Сергей Самаров - Особо секретное оружие
– Может быть... – Виктор Егорович соглашается. – А кто там был, неизвестно?
– Какие-то приезжие с Кавказа...
– Я попробую уточнить... До встречи...
Он кладет трубку и смотрит на Людмилу Николаевну с благодарностью.
– Спасибо, Людмила Николаевна.
– Не за что, заходите, если что... Может, грамм по сто коньячка? – Она гостеприимно распахивает сейф, в котором стоит початая бутылка. – Греческий из Греции, не наши подделки... Друзья привезли. Очень даже не дурной...
– Благодарю вас, очень жарко... У меня сердце пошаливает... Воздержусь...
* * *«Были еще два случая с коллегами»... Два случая с единственными двумя коллегами и товарищами, с которыми по понятным причинам, к сожалению, запрещено общаться и поддерживать связь. Даже при случайной встрече на улице незнакомого города, где судьба может свести их и где никто их не знает, они обязаны пройти друг мимо друга, отвернувшись и даже краем глаза не поведя, не моргнув, – они должны категорично не узнать друг друга. Даже если их пригласят на допрос в ФСБ, они не должны вспомнить, что вместе служили. Мало ли кто и когда служил вместе – всех не упомнишь. Более того, даже при приглашении ГРУ, оказавшись в одном кабинете, они должны вести себя точно так же, если им не назовут пароль, снимающий на время иго молчания.
И с ними происходит что-то аналогичное. Интересно... Вот это сообщение куратора весьма даже настораживает. Значит, против них работают не просто бандиты, ставящие себе целью лишить стариков жилья. Алданов легко просчитывает вариант с квартирными бандитами. Он правильно определил в них дураков. Дураков просто весело и играючи «подставляют», чтобы проверить боеспособность каждого из тех, кого называли когда-то «электрическими айсбергами». Виктор Егорович уверен, что и в двух других случаях кого-то «подставили» и жертвам пришлось худо. Впрочем, теперь им уже все равно... Такой исход неизбежен и закономерен. Если человека «подставляют», значит, он сам охотно идет на это и подобного достоин. Простой прохожий не в состоянии вызвать неаргументированную агрессию, если «человек-оружие» находится в естественном «спящем состоянии» и не начал «включение». Только полное «включение» делает его опасным для окружающих. Но это «включение» не может быть долговременным. Психика сама не выдерживает чудовищного напряжения внутренних резервов организма и сбрасывает его, вызывая усталость и сонливость, с которыми, впрочем, бороться намного легче. Их можно простым усилием воли победить, как победил сегодня Виктор Егорович, отделавшись несколькими аппетитными, почти кошачьими зевками.
Что же, если так складываются обстоятельства, следует работать... Работать «в автономном режиме», без поддержки и связи, без официального прикрытия. Это не новое положение вещей. Так всегда приходится работать ликвидаторам. Правда, ни одна операция не осуществлялась без группы поддержки. Сейчас, вероятно, тоже где-то будет эта группа, которая будет знать о том, что Алданов и два его коллеги по несчастью работают, но сами они присутствия группы ощущать скорее всего не будут.
Виктор Егорович с удовольствием читает детективные романы. И очень веселится, когда они рассказывают о работе ликвидаторов-одиночек. Как только не изощряются господа писатели, чтобы сделать из своих героев – героев настоящих. Но сам он знает прекрасно, что ни одна крупная серьезная акция не может быть осуществлена без группы поддержки. Как правило, в эту группу, в несколько раз превышающую численностью саму группу ликвидаторов, входят специалисты разных областей: от электронщиков до простых спецов из службы наружного наблюдения, попросту – «наружки». В самом деле, не будет же сам ликвидатор осуществлять слежку за «объектом». Это только возможность засветиться раньше времени и завалить всю операцию. Не будет же он подключаться к чужому телефону и несколько суток прослушивать все разговоры, чтобы поймать только одну фразу, дающую шанс на очную встречу с собственной смертью. Это сделает группа поддержки и передаст все данные ликвидатору, чтобы тот работал. В одиночку, да и то не всегда, действуют только примитивные киллеры. Но они, как правило, работают не против государственной машины и подготовленных противников, а против дилетантов.
* * *Дверь магазина тяжела. Словно заранее предупреждает своей упругой силой старушек, живущих на одну пенсию, что им при нынешних ценах в таких магазинах делать нечего. Но эта же дверь обладает и одним полезным качеством – прозрачностью стекла. И, воспользовавшись этим качеством, еще за четыре шага от выхода Виктор Егорович выделяет три заинтересованных лица. Лица откровенно кавказские... Значит, продолжение тенденции...
