Лев Дворецкий - Безоружна и очень опасна

Засиделись допоздна. Пили чай, потом ели яичницу и снова пили чай. Когда я взглянул на часы, было уже за полночь. Я заторопился, стал прощаться, но Ия остановила меня.

— Уже поздно, останься.

— Очень дельное предложение, — согласился я, и мы оба рассмеялись — впервые за этот вечер.

За пять лет работы на фирме я сколотил небольшой капиталец. Теперь у нас свой дом, две машины, яхта. Есть и прислуга — садовник и гувернантка. Это русские эмигранты, Надя где-то разыскала их, чтобы в доме звучала русская речь. Гувернантка Катя не только смотрит за Сержем, но и учит его английскому и русскому. Это у нее неплохо получается — в России переводчицей работала. У Нади проявился талант модельера-художника, она делает неплохие образцы женских костюмов, прекрасно зарабатывает, довольна.

Но жизнь у нас постепенно разладилась. Я надеялся, что с рождением ребенка Надя изменит ко мне отношение, но ошибся. По-прежнему она холодна со мной, к себе близко не подпускает. Мы стали чужими, никуда не денешься, приходится мириться. Многие семьи так живут, и ничего. Зато есть хоть какой-то тыл, а это особенно важно, когда работа связана с риском.

Я ведь только делаю вид, что не ведаю, чем занимается фирма. И закрываю глаза, когда поступает партия наркотиков, которую мне предстоит замаскировать под таблетки от насморка, ангины, болезней желудка, сердца. Так бывает обычно два-три раза в месяц. В другие дни идет нормальная расфасовка настоящих лекарств. Когда поступают наркотики, Багров тут как тут. Молча проверяет содержимое готовых к отправке ящиков с адресом, ведет подсчеты, следит, чтобы никто не отрывался от работы. Четверть часа на обед, и снова за дело. Вечером подъезжает грузовик, четверо рабочих наполняют машину, и Багров уезжает с грузом в порт.

Со мной работают еще пять человек — тоже русские, я старший. Это, как сказал однажды Багров, проверенные люди. И тут же предупредил: «Но лучше с ними лишнего не болтать, ничего у них не спрашивать и самому о себе не распространяться. Их наняли за хорошие деньги, пусть трудятся, а поговорить можно в пивной».

Да, наши ребята и в Америке не пропадут, они делают здесь свой бизнес. Думаю, что полиция давно бы прихлопнула местных мафиози, займись они подобным делом. Но русские — ничего, действуют довольно спокойно, прямо под носом мэрии и полицейского участка, по своим правилам и традициям, и сбивают с толку сыщиков.

За 70 лет советской власти они научились приспосабливаться к государственным структурам, и порой примитивный, на первый взгляд, способ выкачивания денег таит в себе такую изворотливость ума, такую фантазию, что Шерлок Холмс поднял бы руки вверх перед ними.

Когда я пришел в лабораторию проверять качество лекарств, Багров усмехнулся и предупредил: «Будешь делать лишь то, что я прикажу, если не хочешь вылететь отсюда к чертовой матери». Я тогда промолчал.

Так я оказался составной частью хорошо отлаженной системы производства и отправки наркотиков. Лаборатория занимается изготовлением различных препаратов из всевозможных трав. Все это сырье в виде порошка доставляется в лабораторию и отсюда уже в форме лекарств отправляется в Россию. Там товар разбирается по специальному шифру — чего куда.

Багров как-то в сердцах сказал, что мы здесь из кожи вон лезем, чтоб было все «о'кей», а там, в России, все не могут наладить дело. И чтоб оно окончательно не развалилось, приходится выдергивать оттуда и переправлять сюда засыпавшихся деятелей. Поскольку я стал пользоваться у него доверием, он более или менее охотно отвечал на вопросы, которые меня интересовали. А мне было важно узнать, в конце концов, какую роль играю я во всей этой мафиозной структуре и что мне грозит, если нас накроют. Однажды я вытянул его в ресторан и щедро угостил. Его развезло, и он стал с гордостью демонстрировать свою осведомленность. Рассказал о той цепочке, по которой мы ходим с товаром отсюда до Москвы, о том, как важно иметь здесь профессионалов, способных квалифицированно выполнять свои задачи.

Слушая его откровения, я понял, что раскрывается Багров передо мной не зря. Он изучил всю мою подноготную, знает, что бывший Надин муж — ответственный работник в правоохранительных органах, а в последнее время занимает солидную должность в ЦК КПСС и обладает большими возможностями, чтобы влиять на уголовные дела.

— Как бы нам выйти на контакт с твоей падчерицей, дочерью жены, которая живет в Москве с отцом? — спросил он, трезвея прямо у меня на глазах.

