Дон Пендлтон - Кошмар в Нью-Йорке
Тыльной стороной ладони он протер глаза, включил первую передачу и вновь устремился в каменные джунгли Нью-Йорка.
Болану показалось, что со смертью Эви Клиффорд умерла какая-то частица его души. Теперь в ней тлел только справедливый гнев и неодолимая ненависть к монстрам, по иронии судьбы принявшим человеческий облик.
С Эви нельзя было так поступать.
И он скажет им об этом, всем по очереди, а начнет с Фредди Гамбеллы.
Глава 13
Болан медленно ехал по улице, разглядывая удивительное здание. Дом был построен в начале века, и его архитектор, похоже, совсем ничего не знал о различии стилей — готического, викторианского или барокко. Потому он и сотворил диковинного трехэтажного монстра с широкими окнами и витражами, квадратными колоннами и тяжеловесными башнями по углам. Строительными материалами в равной степени служили дерево и камень, а крыша здания, украшенная высоким коньком, напоминала минарет с водосточными трубами. Одним словом, это был типичный образчик навсегда канувшего в лету блестящего прошлого, и только теперь Маку стало понятно, почему бывший хулиган из Восточного Гарлема, выросший в двухкомнатной квартирке без элементарных удобств, выбрал себе для жилья такое помпезное эклектичное сооружение. В нем все было пронизано одновременно богатством и упадком. Здание, по мнению Болана, как ничто другое, характеризовало Фредди Гамбеллу. От улицы дом был отделен старой каменной стеной, увенчанной небольшой решеткой с острыми зубьями, а массивные ворота весили, надо полагать, куда больше, чем микроавтобус Мака.
Он свернул на 115-ю улицу и в точности выполнил все инструкции, полученные от Сэма «Бомбардира». Широкие ворота раздвинулись, и Болан въехал в парк. Там он заметил двух мужчин, закутанных в теплые пальто, и даже опустил стекло, чтобы взмахом руки поприветствовать одного из них. Едва он остановился у парадного подъезда, как к его машине подбежал еще один охранник.
— А что ты здесь...
Не закончив фразы, мафиози узнал каменное лицо водителя и попытался выхватить пистолет. К этому Болан был всегда готов и потому не выпускал «беретту» из рук. Раздался почти неслышный выстрел, и пуля вошла между глаз охранника; тот молча свалился на землю.
Мак открыл дверцу и вышел из «фольксвагена» как раз в тот момент, когда к нему подошел напарник убитого. Глядя на распростертое тело, мафиози спросил:
— Ты что, придурок, раздавил его, что ли?
— Да, — буркнул Палач и выстрелил ему в ухо.
Третий гангстер, дежуривший в парке, обошел дом и сразу увидел Мака, точнее — черный зрачок его «беретты». Он мигом отскочил за угол, однако не настолько быстро, чтобы укрыться от пуль, — две из них безжалостно швырнули мафиози в сугроб. Снег начал краснеть, пропитываясь кровью.
Через пять секунд Болан уже стоял перед дверью небольшого флигеля, примыкавшего к главному зданию. Пинком ноги Мак распахнул дверь и ворвался в комнату с автоматом наизготове. Двое охранников завтракали, сидя за столом, — на десерт каждый из них получил от Болана по пуле.
Третий лежал на складной походной кровати. Он попытался встать, но упал, сраженный в упор.
В проеме двери, ведущей в ванную комнату, возник мужчина, бедра которого были обернуты полосатым полотенцем, а щеки покрывал густой слой крема для бритья. Очередь из автомата буквально прошила его от живота до подбородка, и он с грохотом рухнул на пол, застряв в узком проеме между стеной и унитазом.
Мак быстро выбежал наружу и, обогнув дом, подобрался к служебному ходу. Высокий человек в белом переднике поверх костюма стоял у двери, недоуменно прислушиваясь к стрельбе во флигеле. Увидев Мака, он отскочил назад, швырнул Болану в лицо тарелку с тостами и попытался захлопнуть дверь. «Беретта» дважды бесшумно кашлянула, и человек повалился сначала на кухонный стол, а оттуда скатился на пол, опрокинув на себя яичницу и кувшин с апельсиновым соком.
Болан миновал кухню, пустую столовую и вошел в темный коридор. Один из охранников уже спешил навстречу, привлеченный необычным шумом на кухне. Он приблизился к Маку шагов на десять и лишь тогда узнал его. Мафиози замер от неожиданности, не в силах скрыть своего удивления.
— Болан? — недоверчиво спросил он.
Мак подошел вплотную, ткнул ему в шею еще горячий глушитель пистолета и, вытащив из кобуры охранника револьвер 32-го калибра, отбросил его далеко в угол:
— Верно. Отвечай быстро! Сколько вооруженных людей находится в доме?
