Александр Тамоников - Люди в черном
Перегрузив ящик на катер Филиппова, баркас вернулся в воды Аллы и взял курс в протоку, заросшим клином врезавшуюся в остров Лебяжий, под густые кроны вековых кедров. Сулема вел баркас уверенно, зная направление. Малой спросил:
– А чего это мы, Сулема, здесь забыли?
– Переждете, пока следствие и розыск пройдут. Здесь, на острове, оборудован специально под наше дело схрон со всем необходимым. Сверху, даже прочесывая остров, что вполне возможно в ближайшие дни, его не обнаружить.
– Это сколько ждать? Почему сразу не отдать долю и до свидания?
– И далеко ты уйдешь, Малой, когда вокруг ментов и комитетчиков будет, как собак нерезаных. Шмонать по-серьезному будут. А сколько ждать? Столько, сколько нужно! Вас обоих, с вашей долей, потом водой вывезут, но что сейчас об этом говорить? Со временем все узнаете.
– Шмель тоже останется с нами? – спросил Серый.
– Конечно!
– Ты бы, Сулема, если знал про такой расклад, хоть бабу какую в схрон притащил! Загнемся от скуки-то! Да еще наверх не вылазить. Охренеем, в натуре говорю.
– Бабу, говоришь, Малой, тебе? А может, целый шалман сучек, с вагоном шампанского подать в придачу? А? Перебьешься! На зоне бабу часто имел? Вот то-то!
– Мы не на зоне! – продолжал огрызаться Большаков.
– Малой! Закрой базар! Отгуляешь свое потом. За все отгуляешь, если не спалишься со своим характером. А будешь самовольничать или беспредельничать, останешься здесь навсегда! Запомни это!
– Тьфу! – только и сплюнул Малой, закончив бесполезную перепалку.
Сулема меж тем причалил баркас к берегу.
– Винтовки оставить здесь, взяли свои рюкзаки, пошли! Здесь недалеко.
Шли они минут двадцать, продираясь через кустарник, троп на острове не было. Вышли на небольшую, заросшую, как и все вокруг, высокой густой травой поляну. Хоза подошел к старой березе, от нее сделал несколько шагов в сторону, опустился на колени. Принялся что-то искать.
Наконец поднял целый пласт. Под травой и землей показалась крышка, открывающая вход в черный узкий лаз.
– Давай сюда!
И первым, включив фонарь, спустился в подземелье. Зажег там «летучую мышь». На глубине трех метров находилась обширная землянка с нарами по стенам, перегородкой, за которой ящиками было сложено продовольствие, водка, питьевая, минеральная вода. Имелся в углу за низкой дверью и туалет.
Увидев водку, Малой повеселел, анаша у Шмеля была на исходе.
– Ну, с водярой куда еще ни шло – пару-тройку недель перекантоваться можно, – сделал он вывод.
В землянке было тепло. На нарах лежали спальные мешки. Сулема приказал:
– А ну-ка опробуйте нары, делали в спешке, может, усилить их придется.
Шмель, Малой и Серый послушно легли, каждый выбрав себе место.
– Ничего, пойдет, – сказал Серый.
– Пойдет? – переспросил Сулема. – Ну тогда отдыхайте.
Он выхватил из куртки пистолет «ТТ», сделал три выстрела. Малому и Серому пули попали в головы. Шмелю в грудь. В него Сулема стрелял последним, и тот успел соскочить с нар. Теперь он лежал в ногах у бывшего товарища и, задрав голову, смотрел на Хозу удивленными глазами:
– За что, Сулема? Кто приговорил?
– Ну не я же, Гена. Мне ты был почти как брат. А за что? Сам должен понять!
– Но... – теряя силы, уже шепотом продолжал Шмель. – Но... тогда... Жилин... и тебя... и всех... в расход пустит... со временем.
– Поживем – увидим. Ну что ж, Шмель, прощай и не держи обиду. Там, – он поднял глаза в потолок, – на небесах, может, и встретимся. Рассчитаешься!
Сулема навел ствол в лицо Шмелеву, дважды выстрелил ему прямо в глаза. Затем подошел к Малому и Серому. Для перестраховки выстрелил еще по разу каждому в лоб. Хотя и без контрольных выстрелов было ясно, что бывшие зэки уже мертвы. Но он решил выстрелить, с него не убудет, а на душе будет спокойней. Погасив лампу, поднялся на лужайку, закрыл крышку в землянку, ставшую для троих подельников склепом, пошел к реке. Нашел плоскодонку, подвел ее к баркасу, вывел караван на середину Аллы. Вслушался. Рокотов вертолетов, которые уже могли из Верхотурска начать облет тайги, слышно не было. Сулема топориком пробил дно баркаса, где лежали винтовки, туда же бросил пистолет, топор, отцепил плоскодонку. Баркас быстро наполнился водой и пошел ко дну. Здесь, в этом месте, было глубоко и сетей никто никогда не ставил. Развернул свою плоскодонку, завел «Ветерок». И тихим ходом направил лодку к противоположному берегу, по-прежнему чутко вслушиваясь в звуки леса и реки.
Филиппов же, получив груз, сделал все, как приказывал Жилин. Остановился в нужном месте, пересыпал самородки по пакетам, разбросал их в осоку. Вернулся к Алле, избавился от контейнера. Развернулся и, набрав максимальную скорость, пошел к прииску. Поставил катер, нашел Жилина, который весь этот день старался находиться среди людей. Увидев своего водителя, начальник прииска спросил:
– Ну что там с катером?
