Максим Шахов - Наносмерть

— Как давно?

Ирина колебалась. И была напугана.

— Как давно она сделала пластику груди в клинике Азиза?

— Так вы знаете?

— Уже да. Думаю, будет лучше, если вы мне просто расскажете обо всем по порядку.

— А-а… я могу посоветоваться по телефону с адвокатом Анжелы?

— А вы совершили что-то противоправное?

— Нет…

— Ну и зачем вам советоваться с адвокатом?

— Я хочу посоветоваться насчет Анжелы.

— Ясно! — сказал Виктор. — Значит, смотрите… Ни вы, ни Анжела не совершали никаких преступлений. Просто она, как и другие пациенты Азиза, оказалась в плохое время в плохой клинике. То есть она просто невольная жертва. Я пытаюсь спасти других…

— А почему я должна вам верить?

— Гм-м… Ну вообще-то есть такая штука как здравый смысл. Прислушайтесь к нему…

— Я поняла… — кивнула Ирина. — Значит… А можно воды?

— Да, конечно! Полковник!

Корняхин принес стакан воды. Ирина жадно выпила и рассказала, что случилось. Анжела действительно сделала около месяца назад операцию в клинике Азиза. И все было замечательно — до вчерашнего дня. Пока не позвонил Азиз. После разговора с ним Анжела выглядела напуганной и пересказала разговор Ирине. Азиз сообщил, что делал аналогичную операцию погибшей в Каннах Пригоровой. И что незадолго до отъезда в Канны та якобы обратилась к нему по поводу дискомфорта в районе имплантов. Азиз якобы ничего не обнаружил и сделал запрос производителю с описанием проблемы. И якобы получил вчера ответ. Смысл его заключался в том, что дискомфорт вызван процессом обрастания имплантов жировыми тканями. Для нормализации этого процесса, в целях профилактики дискомфорта, производитель рекомендовал пациентам пятидневный прием «Сезанекса» — согласно инструкции.

Но это было не все. Еще Азиз сообщил, что при осмотре Пригоровой он якобы обнаружил следы инъекций. И та по огромному секрету призналась ему, что из-за нервного расстройства обратилась в ведомственную клинику ФСБ. Где ее и кололи какими-то экспериментальными препаратами. Дальше Азиз рассказал Анжеле, что на приеме Пригорова вела себя не совсем адекватно. И вызвано это было, скорее всего, именно экспериментальными препаратами ФСБ.

Сказав, что больше ничего не станет говорить, чтобы не подвергать Анжелу опасности, Азиз сообщил, что его пригласили в ФСБ поговорить насчет Пригоровой. Он опасался, что его попытаются сделать козлом отпущения в странной истории с Пригоровой, а это могло негативно отразиться на репутации его пациентов. Поэтому Азиз удалил все персональные данные о них. И посоветовал Анжеле не распространяться об операции — для ее же блага…

— Извините! — перебил Ирину Логинов. — Я могу посмотреть телефон Анжелы?

— Да… — ответила Ирина и потянулась к одной из сумочек, лежащих на кровати.

Виктор взял телефон и спросил:

— В котором часу звонил Азиз?

— Около половины седьмого вечера, наверное…

Виктор кивнул, быстро нашел в журнале входящих звонков анонимный номер и посмотрел время. Азиз позвонил в 18.27. Виктор быстро поднялся.

— Я должен доложить начальству!

Когда он открыл дверь спальни, Корняхин сказал:

— Привели уборщицу, товарищ полковник!

— Какую уборщицу?.. А-а… Где она?

— В коридоре!

— Спасибо! Я сейчас! — сказал Виктор и вышел из номера.

В коридоре он спросил, успели ли увезти мусор, вынесенный из номеров утром. Оказалось, что да.

— Понятно! — бросил Виктор и направился в конец коридора.

В свете показаний помощницы Анжелы исследование мусора было уже не слишком актуально. Пройдя в конец коридора к окну, Логинов позвонил генералу. Когда тот ответил, Виктор быстро сказал:

— Лед тронулся! — Дальше Логинов пересказал то, что сообщила Ирина. Потом резюмировал: — Итак. Пригорова взорвалась случайно. Боевик из Канн успел сообщить, что она принимала «Сезанекс». Азиз понял, что этот препарат инициирует взрыв имплантов, но не сразу, как инъекция, а с задержкой.

— А сколько времени прошло с момента приема Анжелой таблеток до взрыва?

— Я это пока не уточнял! Сейчас нужно срочно пробивать мобильный телефон, с которого звонил Азиз. Плюс думать насчет «Сезанекса»… Отсюда вопрос: мне посылать следователя к судье за санкцией насчет номера и организовывать технические мероприятия или…

— Нет! Диктуй номер!

