Нульт: 01: Тень Победы - Аникин Константин Игоревич
Завод Михалыча был в другом конце города, в научном секторе, чтобы туда добраться надо было сделать пару пересадок. На одной из них, погода неожиданно слетела с нарезки, и циклоны схлестнулись в схватке. Небо потемнело, налетел холодный арктический ветер, он поднимал тучи мошкары с болота и разбивал о город. Зиро спрятался от непогоды в забегаловке неподалеку. Заведение называлась 'Джексон & веник', внутри оно было украшено комиксами в лубочном стиле, изображавшими, в былинном ключе, историю знаменитой поправки конгресса США, запрещающей поставлять красным высокие технологии. Соответственно, и меню заведения было национально-русское, и Зиро, нагуляв себе аппетит, отобедал борщом боярскими, драниками сметанными, пельменями сибирскими, наблюдая через окно за разгулом стихи. Небо затянуло тяжелыми, синими до черноты, тучами, и разразилась яростная гроза. Зиро пил чай с блинами и смотрел, как, шикарные молнии раз за разом лупят в Иголку, в самое ее острие — никто в городе в дополнительных громоотводах не нуждался. К этому зрелищу невозможно было привыкнуть, оно всегда ошеломляло и пугало как в первый раз. Каждый раз, когда молния вонзалась в башню, Зиро думал — все, это — последний удар, сейчас она упадет, не выдержит гнева Неба. Но Игле все было нипочем, дуре этой бетонной, только снег в агментах, кратковременные сбои связи, шок от удара. Дождь мгновенно разогнался до тропического ливня, словно Господь Бог спустил воду в небесном унитазе. По улицам растеклись реки воды, казалось еще немного такого дождя и болото выльется из берегов и, сожрет, наконец, город, но дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Подул сильный южный ветер, он разогнал северные тучи, и небо прояснилось. Весь катаклизм не занял и получаса. Глобальное потепление, мать его. Климатический шаффл.
Зиро шагая, по свежей, умытой дождем, улице, добрался до станции монорельса, оседлал 'пулю', и через три c половиной песни Go!Go!7188 оказался в другом конце города, в бывшем научном секторе города, где располагался бизнес Михалыча. От станции до завода было рукой подать. Когда-то в этом приземистом здании, располагался один из многочисленных воркуйских НИИ-ящиков, где изучали аэродинамику, турбулентность и прочие завихрения. Во дворе завода суетились грузчики, они грузили фуры свежим товаром, по двое перенося на плечах длинные шесты, плотно усаженные записанными болванками. Зиро миновал проходную, поднялся на третий этаж, в приемную директора завода. Курносая девчонка на ресепшене, имя которой Зиро постоянно забывал, запрокинув голову и мечтательно приоткрыв ротик медитировала в агментах. Зиро громко кашлянул, чтобы вернуть ее с виртуальных небес на рабочее место. Секретарша испуганно сорвала очки с лица. Увидев, что это всего лишь Зиро она не смогла скрыть вздох облегчения, и, улыбнувшись, поведала, что директор сейчас в цеху. Зиро развернулся и спустился в подвал, где собственно и было сосредоточено производство. В этом подвале, на всю длину здания, раньше стояла огромная аэродинамическая труба. Теперь аэродинамикой здесь и не пахло, но труба, в фигуральном смысле, осталась, и в эту трубу ежеминутно вылетали сотни тысяч долларов правообладателей интеллектуальной собственности. В цеху было жарко и воняло палеными дисками, длинные ряды револьверных станков слаженно штамповали данные. Зиро на минуту засмотрелся, как по конвейерным лентам ползут эти блестящие смешные кругляшки, с которых потреблял информацию внешний мир. Серьезный бригадир в маске и белом комбезе, перекрикивая грохот машин, сообщил, что Михалыч сейчас на складе. Зиро, что делать, пошел на склад. Михалыча он нашел, в каком подсобном помещении в дальнем уголке складского ангара. Когда Зиро вошел в эту, небольшую, заставленную коробками, комнатушку, Михалыч разговаривал по телефону.
-.. будет, мы договаривались. А вот и он! Да. Понял. Жду. — Михалыч повесил трубку.
- Привет, Зиро!
- Привет.
Зиро пожал руку Михалыча. Это был грузный мужчина, с усами, на середине шестого десятка. Типичный такой местный купчила. Михалыч был без обычных пиджака и галстука, ворот бледно-фиолетовой рубашки расстегнут, рукава закатаны, обнажая густоволосатые руки, с давними армейским наколками. В комнате витал запах дешевой пьянки. На столе стояло несколько бутылок водки ('Болотная Особая'- на спирулине) и какая-то нехитрая закуска из фаст-фуда. В комнате был еще один мужчина, и он лежал лицом в пластиковой тарелке с салатом.
