Волк 9: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
Серёга вернулся к работе, я огляделся, потирая ухо, звон в котором после громких выстрелов уже прошёл. Машуков стоял в стороне, объясняя Левшинову, как расставлял людей и как готовился к быстрой операции, где и времени-то на подготовку почти не было, а матёрый собровец одобрительно кивал. Лёня перехватил следователей, объясняя им детали, и махнул мне рукой, что сам справится с этой работой. Парни из конторы курили, громко матерясь через слово и размахивая руками. Раненого Костю увезли, зайду к нему сразу, как будет свободная минутка.
Я отошёл к скамейке, где сидели Слава, Женя и Дима.
— Поехали, — сказал я. — А то холодно уже.
— Холодрыга, — согласился Женя. — Дубак какой-то.
— В контору заедем, чай попьём, пока время есть. А вот завтра уже будет весёлый день.
За руль сел я сам, джип выпустили с рынка без проблем, отогнав буханку, которой загородили дорогу. Вокруг толпились удивлённые люди, обсуждая, что сегодня случилось. Будь это то время, до которого дожил я, у каждого наверняка был бы смартфон, с которого они бы всё снимали, и уже через пару часов вся страна узнала бы о происходящем.
В конторе хотел позвонить деду, чтобы не волновался, а после перекусить и выпить кофе, ведь уже больше суток на ногах. Но подъезжая к зданию, понял, что до отдыха ещё далеко.
— О, да у нас тут герой завтрашних газет, кхе, — Женя присмотрелся к стоящей у крыльца чёрной Тойоте Марк 2. — Сам Мишаня-сапёр приехал в гости.
Вокруг Тойоты уже столпились наши парни, бывшие поблизости, видно и самого Мишаню. Но когда я остановился, заметил, что в снегу у самого крыльца лежал лицом вниз человек в чёрной куртке. Руки у него были связаны проводом.
— Кто это? — спросил я, вылезая из машины.
— Филин, — Мишаня сплюнул. — Я тебе про него говорил, Волк. Череп его нанял за большие деньги, бывший особист или кто-то вроде. Говорил же, бомбу он тебе заложить хотел в твою бэху в гараже. Пацанов твоих предупредил, всё теперь з***сь.
Невысокий смуглый мужик, лежащий в снегу, поднял голову и неодобрительно на меня посмотрел. На капоте Тойоты стояла жестяная коробка из-под китайского печенья, из неё торчали провода, рядом с ней пульт с антенной. Ярик крутил в руках крону, потом показал, что всё безопасно.
— Ну и где Череп? — спросил я.
— Ничего не скажу, — пробурчал связанный. — Не дождёшься.
— Я это уже слышал, — я повернулся к Мишане. — За помощь с автобусом благодарю, правильно сделал. Только куда ты теперь?
— По своим делам, — Мишаня закурил. — Потом в Читу, Эдика проведаю. Потом посмотрим. Вряд ли вернуться дадут, хотя посмотрим. Так, забирайте посылку, — он показал на коробку и пульт. — А я погнал. Заслужил же я небольшой отпуск?
— Так где Череп? — спросил я у него напрямую.
— Это мои с ним дела, Волк. Должок у него передо мной, не мешай. C моим братом он тогда по-своему поступил, — Мишаня шумно выдохнул носом. — И я это не забыл. Эдик говорил, жди, типа, когда он мимо тебя по реке проплывёт, и ещё какую-то шнягу. Да чё-то долго я уже жду…
— Отпуск ты заслужил, да. Только не теряй с дуру голову. Черепа зря недооцениваешь, на этом многие обожглись. И Платонов ему не указ.
— Не, Волк, я тупить не буду, — он засмеялся. — Я ещё пожить хочу. А про Черепа забудь навсегда. Нет его больше. Всё, спёкся, кудрявый.
Он сел в Тойоту, махнул рукой и быстро отъехал, немного пробуксовав в снегу. Мы переглянулись и посмотрели уезжавшему ему вслед.
— Поехал к Черепу, — Слава пожал плечами. — Кабздец лысому котёнку.
— А если нет? — задумался я вслух. — Череп — человек опасный и хитрый, как Душман. А вдруг Мишаня захочет ему в глаза посмотреть и поговорить напоследок? Он молод, горяч, и это плохо для него. Но нам не говорит, что задумал. И зря.
— Поэтому отпустил? — спросил Женя. — Чтобы вывел на него? Он же не сразу к нему приедет.