— Э-э... четверо... — пролепетал тот.
— Еще раз и яснее, — холодно приказал Болан, с силой вдавливая глушитель «беретты» в шею мафиози.
Тот с трудом сделал глотательное движение и прошептал:
— Энди на кухне готовит завтрак для миссис Гамбеллы, я и еще двое — на втором этаже. Каждый из них — в своем конце коридора.
— Есть ли кто-нибудь на третьем этаже?
— Нет, он нежилой, там никого нет.
— Спасибо, — буркнул Мак и сильно ударил охранника в живот. Мафиози скорчился, и Болан нанес ему резкий и точный удар рукояткой пистолета по затылку. Переступив через неподвижное тело, он двинулся дальше и очутился в большом зале с широкой лестницей из красного дерева, соединявшей зал с верхними этажами особняка.
Поднимаясь по лестнице, Мак убрал «беретту» и вставил новый магазин в автомат. Дело осложнялось двумя обстоятельствами: во-первых, охранники второго этажа могли уже поджидать его наверху, а во-вторых, они дежурили в разных концах коридора, что значительно уменьшало шансы Болана на успех.
Еще на лестнице он взял автомат на изготовку и почти бегом ворвался в коридор. Первую короткую очередь он адресовал темному силуэту, который начал было вставать с кресла в правом конце длинного коридора. Болан резко повернулся в другую сторону.
Высокий представительный мужчина, сидевший в противоположном конце коридора, едва успел вскинуть руку с большим револьвером. Раздался громкий выстрел, внесший дисгармонию в торопливое стрекотание автоматной очереди. В стену, рядом с головой Болана, вонзилась пуля, но на том все и закончилось.
Раненый охранник попытался выстрелить еще раз, однако Мак плавно нажал на курок автомата, и противника, смешно взмахнувшего руками, буквально отбросило к стене. Наступила гнетущая тишина.
Из-за двери, у которой стоял Болан, послышался резкий женский голос. Грубым пинком ноги Мак распахнул дверь и вошел в небольшую комнату, обставленную изысканной старинной мебелью. На полу лежал настоящий персидский ковер. В этой комнате никого не оказалось, зато у Болана появилась возможность выбора дальнейшего пути: он стоял перед тремя закрытыми дверями. Не мудрствуя лукаво, Мак распахнул их все. Одна дверь была в ванную, другая — в гардероб, а третья, самая массивная — в спальню хозяина дома. Именно туда Болан стремился попасть больше всего на свете.
Когда он шагнул в спальню, женщина, чей голос он слышал из коридора, истерично вскрикнула и вдруг замолчала, с ужасом глядя на вошедшего. Она полулежала на подушках, держа в руке газету. На коленях у нее стоял поднос с кофе. Вторая кровать была пуста.
Вне себя от ярости, Болан заглянул под кровати, проверил встроенные шкафы и даже выглянул из окна во двор. Женщина ошеломленно следила за ним широко раскрытыми глазами.
Наконец он повернулся к ней и с угрозой в голосе спросил:
— Где Фредди?
Супруге Гамбеллы, было около пятидесяти, и она, конечно же, узнала Болана, но ей не хватило смелости Терезы. Она снова принялась громко орать. Болану пришлось подойти к ней поближе и влепить несколько оглушительных оплеух.
— Где ваш муж? — повторил он.
— Не знаю! — крикнула она. — Разве его нет дома?
Взбешенный, Болан сбросил поднос на ковер, сдернул одеяло и вытащил женщину из постели. На ней были надеты длинная ночная рубашка и очень короткий пеньюар. Дама оказалась довольно плотной, с великолепно развитой грудью и широкими бедрами. В молодости, надо полагать, она пользовалась у мужчин большим успехом. Следы былой красоты сохранились до сих пор, хотя женщина успела изрядно пополнеть.
Он подтянул ее к себе и, глядя ей прямо в глаза, заявил:
— Мне нужен только Фредди, и вы немедленно скажете, где он.
Конечно, он даже не мог сравнивать ее с Валентиной или Терезой. В ее глазах застыла вина — женщина осознавала и принимала все то зло, которое окружало ее. С подобными особами Болан уже сталкивался, но его изумляло только одно: как Тереза могла дружить с этой женщиной? Уж не обманывался ли Сэм всю свою жизнь?
— Муж уехал полчаса назад, — пробормотала она. — Я не знаю куда. Клянусь Святой Девой, я не знаю!
И она еще смела произносить это имя! Выходит, Святая Дева должна покровительствовать такому мерзавцу, как Гамбелла, чтобы он продолжал грабить и убивать, добывая деньги на содержание этой толстой стервы! Может, она и впрямь не знает, что вся империя Гамбеллы построена на чужой крови?
