Максим Шахов - Железные нервы снайпера
– Вы сверили записи?
– Так точно, товарищ генерал! – вскочил на ноги старший из уэсбэшников. – И изъяли! Вот они! Будем смотреть?..
Замдиректора покосился на часы, потом спросил:
– Речь действительно идет об одном и том же человеке?
– Да! Несомненно! Хотя он в выпуске новостей и показан мельком, но на стоп-кадре сходство очевидно!
– Ясно!.. – побарабанил пальцами по столу замдиректора. – Вы, полковник, останьтесь, а вы свободны!
– Есть, товарищ генерал!
– Прошу прощения, а мой пистолет…
– Верните! – бросил замдиректора.
Один из уэсбэшников поспешно отдал Виктору оружие, после чего троица сотрудников УСБ наконец покинула кабинет. Замдиректора снял очки и потер пальцами переносицу.
– Ну что, получил заряд адреналина, полковник?
– Так точно, товарищ генерал!
– Будешь теперь знать, как олигархами интересоваться… – невесело улыбнулся генерал и потянулся к селектору: —Сделайте мне полстакана чая без сахара… Ты что-то будешь, полковник?
– Нет, спасибо.
– Так, значит, ты думаешь, что этот мужчина из окружения Равиковича?
– Думаю, да. Иначе как бы он оказался в его свите на пресс-конференции?
– Интересно-интересно… Если это действительно так, то… В этом направлении мы по Равиковичу не работали.
– А по какому работали? – спросил Логинов. – Или это… не подлежит разглашению?
– Не подлежит, – кивнул замдиректора. – Но ты теперь все равно в курсе…
Некоторое время замдиректора думал, потом адъютант внес чай в старинном подстаканнике, и только после того, как дверь за ним закрылась, хозяин кабинета наконец сказал:
– Значит, так, полковник. В отношении Равиковича ведется дело оперативной разработки. Специальной группой из сотрудников управлений по борьбе с организованной преступностью и экономической безопасности.
– По факту?..
– По факту незаконной приватизации принадлежащей ему нефтяной компании. Ну то, что практически все нефтяные компании были приватизированы незаконно, теперь известно всем. Но не так давно на Алтае были случайно обнаружены останки нескольких человек…
– И что?
– Судя по всему, это была семья Левитиных. Им когда-то принадлежало семьдесят процентов акций нефтяной компании Равиковича. До этого считалось, что они продали свой пакет Равиковичу, после чего тихо уехали на ПМЖ в Австралию…
– Гм-м… – сказал Логинов. – А что показала экспертиза?
– Ничего, – мрачно сказал замдиректора. – Экспертизу провести не успели.
– Морг сгорел? – догадался Виктор.
– Да. Причем дотла, так, что металл поплавился.
– Напалм использовали?
– Кое-что посовременнее. Что практически не оставило экспертам шансов.
– Ясно, – глухо сказал Логинов. – В общем, предъявить Равиковичу нечего…
– Да. При этом его служба безопасности работает на опережение. Это закрытая информация, но тебе сообщу: мы недавно взяли одного из сотрудников центрального аппарата УЭБ. Через подставных лиц Равикович обещал ему за копию дела оперативной разработки… знаешь сколько?
– Сто тысяч американских «деревянных»?
– Нет. Триста тысяч евро.
Логинов покачал головой. Замдиректора сказал:
– Теперь ты понимаешь, почему за тебя так оперативно взялись?
– Да я сразу догадался, что с этим Равиковичем что-то не то… Но что он людей целыми семьями вырезал… Серьезный товарищ. Хотя в Америке предки нынешних акул капитализма тоже разбоем состояния сколачивали.
– Нам Америка не указ, – сказал замдиректора. – И Равикович за свои дела ответит. Навряд ли, конечно, теперь мы сможем доказать его причастность к убийству семьи Левитиных, но до нарушений закона при приватизации УЭБ с УБОПом рано или поздно докопаются… Что же касается тебя, то давай поступим так. Ты сегодня же сдашь все текущие дела и перейдешь в мое прямое оперативное подчинение. И именно в таком качестве, во избежание утечки информации, лично займешься проверкой возможных связей Равиковича с чеченцами. Ясно, полковник?
– Так точно!
75
– Я уже здесь, Михаил Андреевич! – трогательным голоском доложил Антон.
Он был весь такой аккуратненький и гламурненький, что Лана невольно улыбнулась. Равикович махнул головой в ее сторону: давай, мол, командуй, раз взялась. Заклунная тут же сказала:
– Антоша, Михаилу Андреевичу для съемки надо переодеться в те вещи, которые мы выписали по каталогу!
