что он?
— Ну… что он… целует меня!
— Может, что-нибудь еще помните? Не было ли у вас каких-нибудь странных ощущений? Вы с Алексеем Дмитриевичем давно встречаетесь? Он нравится вам?
— Как вам сказать… Как врача я его очень уважаю, встречаемся мы только на работе, когда наши смены совпадают. А ощущения… Откуда вы знаете, что у меня были странные ощущения? — спросила она, подозрительно посмотрев ему в глаза.
— Так мне показалось… Так что же за ощущения? — Даже и не знаю… — Девушка вдруг покраснела. — Нет, я не могу вам рассказать об этом. — Вам кажется, что он с вами не только целовался? — Вам что, Полина Александровна насплетничала? — Ее глаза снова наполнились слезами.
— Послушайте, Анна Васильевна, возьмите себя в руки, — оборвал ее Иннокентий. — Вы, кажется, забыли, по поводу чего мы здесь с вами беседуем. Вы забыли, что сегодня ночью, когда вы должны были быть на своем рабочем месте, из палаты исчез человек, находящийся в беспомощном состоянии. И вместо того, чтобы помочь следствию, вы… — Он махнул рукой и замолчал.
— Простите, — прошептала девушка. — Спрашивайте… — Что вы еще помните?
— Мне кажется, он меня не только целовал, но и… — Вы хотите сказать, что он был близок с вами? — Кажется… — Она опустила глаза.
— Когда вы пришли в себя, что вы увидели? — Что я нахожусь в кабинете заведующего и, убей Бог, не понимаю, как я там оказалась. Рядом сидит Алексей Дмитриевич и ласково гладит меня вот здесь. — Она притронулась к груди. — На столе стоят две рюмки, бутылка коньяка. Но я точно помню, что не пила ничего, кроме кофе. Верьте мне, ничего. — Она всхлипнула. — Я вам правду говорю.
— Скажите, Анна Васильевна, вы согласитесь на осмотр у врача-гинеколога?
— Вы хотите сказать, что… — Она с испугом взглянула на Кешу.
— Пока я ничего не хочу сказать, но то, что я услышал… — Он пожал плечами.
— Нет, я не могу поверить в то, что такой человек, как Алексей Дмитриевич… Он же такой милый, обаятельный, добрый… Нет! — Казалось, она сейчас потеряет сознание, и ему вновь пришлось дать ей воды.
— Может быть, вы напишете все, что мне рассказали? — предложил Кеша, когда она немного пришла в себя.
— Нет, я не могу так поступить с Алексеем Дмитриевичем. Не могу! — Ей вдруг показалось, что его руки гладят ее ноги, бедра… — Нет! Извините, но я не буду этого делать.
— Как хотите. — Он пожал плечами. — Ваше право, но… — Он хотел что-то сказать, но только махнул рукой, понимая, что сейчас она вряд ли достаточно ясно соображает. — Можете идти домой, но только сразу, не видясь с Алексеем Дмитриевичем.
— Хорошо, — покорно согласилась девушка, хотя и без особого энтузиазма.
Иннокентий проводил девушку до самого выхода из отделения и показал сотруднику три пальца. Тот понятливо кивнул, и вскоре в кабинет вошел Алексей Дмитриевич.
— Прошу. — Иннокентий кивнул на стул. — Капитан Решетников!
— Очень приятно. Алексей Дмитриевич Косуновский! — Он протянул руку, по она повисла в воздухе.
— Оставим фамильярности, — сухо сказал капитан. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов, и вы знаете почему.
— Слушаю вас. — На лице этого «выцветшего гусара», как мысленно назвал его капитан, была написана такая готовность, что, казалось, прикажи ему капитан выпрыгнуть из окна, тот, не задумываясь, выпрыгнет.
— Так вот, господин Косуновский, опишите подробно ваше ночное дежурство.
— Во-первых, если можно, не нужно «господинов», а? — Он поморщился. — Во-вторых, если не трудно, поясните, для чего мне нужно описывать мое ночное дежурство?
Понимая, что поступил неосторожно. Решетников мгновенно придумал, как выкрутиться.
— Вы напрасно так взволновались: под словом «ваше» я имел в виду не лично вас, а вашу смену. — Он чуть заметно усмехнулся и взглянул врачу прямо в глаза.