Я смешался, не зная, что ответить, потому что действительно не владел информацией на эту тему. Надя как-то говорила, что дочь обещает приехать, я тогда промолчал, и об этом не было больше речи. Сказал Багрову, что подумаю. А он вдруг предложил:

— А почему бы не пригласить ее в гости. Познакомимся, введем в курс дела. Думаю, девчонка заинтересуется, если назначить ей стипендию, к примеру долларов триста в месяц для начала.

— Это идея, — согласился я и пообещал переговорить с женой.

Но моя инициатива не понадобилась. Надя сама объявила: «Приезжает Ия. Надо сделать все, чтобы ей было здесь хорошо».

Признаться, Надя удивилась моей готовности обеспечить все условия для приятного пребывания здесь ее дочери, ведь раньше я и слышать ничего не хотел о ее бывшей семье.

Багров не скрывал, что доволен приездом девушки, обещал сделать программу ее отдыха более разнообразной, заинтриговав меня тем, что сделает ей сюрприз, о котором ни она, ни кто-либо другой даже представления не имеет. Кроме того, он взял на себя расходы, связанные с оплатой стола в лучшем ресторане.

Мы с Надей встречали Ию вдвоем. Самолет прилетел без опоздания. Я увидел высокую, стройную девушку, ничего общего не имеющую с той малышкой, которую я когда-то знал. Она была очень похожа на Надю в молодости. И если бы вместо шатенки здесь стояла брюнетка, то от юной Нади и не отличишь. Должен признаться, Ия очень красива. Хотя, на мой взгляд, не в меру серьезна.

В ее глазах я заметил какую-то настороженность, граничащую с опаской.

— Мама? — спросила Ия нерешительно, и Надя тотчас бросилась к ней. Они обнялись, Надя, как полагается, всхлипнула.

— Да, доченька, это я, твоя мама, здравствуй, родная.

Ия протянула мне руку.

— Дядя Витя? Привет! — И ни малейшей улыбки, будто обычная, деловая встреча.

Я подхватил ее небольшую дорожную сумку, и мы направились к выходу. На улице нас ждал «мерседес». Я сел за руль, женщины расположились сзади. Надя засыпала дочь вопросами о житье-бытье, учебе, обстановке в Москве. Спрашивала, не собирается ли она замуж и не хочет ли совсем переехать сюда. Ия наконец-то улыбнулась.

— Знаешь, мама, чтобы рассказать обо всем, что тебя интересует, потребуется много времени, и я надеюсь, что у меня оно будет.

Она замолчала и, словно оправдываясь, попросила:

— Можно, я лучше буду смотреть в окно, здесь такие виды!

— Да-да, доченька, конечно, как ты хочешь, мы еще наговоримся, — торопливо согласилась Надя и, уже обращаясь ко мне, спросила, чтобы сгладить некоторую растерянность: — Может, заедем по дороге в магазин подкупить фруктов?

— Не надо, успокойся, дома же все есть. Только сегодня утром нам привезли бананы, виноград, яблоки, — напомнил я. — И потом, Ия сама закажет, что ей захочется.

Я видел в зеркало, как Надя откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза, будто задремала. Ию полностью поглотило зрелище проносящихся за окном витрин, улиц, автомобилей, людей. Она словно забыла, что сидит рядом с матерью, которую не видела много лет. По правде говоря, я ожидал проявления с ее стороны более теплых чувств. Ничего не поделаешь, такой уж, видно, характер. А может быть, просто девушку смущает незнакомая обстановка, и она не знает, как ей лучше держаться. Ничего, успокоится, придет в себя, и все образуется.

От Сан-Франциско до Сакраменто рукой подать, всего час хорошей езды. Вот мы и дома. Надя показала Ие ее комнату, познакомила с Сержем, с гувернанткой Катей, которая будет сопровождать Ию, когда она захочет поближе познакомиться с городом, пройтись по его улицам и магазинам. Поскольку вечером нас ожидал обещанный Багровым ресторан, мы слегка перекусили и оставили Ию в покое, дав ей возможность отдохнуть и привести себя в порядок.

По случаю приезда гостьи Багров освободил меня от работы, тем более что в этот день поступления сырья не ожидалось, и я мог позволить себе немного расслабиться.

В назначенный час мы все были готовы к отъезду на ужин. Надя надела шикарное длинное платье, которое ей очень к лицу, сделала макияж и сразу помолодела лет на десять. А когда появилась Ия, я подумал: нет, черт возьми, краше русских женщин на свете не сыщешь. В строгом элегантном костюме она была неотразима. Длинные каштановые волосы, синие глаза и словно выточенная фигурка просились прямо на обложки самых популярных американских журналов. «А почему бы и нет, — пронеслась вдруг шальная мысль, — попробую предложить, а вдруг согласится». И Наде Ия понравилась.