— Секунду… — Вынув из кармана телефон Анжелы, Виктор продиктовал номер входящего, а потом номер мобильника самой Анжелы.

— Есть! — сказал генерал. — Сейчас дам команду по поводу телефонов, потом подумаю насчет «Сезанекса»…

— Считаю, следует запретить его продажу, товарищ генерал!

— Молодец, Логинов! Это действительно мысль!

— Ну тогда до связи?

— До связи!

Вернувшись, Виктор продолжил разговор с Ириной. Азиз был тонким психологом, так что реакция Анжелы была именно такой, какой он и добивался: Анжела Королек после совещания с помощницей решила, во-первых, молчать насчет операции у Азиза, а во-вторых, попринимать «Сезанекс» после ознакомления с его инструкцией в интернете. И тем самым подписала себе смертный приговор.

Логинов имел немалый опыт оперативника. Но настолько изощренный способ убийства ему встречался впервые. С юридической точки зрения доказать, что телефонный звонок стал причиной смерти Анжелы, было практически нереально. Впрочем, это была забота следователей. Логинов же свою задачу в Волжском практически выполнил. Он раскрыл убийство, и теперь его задача заключалась в предотвращении других.

Позвав следователя, Виктор велел ему записать показания Ирины. И тут ему позвонил начальник экспертно-криминалистического центра Синцов.

— Да! — ответил Виктор.

— Ты мне должен, Логинов!

— Не возражаю… А за что?

— Мы нашли в кафе остатки иглы, которой укололи твоего артиста. И исследовали их на хроматографе по экспериментальной методике. Судя по всему, действующим веществом был…

Дальше Синцов прочитал по бумажке какое-то совершенно непроизносимое и незапоминаемое химическое название.

— А-а… — растерянно проговорил Виктор.

— Сам не знаю, что это такое, но посмотрел в справочнике. Оказывается, это сульфат действующего вещества нового препарата «Сезанекс»… Это пока все.

— Синцов, ты даже не представляешь, сколько я тебе должен! Подготовь заключение и немедленно сбрось его замдиректора…

— Я же тебе говорил, эта методика не утверждена…

— Да не важно! Просто напиши об этом в своем заключении! Думаю, тебе под твою методику выделят все, что ты попросишь!

— Ты думаешь?

— Уверен! Если нет, я напишу на этот счет служебную записку на имя директора. Вернее, напишешь ты, а я подпишу! Понял?

— Да!

— Тогда еще раз спасибо! Как вернусь, зайду! Заключение готовь немедленно! И сбрасывай замдиректора!

— Понял!

Отключив связь, Виктор задумчиво потер телефоном переносицу. Во время разговора с Синцовым у него промелькнула одна мысль. И теперь он вернулся к ней…

22

Немного подумав, Виктор нахмурился. Информация о том, что Базарова взорвали инъекцией «Сезанекса», фактически могла означать, что со взрывом Анжелы все не так просто, как это выглядело вначале.

Базарова взорвали, как это кощунственно ни звучало, в экспериментальных целях. По видеозаписям камер наблюдения было установлено, что кавказцы прибыли в кафе вскоре после Базарова и выжидали удобного момента. Опуская детали, это означало, что главной целью пославшего боевиков Азиза была не ликвидация Базарова как свидетеля и не совершение теракта. Главной целью была проверка, как сработает «Сезанекс».

Из чего следовало, что и Анжелу взорвали именно из-за того же. И мысль, промелькнувшая у Логинова, заключалась как раз-таки в этом. А значит, он кое-что упустил. Смысл экспериментального взрыва заключался в фиксации результатов. А раз так, то кто-то должен был эти результаты зафиксировать и передать Азизу. Иначе взрыв Анжелы терял смысл…

Повернувшись, Логинов глянул на Ирину. Знать точное время приема Анжелой таблеток могла только она. А без этого оценить действие «Сезанекса» невозможно. Виктор немного поколебался, потом шагнул к Ирине и сказал:

— Вы не могли бы уточнить, в котором часу Анжела принимала таблетки?

— Что?

— В котором часу Анжела вчера принимала таблетки?

— Ну-у… привезла я их где-то в девять, — пожала плечами Ирина.

— И что? Она их сразу выпила?

— Не знаю… Я отдала и пошла в душ…

Логинов не заметил ни малейших признаков того, что Ирина волнуется или врет.

— А кому вы об этом говорили? — быстро спросил Виктор.

— О чем?

— О таблетках!

— Никому, конечно… Мы же договорились, что об операции будем молчать…

— Хорошо, я понял, — кивнул Виктор и посмотрел на следователя: — Продолжайте!