— Посмотрим, — сказал я. — У нас пока есть, с кем ещё поговорить. Надо всё выяснить.
* * *Два часа спустя, Новозаводский район, к югу от города
Перебравшись по старому бревенчатому мосту через замёрзшую реку, две Нивы проехали в посёлок и остановились у покосившегося дома на окраине. Ждущий рядом с домом рыжий парень в кожанке с мехом открыл деревянные ворота, дождался, когда машины заедут внутрь, и начал закрывать. Разбухшая воротина никак не хотела вставать на место, парень захлопнул её с пинка.
Из белой Нивы вылезло два крепких телохранителя в чёрных пальто и тёмных очках, смотревшихся здесь неуместно. Один презрительно оглядел замусоренный двор и обошёл домик, второй заглянул внутрь, осмотрелся, подержал руки над горящей печкой и после этого вышел на улицу.
— Всё чисто, — сказал он и сдержал усмешку, видя мусор вокруг себя.
В доме никто не жил с зимы, старый хозяин умер от палёной водки, дом остался пустым. Но Череп по примеру Гоши такие заброшенные дома подмечал. Мало ли что случится. Вот и пригодилось.
Мобильная связь здесь не работала, стационарного телефона в посёлке не было вообще, так что пока Череп не доедет до посёлка Соловьёвск на границе с Монголией, ни с кем связаться он не сможет. Но там уже всё договорено и продумано, надо только дождаться ночи.
Череп молча вышел из машины, высокий, бледный, даже не заметив, как от него шарахнулся рыжий парень в кожанке, который и не знал, что пахан будет здесь.
— Здравствуйте, Григорий Владимирович, — парень откашлялся.
Череп не ответил. Рассохшее крыльцо заскрипело под его ногами, дверь открылась. Он вошёл в дом через сени, заставленные старой мебелью, посмотрел на небогатое убранство, проверил, горит ли свет, и сел за стол, положив сверху свой Глок.
— Пластырь принеси! — рявкнул он.
Через полминуты удивлённый охранник принёс из машины моток белого пластыря. Череп оторвал длинную ленту и внимательно присмотрелся к ней…
— Чё это с ним? — спросил охранник у телохранителя, когда вышел на улицу. — Я его почти не узнаю.
— Спроси у него сам, — буркнул тот. — Вдруг ответит.
Череп поёрзал на месте, потом подошёл к телевизору «Рубин», накрытому пыльной простынёй, сдёрнул её и включил. Сначала пошёл звук, картинка появилась не сразу:
— Вечером в среду, после обеда, — запела заставка «Джунгли зовут».
Череп вернулся за стол и с хрустом почесал отросшие на затылке волосы и щетину на подбородке, а охранник тем временем начал раскладывать продукты, захваченные из города: хлеб, грудинку и банку солёных огурцов. Всё это время он с опаской косился на Черепа, который просто смотрел детскую передачу, почти не мигая.
— Дороги проверять, — сказал Череп, не глядя на него. — Кто едет и куда. Одну машину к мосту, пусть там стоят, следят.
— Понял.
Рыжий охранник вышел и с облегчением выдохнул. С Черепом приехало четверо, двое, платные телохранители, остались во дворе, двое надёжных сели на вторую машину и уехали, чтобы следить за въездом в посёлок. Если какой шухер, передадут по рации. Больше людей не взяли, а то будут привлекать слишком много внимания.
— Пойду внутрь, — вздохнул один из телохранителей, обхватив себя руками. — Холодно здесь.
— И спроси у него, — сказал второй. — Нам чё, тоже с ним в Монголию ехать?
— Скажет он, как же, — первый хмыкнул. — Но платит, куда деться?
— Я тоже внутрь, — второй сплюнул, поёжился и посмотрел на рыжего, а после вручил ему рацию. — Пока не отморозил себе всё. А ты жди здесь, если что, зови.
Оба вошли в дом. Рыжий парень сначала присел на завалинку, но было холодно, и он прошёл в сени, где уселся на скрипучий стул рядом с окном, чтобы видеть двор, и прислонился к старому холодильнику. Снег пошёл сильнее, рыжий начал разглядывать рацию, и переключил канал, случайно крутанув колёсико. Рация тут же издала противный высокий писк.
— Сука ты, — он начал крутить настройку. — Да как тебя… о, всё, так и молчи.
— Ну-ка тихо, — сказали ему почти в ухо, а что-то твёрдое упёрлось ему в висок. — Вякнешь — хана тебе, понял?
