Иван Стрельцов - Бандитские игры
Двадцать пять штук за две недели. Нормально. Отложив атлас, я направился к дивану, где, посапывая в ладонь, спала моя секретарь-референт. Хлопнул Натаху по упругому заду.
— Ну, в чем дело? — загундосила спросонья секретарша. Да, уж распустил я наш рабочий коллектив, привыкли устраивать себе выходные после удачно выполненного заказа. Надо принимать экстренные меры.
— Рота, подъем! — во всю мощь легких гаркнул я. Девушка подскочила с постели, как будто ее окатили холодной водой. Она уже хотела ляпнуть что-то вроде «дурак», но выражение моего лица ее остановило.
— Что, пожар? — встряхнув кудлатой головой, спросила Натаха.
— Почти, — ответил я, затягиваясь ее «Мальборо» и выпуская клуб сизого дыма в потолок.
— Так что нужно?
— Для начала проснись.
— Ну?
— Потом необходимо будет купить мне продукты в дальнюю дорогу. Дня на три скоропортящихся и еще на пять дней консервов.
— Что, на восемь дней уезжаешь? — Кажется, она стала просыпаться.
— Нет, еду на больший срок. Это так, аварийный запас. А ты давай, вскочила «мухой». Время не ждет.
— Глеб, серьезно уезжаешь? — Наталья поднялась с дивана, завернулась в простыню на манер греческих богинь. Ни дать ни взять Афина, блин, Паллада. — Что это тебе приспичило, вроде не было заказа?
— Девочка, ты забываешь, в какое время живем. Сейчас не девятнадцатый, а конец двадцатого. Эпоха атома, нейтронов, скоростей. Пока, милое дитя, вы спали, мне сделали предложение, от которого трудно отказаться. Итак, приведи себя в порядок, купи мне харч в дальнюю дорогу, а потом мы обсудим дальнейший план работы нашего агентства.
— Ой, мудришь ты что-то, Кольцов, — недовольно повела плечами секретарша и медленно прошествовала в душевую.
Оставшемуся в одиночестве, мне следовало решить, что взять с собой из одежды. Разница между Москвой и Уралом, конечно, не такая, как между экватором и Антарктидой, но все-таки… У нас еще дождь моросит, а там уже снегоуборочные машины прогревают моторы.
Одевшись, я открыл потайную дверь стенного шкафа, вверху на перекладине висели две кожаные куртки: длинная, с меховой подстежкой — для зимы, и короткая — для езды на машине. Наверно, придется взять обе.
Внизу стояла пара зимних теплых ботинок на цигейке, с высокими голенищами. Конечно, в машине может быть жарко, но, как говорится, «лучше маленький Ташкент, чем большая Сибирь». Рядом с ботинками стоял вместительный чемодан коричневого цвета. Когда в прошлом году я его покупал в ГУМе, слушая молоденькую продавщицу, расхваливающую чемодан, вроде как из крокодиловой кожи, неожиданно сказал: «Лучше бы он был сделан из кожи члена слона». — «Почему?» — удивленно спросила девушка. «При легком поглаживании чемодан стал бы втрое больше», — ответил я. Продавщица зарделась, а я, как истинный джентльмен, купил один из чемоданов. Теперь наступило его время.
— Может, ты мне объяснишь, что произошло? — спросила Натаха, выходя из душа. Твою мать… как она восхитительна после водных процедур. На кончиках влажных волос сверкали капли влаги, молодое тело дышало свежестью, упругие груди призывно колыхались, соски возбужденно тянулись ко мне. Тугая капля, оставляя за собой мокрый след, скользнула в лунку пупка, а ниже… К черту дела, до завтрашнего утра еще куча времени. Я шагнул навстречу Наталье…
Перед серьезным заданием я, как всегда, проснулся за полчаса до назначенного срока. Правда, с той разницей, что если раньше старался еще немного понежиться в постели, то сегодня поднялся сразу, как по визгу сирены тревоги. Одевшись, открыл сейф, там лежало самое ценное. Темно-коричневая замшевая подмышечная сбруя и пистолет Макарова, две обоймы к нему и удостоверение, гласящее, что частному сыщику Кольцову разрешено носить оружие на всей территории Российской Федерации. Такую льготу мало кто из частников имел, да и не всякому служивому это дозволялось. А мне повезло, выполнил пару неучтенных заданий бывшей «конторы» ФСК — ФСБ. Во всем мире наемникам платят, и со мной рассчитались — удостоверением на право ношения оружия по всей стране.
