Ивакин Геннадьевич - Десантура
- Наши! - вдруг выдохнул голос за спиной. - Господи, наши!
Один из солдат заглянул за спину Коле:
- Эт кто там нашкает?
- Срочно свяжите меня с комиссаром армии, остолопы! - рявкнула вдруг Надя.
- Связать-то свяжем... - ухмыльнулся тот, который в буденовке, - И поиграем как следует!
- Тебя тогда на картинки для детишек порвут, ур-р-род! - рыкнула 'барышня'. - Быстро связать с комиссаром!
- Да ладно, че ты... - аж попятился от напора красноармеец. - А этого куда? В распыл?
- Духонин обождет. Это... Это муж мой!
- Хых! Чё-т мелковат для мужа!
- Это у тебя мелковат. У него в самый раз! - отбрила она.
Красные заржали.
Надя спрыгнула из вагона:
- Вот мандат! Читай, коли грамотный!
Красноармеец в буденовке взял бумажку. Перевернул ее вверх ногами и начал старательно делать вид, что читает ее. Даже не забывал шевелить губами.
Наконец, он, устав притворяться грамотным, скомандовал:
- Геть энтих в самовозку.
Колю и Надю подвели к легковому автомобилю. Трофейному. Еще не успели замазать французские знаки на дверях.
А Коля Тарасов ошалевал...
Надя - красная шпионка? Да не может быть! Это... Это слишком! Она не могла так притворяться! Потому что - это же ОНА!
Она молчала всю дорогу.
Она не обращала никакого внимания на Николеньку.
Он попытался взять ее за руку.
Она просто убрала свою ладонь.
Он заиграл желваками и зажмурился. А потом положил ей руку на колено.
Она никак не отреагировала.
Он открыл глаза и посмотрел на нее.
Ледяной кристалл ее взгляда убил его.
И он умер.
Воскрес только тогда, когда прозвучал выстрел.
Машина вильнула, съехала с дороги и ударилась в дерево.
Когда он пришел в себя - рядом никого не было.
Только труп шофера. И дымящаяся кровь...
**
Первая маневренная воздушно-десантная бригада в конце февраля сорок второго года была перекинута в деревню Выползово Демянского района Новгородской области. К линии фронта. Наконец-то! Молодые парни - уроженцы Кировской и Пермской областей, - всю зиму ругали начальство. Бригада начала формирование ещё осенью сорок первого. Осенью! В самые тяжелые дни немецкого наступления под Москвой, когда под танки Гудериана ложилось народное ополчение, военкомы отбирали самых крепких, самых здоровых в десант. Долгих пять месяцев на глубоко тыловой станции Зуевка парни постигали науку маневренной войны.
Немцы уже получили по зубам в декабре и январе. А десантура все ещё бегала на лыжах, прыгала с парашютом, стреляла по мишеням.
Как же это злило!!
А комиссар бригады Мачехин утешал, мол, виды на вас, комсомольцы, Ставка имеет. В Берлин забросят, чтобы фюреру усы оторвали. На том война и закончится! Некоторые, между прочим, верили!
А как ни ждали, как ни просили - отправка на фронт произошла неожиданно. Ночью подняли по тревоге и марш-броском на станцию. Солдату собраться, что подпоясаться, так, вроде, при старом режиме говорили?
И вот, они на войне... Впрочем, нет. Ещё в тылу. Ещё идут сборы.
Сержант Фомичев тщательно следил, что бы его отделение было готово к заброске в тыл к фашистам незамедлительно. Боеприпасы, гранаты, оружие, взрывчатка, санпакеты, продукты...
-Ты слышал, что комроты сказал? - ругался кто-то из бойцов Фомичева. - Продуктов брать на три дня. Не больше. А там нас немцы кормить будут!
-Свинцом! - хохотнули в ответ.
-Тоже вариант! Но я предпочитаю мясо!
-Немецкое?
-Свиное!!
Парни весело паковали вещмешки. С хохотками, с шуточками, прибауточками...
Фомичев вдруг увидел, как один из бойцов его отделения стал выкладывать тушенку из вещмешка.
-Не понял... Боец, ты чего? Ты чего делаешь?
-Тяжелый мешок, товарищ сержант, я столько не подниму! Вернее, поднять-то смогу, а вот нести долго...
-Ты туда чего наложил?
-Да я подумал, я ж автоматчик. Мне ж полтыщи патронов мало. Решил тыщу взять. А продукты с фрицев возьмем! - молоденький пацан, с красивым, почти девичьим лицом, невинно хлопал пушистыми ресницами, - Ну что полтыщи? Восемь дисков всего. На пару боев. А когда там еще боеприпасы подкинут? Так что уж лучше патроны, чем тушенка.
Фомичев - ветеран финской, с орденом 'Красного знамени' на груди, молчал. Рядовой Петя Иванько был прав. Прав стратегически, но вот тактически...