– Ах, какой ужас, я надеялся, Лана Георгиевна, что вы об этих вещах уже забыли! – сокрушенно махнул челкой Антон.
Несмотря на это, он буквально несколько секунд спустя выудил нужные вещи из горы барахла в огромном чемодане, выглядели свитер и майка так, словно их только что отутюжили.
Антон словно фокусник в течение пятнадцати секунд помог Равиковичу переодеться. При этом ему каким-то чудом удалось еще и совершенно не задеть прическу хозяина.
Верх майки олигарха выглядывал из-под свитера тонкой вязки, но так и было задумано. Антон быстро поправил левое плечо и вздохнул:
– Стиль «кантри» безнадежно устарел…
– Ничего! – сказала Лана. – Зато это как раз то, что нужно… Теперь телевизионный грим, Антоша!
– Одну секунду! – кивнул Антон. – Не двигайтесь, Лана Георгиевна, вам надо нижнюю губку подправить…
76
– Здорово, бойцы! – вошел в комнату своих оперативников Логинов. – Чаем напоите?
Дубов с Аникеевым быстро поднялись и по очереди пожали Логинову руку. Потом Дубов метнулся к двери, выглянул в коридор и, наконец, подпольным голосом спросил:
– Так что случилось, шеф?..
Аникеев уже возился в углу с чайником, но смотрел через плечо на Виктора. Тот, по своему обыкновению, присел не на стул, а на стол Дубова и вытащил сигареты.
– Да все в порядке… Недоразумение. Но связанное с нашим делом.
– В каком смысле?.. – наморщил лоб Дубов.
– Это все, что я могу сказать, – пожал плечами Виктор, глядя на кончик сигареты. – В общем, после чая примешь у меня дела, Степан…
– Вас что, отстранили, шеф?! – вскрикнул Дубов.
– Да нет же! – поморщился Логинов. – Скорее повысили. Просто теперь какое-то время я буду работать в непосредственном подчинении замдиректора.
Лицо Дубова прояснилось.
– Фу ты, блин, а я уже фиг знает что подумал!
– Думать, Степа, нужно в направлении, указанном начальством, – покачал ногой Логинов. – А ты вечно какой-то фигней страдаешь…
– Кто, я страдаю?.. – возмутился Степан.
– А кто ж еще?.. – подал голос из угла Аникеев. – Вы бы слышали, шеф, что он тут нес, когда вас увели! Логинова, говорит, уэсбэшники, как пить дать, взяли за аморалку, чтоб план выполнить… И предлагал эту Сосницкую вывезти в лес и взять с нее расписку, что она отдалась вам добровольно…
77
Пока Антон легкими движениями накладывал телевизионный грим, Равикович листал свои ответы на вопросы Аллы Радостиной. Ее авторская передача называлась «Откровенный разговор». Наверное, это была одна из самых тупых телепередач для самых тупых женщин.
Героем был, само собой, какой-нибудь состоявшийся мужчина. Передача была сплошным панегириком с обязательными перерывами на рекламу тампонов, «которые входят в вас естественно». Пробежав по диагонали очередной абзац, Равикович невольно дернул головой.
– Я сделал вам больно, Михаил Андреевич? – искренне ужаснулся Антон.
– Все в порядке, штукатурь! – бросил Равикович.
«Порнуха» из передачи, конечно, должна была получиться жуткая. Однако, судя по тому, что «Откровенный разговор» уже несколько лет шел по воскресеньям на одном из центральных телеканалов, «пипл это хавал». Ну и черт с ним, пусть хавает…
Антон напоследок припудрил Равиковичу нос и сдернул накидку. Через три минуты все было готово к съемке. Оператор с камерой сопел в кресле за проходом, Алла Радостина, скрестив ноги словно профессиональная проститутка на рекламном фото, одарила Равиковича лошадиной улыбкой:
– И вот мы приближаемся с нашим героем на борту самолета к цели нашего путешествия…
Равикович вроде как с искренней симпатией смотрел на ведущую. На самом деле он был в ужасе. На экране Радостина выглядела настоящей теледивой. При ближайшем же рассмотрении это оказалась дебелая баба, шибко смахивающая на испещренную шрамами боевую лошадь. Судя по отметинам, пластических операций Радостина сделала не меньше Майкла Джексона. Впрочем, выглядела она еще куда ни шло, хуже было другое: от Радостиной ощутимо разило женским потом. Равикович чувствовал этот неприятный запах даже через парфюм.
– …так какие ощущения одолевают вас, Михаил, накануне посещения города своей юности? – автоматически вычленил мозг Равиковича конец пространного вопроса телеведущей.