Надев сбрую, я вставил в пистолет обойму, послал патрон в патронник и, не ставя оружие на предохранитель, сунул его в кобуру. Нет, не лежала у меня душа к «Макарову», не по мне оружие. Каждый раз, когда беру в руки пистолет, вспоминаю свой «ТТ», который привез из Афгана. Во машина была! Венгерской сборки, для Египта специально был разработан под девятимиллиметровый парабеллумовский патрон. Сколько раз он меня выручал и в Афгане, и в Карабахе, и здесь, в Москве… А «заиграл» я его аж во Владивостоке…
Во входную дверь офиса постучали.
— Открыто, — гаркнул я.
Дверь отворилась. На пороге появился Андрей, коротко подстриженный здоровяк, одетый в толстый свитер, джинсы и короткую кожаную куртку. На лбу зеркальные очки «Пилот», хотя на дворе только начинает светать.
Мы поздоровались. Акулов стоял, разглядывая меня с ног до головы.
— Ты как, готов?
— Естественно, раз договаривались.
— Ну, тогда поехали. — Так и не переступив порога, Андрюха вышел во двор.
Взяв чемодан из крокодиловой кожи и полиэтиленовую сумку, которую Натаха наполнила продуктами, я последовал за ним. Заперев входную дверь на три хитроумных замка, офис ставить на сигнализацию не стал. Утром сюда никто не полезет, а через два часа придет Натаха.
Немного в стороне от моей конторы стоял великолепный гигант, темно-серый красавиц «Шевроле-Блейзер». Акулов бережно протирал лобовое стекло.
— Ни фига себе, уха, — непроизвольно присвистнул я, — с каких средств, Андрей Николаевич? Вскрыли дедушкину подушку или, может, втихаря продаете государственные секреты всякой западной нечисти?
— Что ты мелешь, — вяло возмутился Акулов. — Машина не моя, а клиента. Он ее дал, чтобы его перевезли с комфортом. Это с одной стороны. А с другой — машина служит залогом обещанного гонорара. Так что насчет денег переживать нечего.
— Ну, это совсем меняет дело! — воскликнул я. — Чего же мы стоим, поехали. Как говорят янки, время — деньги.
«Шевроле» плавно завелся, мощный двигатель приглушенно набирал обороты. Развалившись в кресле, я осматривался. В подобной машине еще не доводилось сидеть. Широкий, как в интуристовском автобусе, салон, кресла такие, что почти лежать можно, а заднее сиденье и вовсе размером с диван. Под передней панелью мирно соседствовали лазерный стереокомпактпроигрыватель и бортовой компьютер. Рулевая колонка, увенчанная миниатюрным кольцом спортивного руля, могла легко перестроиться под любого водителя как по длине, так и под любым углом.
— Комфортная тачка, — сделал я заключение.
— Американцы любят жить с комфортом, — согласился Андрей, трогаясь с места. Машина заскользила по грязной осенней листве, объехав зачехленную «копейку», выпорхнула между домами на улицу. Движение на дороге было слабеньким, столица только просыпалась. Вдавив до пола педаль газа, Андрюха подмигнул мне и добавил: — Не только комфортная, но и безопасная. Я багажник усилил тремя двадцатимиллиметровыми титановыми плитами.
— Зачем? — не понял я.
— Ну, я в багажник загрузил пять канистр с бензином, как говорится, на всякий пожарный случай. Черт его знает, как там на бескрайних просторах матушки-России с бензином. А так, по крайней мере, хоть какой-то резерв автономности.
— Это я понял, — кивнул я. — Броня зачем?
— Понимаешь, Глеб, если в Москве стреляют запросто, то почему в других местах не будут стрелять. Страна одна, люди одни и воспитаны в одном духе. Так что надо быть ко всему готовым.
— Всегда готов, — буркнул я. Меня стали потихоньку одолевать смутные сомнения. Снова почудился сладковатый запах мертвечины. Ой, не к добру все это. Некоторое время я молча смотрел в окно. Погода была пасмурной, тучи висели низко, но на улице явно посветлело.
Андрей достал из футляра сверкающую золотом шайбу компакт-диска, вставил в проигрыватель. Салон наполнился тягучим громоподобным грохотом «Пинк Флойда». Через десять минут заманили меня англичане своими музыкальными соплями, своими «Чилдрен», «Точер», и я возмутился:
— Поставь что-нибудь другое.
— «Скорпионс», «Кисс», «Роллинг-стоунз»… — Акулов начал перечислять на память западные группы.
— А просто «Русское радио» поставить нельзя?
— Нельзя, — последовал категорический ответ.
— Ладно, хорошо, тогда сделай потише и не мешай мне спать. — Я перебрался на заднее сиденье.
— Вери гуд, — отреагировал Андрей на мое поведение.
Кольцевая дорога осталась далеко позади, я прилично выспался и снова перебрался к Андрею, достав из своей сумки пакет с бутербродами, сделанными Натахой по особому рецепту специально для меня. Впрочем, ничего особенного — хлеб, сыр, зелень, ветчина, но вкусно. Съели, запили колой.