-Бери патроны, - кивнул командир отделения - в просторечии комод. Затем нагнулся, поднял со снега четыре консервные банки и сунул в карманы полушубка.
Война войной... А пожрать не мешает никогда. Фомичев подошёл к своему вещмешку, набитому под завязку всякой всячиной - в том числе и сухарями - дернул за шнурок и начал трамбовать груз неудобными консервами.
-Товарищ сержант, а товарищ сержант? - Иванько растерянно смотрел на сержанта. - А зачем Вы это делаете?
-Спасибо потом скажешь, - буркнул в ответ сержант, впихивая последнюю консерву между бруском тола и шерстяными носками.
Иванько хлопал густыми ресницами, глядя, как командир его отделения распихивал тушенку по вещмешку.
Рядовой Иванько прибыл недавно. На замену разбившемуся Ваське Перову. У Васьки парашют не раскрылся. Оставались сутки до фронта. И вот вместо Васьки - пацаненок Иванько.
Фомичев, наконец, распрямился:
- Собирайся, боец. На войну скоро!
2.
...Я предпочитаю говорить на русском, господин лейтенант...
Фон Вальдерзее пожал плечами:
- Дело ваше. Мне все равно - на каком языке вы разговариваете. Итак, вы женились на Надежде Келлер, урожденной немке?
- Нет.
- Я, кажется, плохо понимаю вас...
- Я сам себя плохо понимаю, герр лейтенант!
Немецкий офицер потряс головой.
- Я ушел лесами и вернулся домой. И снова начал учиться в семинарии.
- Разве церковные школы не были закрыты при Советах?
- Не везде. Мой отец был священником в глухой деревушке. Белохолуницкий уезд. Волость - Сыръяны. До революции я учился в Пермской семинарии. После войны - дома, у отца. Туда переехала часть Пермской и часть Вятской. Мне сложно объяснить, герр лейтенант.
- Ничего, это не существенно. В каком году вы стали служить в Красной Армии?
- В двадцать первом.
- Вам было семнадцать лет?
- Да. Мне было семнадцать лет.
- Я не понимаю... - пожал плечами немец и нервно заходил по кабинету, - Вы воевали у Колчака. Вы сын священника. Вы учились в семинарии, когда Христова вера была под запретом. Но вы пошли в Красную Армию? Почему?
Подполковник потер лоб:
'Вот как этому хлыщу объяснить, что я искал Надю?'
- Из чувства самосохранения, господин лейтенант. Да, я сын священника. Священника - убитого ревкомовцами. Меня могли так же убить как контру. Тарасов побледнел и слегка качнулся на стуле.
- Как Вы себя чувствуете, герр Тарасов? Прикажете подать чаю?
-Лучше сигарету...
**
Изба была густо натоплена.
Военсовет Северо-Западного фронта решал последние задачи перед выброской десантников в тыл к немцам.
Начальник штаба фронта, генерал-майор Ватутин, стоял у стены, водя указкой по карте.
-Итак, товарищи командиры, как мы знаем, в результате нашей операции, при участии Калининского фронта, мы заперли в котле части второго армейского корпуса в районе Демянска. Это наше первое окружение противника за эту войну, товарищи! Первое крупное окружение! По данным разведки и партизан в котле сейчас находятся не менее пятидесяти тысяч немецких оккупантов.
Есть два варианта, товарищи командиры. Либо мы ждем, когда фрицы сами вымерзнут в котле, либо делаем гамбит.
-Товарищ Ватутин, можно без загадок? - поморщился Курочкин.
-Конечно, товарищ генерал-майор! - кивнул Ватутин и продолжил: - Смотрите сами, товарищи командиры. Котел похож на колбасу. Вот мы и предлагаем пошинковать ее.
Переждав смешки, Ватутин продолжил:
-Дело в том, что немцы пытаются пробить коридор к окруженным в районе Рамушево, - карандаш скользнул к западной оконечности котла. - А так же немцы сформировали воздушный мост снабжения, по которому проходит до двухсот транспортных самолетов в сутки. Задачи, товарищи командиры, просты. Пока фронт будет сдавливать кольцо окружения, первой маневренной воздушно-десантной бригаде под командованием подполковника Тарасова и двести четвертой воздушно десантной бригаде по командованием подполковника Гринева поручается... С Севера котла выйти в район болота Невий Мох, оттуда атаковать цели. Первое - аэродром в деревне Глебовщина. Разрушив аэродром, мы нарушим обеспечение демянской группы войск противника. Второе - атаковать деревню Добросли, где находится штаб второго армейского корпуса немцев. Командующего корпусом зовут...
Ватутин зашелестел бумажками:
Генерал Брокдорф-Аленфельд. Барон, наверное... Или граф. Не важно. Попутно уничтожать гарнизоны противника в деревнях и селах котла.