Прямого взгляда врач не выдержал, отвел глаза в сторону, но ответил спокойно:
— Я просто хотел уточнить, чтобы как можно полнее ответить на ваш вопрос. Так вот, НАШЕ ночное дежурство ничем особенным от любых других не отличалось. Сделали обход, потом я попросил Полину Александровну зайти в приемное отделение, чтобы быть наготове в случае неожиданных поступлений, а сам пошел отдохнуть.
— Обход делали как обычно? — словно мимоходом спросил Иннокентий.
— Смотря что подразумевать под словом «обычно». — Врач заметно тянул время, чтобы правильно ответить.
— Хорошо, спрошу прямо: вы во все палаты заходили, или нет?
— Теперь понятно. В этот раз мы заходили только в одну палату, для тяжелых. — Что было дальше?
— Дальше? Осмотрели обоих, сделали Говоркову укол…
— Подробнее, пожалуйста: кто сделал, какой укол, — прервал его капитан.
— Инъекцию болеутоляющего, новокаина, если угодно, делал я сам! — В голосе врача послышалось раздражение. — Если вас интересует, почему, то могу пояснить: иногда я делаю их сам, чтобы поддерживать форму. — Он ехидно усмехнулся. — Дальше, — спокойно повторил Кеша. — А что дальше? Я уже сказал — отправился спать. — Где вы спали и где была Анна Васильевна? — Спал в кабинете заведующего, а где была медсестра… — Он пожал плечами. — Откуда же я могу знать, если я спал?
Иннокентий хотел задать следующий вопрос, но в кабинет постучали. Он вышел, извинившись перед врачом, и увидел сотрудника милиции, который охранял свидетелей.
— Разрешите, товарищ капитан? — Да, слушаю вас. Если вы хотите уйти, то можете быть свободны. Спасибо за то, что помогли нам.
— Ну что вы, — засмущался тот. По его выговору можно было заметить, что он с орловщины. — Я к вам совсем по другому вопросу. Вот. — Он протянул капитану портфель. — Этот, — кивнул он в сторону кабинета, — оставил свой портфель: вдруг сопрут!
— Очень хорошо, молодец! — улыбнулся капитан. — Что там, смотрел?
— Как можно?
— Вот и отлично. Сейчас вместе и посмотрим. — Но как же можно… без санкции? — Парень захлопал глазами.
— Потому и посмотрим вдвоем. — Капитан подмигнул и быстро открыл портфель. Первым, что бросилось в глаза, была простыня в кровавых пятнах.
— Ого! — Парень с удивлением покачал головой. — Неужели он убил?
— Так уж сразу и убил… — задумчиво проговорил капитан. — Вот что, дорогой… Как тебя, кстати, зовут? — Микола!
— Так вот, Микола, немного постоишь еще здесь? — Постою, коли нужно, а что? — Как только я громко скажу: «А вот здесь вы не правы!», ты сразу же постучишь в дверь и войдешь. Затем скажешь про портфель и предложишь его открыть, понял?
— Как не понять, — улыбнулся тот. — Игра на нервах?
— Вот именно, — подмигнул Кеша и вернулся в кабинет.
Алексей Дмитриевич сидел в той же позе, в которой его оставил Иннокентий, но в глазах врача были тревога и нетерпеливое ожидание.
— Прошу извинить — дела, — улыбнулся капитан, глядя ему в глаза. — На чем мы остановились? — На том, что я спал в кабинете заведующего. — Спали и ничего не слышали, — как бы констатировал Иннокентий. — И когда же вы проснулись? — Под утро. Точно не помню, что-то около семи.
— И тогда же вы увидели Анну Васильевну, не так ли? — без всякой иронии спросил капитан.
— Да, я забыл сказать, что Анеч… Анна Васильевна, — тут же поправился он, — перед тем, как я пошел отдыхать, попросила отпустить ее на пару часов — неважно себя чувствовала.
— И вы конечно же ее отпустили? — усмехнулся Кеша.
— Почему вы на меня так смотрите? — Доктор стал волноваться.
— А вот здесь вы не правы! — воскликнул Иннокентий, и тут же дверь распахнулась и в кабинет ввалился Микола.
— Товарищ капитан, извините, но мне нужно уходить, а тут портфель в коридоре валяется: еще уведут, а мне отвечать потом, — протараторил парень.
Взгляд врача, недоуменный и напуганный, был устремлен на портфель. Алексей Дмитриевич никак не мог понять, почему портфель, оставленный им в кабинете, оказался в коридоре. Он испугался — ведь в портфеле лежала окровавленная простыня!