- Товарищу, походу, хватит. — Сказал Зиро, и только тут, заметил, что собутыльник Михалыча привязан к стулу промышленным скотчем.
Михалыч скривился.
- Волк брянский, ему товарищ. Это, сука, шпион! Агент Майкрософт Офиса. Лазил по территории, вынюхивал. Охрана по мониторам засекла.
Зиро с сомнением посмотрел на предполагаемого корпоративного агента. Тот на Джеймса Бонда не тянул. Какой-то такой очень средний. Одет без выпендрежа: джинсы, серый свитер, кроссовки.
- С чего ты взял?
Михалыч хмыкнул.
- Я их, блядей, сердцем чую. Столько лет в органах. — Видя, по реакции Зиро, что он его не убедил, он подошел к агенту, взял его за правую руку и закатал рукав свитера. Затем взял со стола карманный детектор купюр, и посветил ультрафиолетовой лампой в район сгиба локтя.
Под ультрафиолетом, на коже проступили мелкие цифры: 74016-640-0000106-57906.
- Серийный номер МС Офиса. — Пояснил Михалыч. — Они там все меченные.
Аи, стоящая рядом с ним, щелкнула своим фотиком; Зиро рефлекторно сфотографировал номер. Зиро моргнул и сохранил картинку. Вдруг пригодиться?
- Ну и что ты делать с ним будешь? Очистке сдашь? — спросил он.
- А толку? От них потом ничего не добьешься. Мне надо знать, кто его навел. Крамольник обещал разобраться. Яныч быстро из него все дерьмо выбьет. А пока, вот, водочкой отпаиваю, чтоб не дергался. Пусть, падла, хлебнет нашего болотца! — недобро оскалился золотыми зубами Михалыч. Рядом с агентом лежала пластмассовая воронка. Зиро непроизвольно передернуло. Сам агент ни разу не пошевелился за время разговора, и, кажется, не дышал.
- Он вообще, живой?
- Да там и литра не было! Очухается, куда денется.
К черту, это не мое дело, подумал Зиро.
- Вот, как договаривались. — Зиро выложил на стол бобину пленки, переводя, таким образом, тему разговора в нужное ему русло.
- У тебя весы здесь есть?
- Где-то были… — Михалыч открыл дверцу шкафа. — А, вот…
Он, кряхтя, расчистил место на столе для аптекарских весов с набором гирек. Электронные весы в этом бизнесе считались моветоном. С электронными весам гораздо проще сжульничать. Михалыч собрал архаичные весы еще советского производства, уравновесил чашечки и взвесил пленку.
- 100 грамм. — Михалыч, по своему обыкновению, округлил в меньшую сторону. Он достал свой коммуникатор в золотом корпусе, запустил калькулятор.
- Так…. Значит, это у нас 100 петабайт….
Один грамм воркуйской пленки вмещал один петабайт данных.
— … сто петабайт это сто тысяч терабайт… -
Тот факт, что в 1 петабайте на деле не 1000, а 1024 терабайта, Михалыч упорно игнорировал, ссылась на то, что в прайсе написано не 'тебибайт', а именно 'терабайт'. Вот жулик.
- Теперь умножаем на пять…
Михалыч покупал данные по курсу 1 доллар за 1 терабайт. И если бы Зиро был мальчиком с улицы, он бы получил за свою пленку сто тысяч долларов. Но Зиро было не мальчик с улицы, давно в бизнесе. Его Коэффициент Эффективности, составлял пять пунктов. КЭ показывал насколько качественную инфу поставляет на рынок инфодилер, нечто вроде внутрицехового динамического рейтинга воркуйских торговцев информацией. Коэффициент каждого сертифицированного дилера вычисляла по своим формулам группа как бы независимых экспертов Торговой Палаты при Информационном Комитете. По принятым в В8 правилам инфообмена, при оптовых поставках данных гонорар продавца вычислялся путем умножения базового тарифа на КЭ. У Зиро был высокий КЭ, и хоть и не самый высокий, но гораздо выше среднего уровня. Коллеги говорили, что у Зиро нюх на хорошую дату. Ценность данных он определял очень точно и практически моментально. Ему достаточно было взглянуть на список ссылок по результатам поиска, чтобы выбрать верную. Хороша ли книга, он понимал, прочитав лишь несколько строк. Кино — посмотрев титры. Музыка — кликнув наугад в середину звуковой дорожки… Софт он вообще чувствовал, чуть ли не уровне машинных кодов. Зиро и сам толком не мог объяснить, откуда это у него. Чистая интуиция, скорее всего. Интуиция, помноженная на хороший вкус.