– Тягу привода газа оборвало. Я заменил, пришлось повозиться, сейчас катер в полном порядке, я проверил его на ходу.
– Значит, все в порядке?
– В полном!
– Молодец, иди занимайся своими делами.
Тут же Жилина вызвали к телефону, чего он давно ожидал и к чему был готов. Вызывал его представитель отделения КГБ по Рахтуру:
– Жилин? Дмитрий Сергеевич? Начальник прииска?
– Да, он самый, кто вы?
– Скопинцев, капитан государственной безопасности. Вы в курсе, что произошло с вертолетом, убывшим от вас?
– Нет! Слышал, правда, отдаленный грохот какой-то, неужели...
– Докладываю, – не стал слушать предположение оппонента представитель КГБ, – «Ми-2» потерпел крушение у Соловьиной горы, представляете, где это?
– Конечно!
– Мы уверены, что это диверсия, имевшая целью похищение золота, которое находилось на борту вертолета. Кстати, сколько его там было?
– Минуту... дайте прийти в себя... сейчас скажу точно.
– Я вас не тороплю.
Жилин выдержал вполне естественную для данной обстановки, паузу, ответил:
– По протоколу, а следовательно и фактически, 60 килограммов 173 грамма. Но это ерунда, по большому счету. Тоннами перевозим, главное – люди, они-то как?
– Погибли все! Но насчет золота вы не правы. Именно из-за этих шестидесяти килограмм погибли семь человек.
– Надеюсь, ваше предположение насчет диверсии имеет под собой основания?
– Естественно, на месте катастрофы контейнера с золотом не обнаружено, зато выше, у самой вершины горы, найдены следы позиции снайперов, стрелявших по вертолету, предположительно из «СВД» или карабина, четыре раза. Найдены гильзы калибра 7,62 миллиметра.
– Да... новость вы мне сообщили...
– Оставьте эмоции, Дмитрий Сергеевич, слушайте, что вам предстоит сделать.
– Я весь во внимании!
– Итак, работу продолжать, но с прииска никого никуда не отпускать. Плавсостав не использовать. К вам вскоре прибудет следственная группа, все ее требования выполнять неукоснительно. Подготовить учетные карточки работников, а также полный отчет за период работы с начала текущего года. Я знаю, что у вас имеются на стороне, в тайге, всякие там охотничьи и рыбацкие домики. Подготовьте схему их расположения, привязав к карте. Пока все! Самому, естественно, находиться на месте, на связи. До свидания!
– До свидания, товарищ капитан!
Жилин положил трубку, задумался. Начинается кутерьма.
Посмотрим, что будет дальше. Сейчас главное – дождаться Сулему и привести прииск в порядок. Он вызвал к себе заместителя, передал содержание своего разговора с начальником Рахтурского отделения КГБ, приказал подготовить все к проверке.
А чуть позже явился Сулема. Доложил:
– Все в порядке, шеф!
– Как и планировали?
– Точно по плану!
И Жилин передал Хозе о разговоре с комитетчиком.
– Ты, Хоза, людей предупреди, чтобы болтали меньше. Все же ребята из КГБ – это тебе не местные менты. Работать умеют. Лучше всего, если у всех будет один ответ на их вопросы – ничего не знаю, ничего не видел. И никаких рассуждений. Мою, мол, золото или еще чем там занимаюсь и все, остальное не касается.
– Я все понял, шеф! Сделаю! Никто ничего лишнего не вякнет, это моя забота.
– Вот и хорошо! Работай, Сулема. Знаешь, за что трудишься. Иди, мне тоже надо подготовить собственную канцелярию к проверке.
Сулейманов вышел, Жилин позволил себе выпить сто граммов чистого спирта.
Пройден и второй, главный этап операции. План пока действует без сбоев. Что будет дальше?
А вот это одному господу известно.
Он сел за стол, выдвинул ящики, достал оттуда толстые папки, перевязанные бечевой, и принялся просматривать документацию.
Глава 9
...Три года пролетели как один день.
Дмитрий Сергеевич Жилин возвращался из отпуска, который впервые за эти три года провел вдали от тайги, в Москве. В купе было душно, и он вышел в тамбур, закурил. Он возвращался на свой прииск, чтобы довести начатое более трех лет назад дело до логического завершения. Тогда удалось все! Провести акцию, тщательно ее спланировав и организовав, и завладеть золотом. Выдержать колоссальный прессинг следствия, продолжавшегося почти полгода. Следствия, так ни к чему и не приведшего. Золота не нашли, преступников тем более. Единственное, что стало результатом действий различных следственных бригад, так это то, что на прииске был введен жесткий, строжайший, не подчиненный ему, начальнику прииска, режим тотального контроля над всем и вся, что происходило на золотодобывающем предприятии. Отставной офицер КГБ официально являлся заместителем и помощником начальника прииска, но фактически же имел больше полномочий, чем его начальник. Без капитана запаса Бирюкова Василия Ивановича Жилин уже не мог сделать и шага, в прямом смысле этого слова. Этот новоявленный комиссар только что в производство, в котором ни черта не смыслил, нос свой не совал. А в остальном везде сумел забросить сети, создав целую армию стукачей, по мелочам сдававших ему друг друга. И отправка золота теперь осуществлялась по-иному: так же на вертолете «Ми-8», но всякий раз меняя маршрут по ходу полета.