Смотреть с улицы в дверное стекло гораздо труднее, чем изнутри на улицу. В первую очередь потому, что в магазине немало людей посторонних, которые не дают сосредоточиться на единственно нужном человеке. А этот единственно нужный человек легко может осмотреть всех с опережением. Он и осматривает. И разве трудно для профессионала понять, кто ищет его, кто внимательно всматривается во всех снующих за дверью покупателей в поисках нужного лица?
По большому счету, Алданов опять понимает, что против него работают не профессионалы. Настолько эти люди откровенны в своих стремлениях. Кавказцы... Скорее всего чечены... Хотя здесь легко ошибиться. Только еж, как говорится, может отличить ежа от ежихи... Русскому человеку трудно понять, кто перед ним – чечен, дагестанец, азер, кабардинец или кто-то еще. Только они сами смогут сказать точно. Значит – вывод напрашивается сам собой! – следует спросить у них со всей строгостью. И заодно необходимо проверить их профессионализм. Самым примитивным образом. Настоящий филер обязан предположить, что его вычислили. Тогда, если объект слежки заглянул в магазин, он постарается выйти через служебный ход...
Виктор Егорович знает, где в магазине служебный ход. Он опять проходит мимо отдела, где торгуют спиртным и сигаретами, на сей раз даже продавщица не обращает на него внимания, но поворачивает не в сторону кабинета директора, а в противоположную, в соседний коридор. Еще один поворот, за ним спуск в подвал-холодильник и служебный выход.
Дверь распахнута. На крыльце курит обаятельно-пьяный, неделю не бритый молодой грузчик. С такой мордой в артисты идти, бандитов в сериалах играть, а он по недоумию в грузчики подался... Виктор Егорович проходит мимо него и сразу встречается взглядом еще с одним кавказцем, чем-то удивительно похожим на гориллу. Значит, служебный выход перекрыли. Но это не страшно.
Алданов бодрой стариковской походочкой спускается с облупленного крыльца, выбирая правильную траекторию – так, чтобы почти задеть гориллу плечом. И задевает... Правда, не плечом, а локтем... Слегка... В печень со стороны спины, когда тот чуть поворачивает корпус, чтобы уступить дорогу... Но дорога тесновата... И Виктор Егорович удивленно оборачивается, когда слышит за спиной мягкий звук падения грузного тела, состоящего из центнера одних мышц... Но это так, между делом...
Проверка состоялась... И маленькая месть, чтобы уважали... А вообще-то пора и «сдаваться»... И потому Виктор Егорович, посмотрев на гориллу наклонившись, сблизи, и покачав головой, возвращается в магазин, теперь уже мирно разойдясь на крыльце с грузчиком, который спускается, чтобы посмотреть, что с гориллой случилось...
– Надо же, такой молодой, а с припадками... В «Скорую» позвоню...
ГЛАВА 5
1
Басаргин не обладает выдающимися способностями Андрея Тобако и не умеет передвигаться на автомобиле по Москве на манер высокоскоростной ракеты оперативного радиуса действия. Тем более в час пик, хотя это временное условие при нынешней насыщенности Москвы автомобилями можно с успехом растягивать на целый день. Но в этот раз час пик оказался для Александра как раз нормальным полноценным часом, потому что именно на столько внедорожник «Тойота RAV-4» застрял в пробке на Ленинградском проспекте. А что такое застрять в дорожной пробке в лютую жару, знает только тот, кто это испытал.
Стоящие машины неимоверно и почти истерично пыхтят выхлопными газами. Водители нервничают, и их состояние каким-то образом передается даже бездушным механизмам. Басаргин, спасаясь от смога, поднимает все стекла и включает кондиционер на самую низкую в шкале прохлады градацию. Это мало помогает, хотя не дает доступа постороннего горячего и вонючего воздуха. Но сама машина раскалена. Трудно такое вынести, однако младший Ангел, сидя справа от Басаргина, вроде бы совсем жары и выхлопных газов не замечает. Впрочем, к жаре он, наверное, привык, когда служил во французском иностранном легионе в Джибути. Что же касается нервирующих уличных пробок и обилия удушающих выхлопных газов, то к этому его приучил, должно быть, уже Нью-Йорк. Хотя Басаргин и не знает, как часто сотруднику спецслужбы ООН доводилось бывать в своей штаб-квартире. Впрочем, и без Нью-Йорка в мире так много городов, где выхлопные газы отравляют людям жизнь в гораздо большей степени, нежели в Москве...
