Кирилл Казанцев - Инстинкт победителя
Покинув городской парк, Михаил дошел до первого магазина и купил бутылку водки. Только она, по его мнению, могла хоть немного поправить положение. Предстояло осмыслить то, что ему придется уехать из мест, где он прожил почти столько же, сколько прожил до этого в своем родном городе. Но то прошлое так далеко от него, что уже не кажется таким родным и близким, как раньше. Да и родительской квартиры уже не было. Там жили чужие люди. С прежними друзьями, а тем более с приятелями он давно потерял связь. Даже забыл многих. Опрокидывая рюмку за рюмкой и закусывая лишь кислым, пахнущим плесенью огурцом, Михаил все больше склонялся к мысли, что хочет вернуться домой, но не к Галине. К детям. В свою спальню. На свою кухню. Да и в сортир, в конце концов! Почему он должен сидеть вот тут один в чужой квартире? А Салову это надо? Нет, водка не помогала. Она, наоборот, расслабляла волю. Был бы хоть кто-нибудь рядом, стало бы легче. Михаил достал сотовый и попытался отыскать номер телефона все того же Салова. Но не смог. Перед глазами лишь плыли светлые строчки на темном фоне, наталкиваясь друг на друга. Он отбросил телефон на заляпанную всевозможными пятнами клеенку, встал, пошатнулся, опрокинул табурет, на котором сидел, ударив ногу, но боли не почувствовал. Гораздо больнее было от одиночества. Почти не соображая, что делает, Михаил буквально на автопилоте вышел в коридор, начал надевать ботинки, упал, выругался, встал. Еще попытка. Удалось. Вышел на лестницу, захлопнул за собой дверь, позабыв о ключе. Снова упал на площадке. Поднялся, держась за стену. Все происходило, как во сне. Таких ощущений у него еще никогда не было. Очнулся лишь тогда, когда увидел перед собой женщину в чем-то расплывчато-голубом. Ухмыльнулся и процитировал Сергея Есенина:
Да, мне нравилась женщина в белом,Но теперь я люблю – в голубом.
– Кошмар! Это просто кошмар, Миша! – услышал он резкий голос Галины и отпрянул назад. Снова упал.
Чьи-то руки потянулись к нему, помогая подняться. Но он оттолкнул их:
– Я сам! Все к черту!..
– Прекрати! Это позор! Вставай! – доносилось до его затуманенного алкоголем сознания. – Леша, иди сюда! Помоги.
Еще одни руки потянулись к нему, но он попытался оттолкнуть и их. Но эти были сильнее, увереннее. Он засмеялся:
– Сказал на хрен… все! Отставить! Я сплю. Отбой…
Когда он открыл глаза, увидел знакомые обои. Дико стал озираться вокруг. Понял, что находится в своей спальне. В своей кровати. На нем лишь трусы и майка. Но как?! Как он тут оказался? За окном было темно. Лишь маленький ночник в изголовье тускло освещал родную комнату. В первый момент Михаилу показалось, что он очнулся от страшного сна, в котором был одинок и несчастен, но теперь все в порядке. Главное, не опоздать в часть. Сколько времени? По привычке, выработанной годами, глянул на настенные часы. Они показывали половину восьмого. Утра или вечера?
И, будто в жерло вулкана, где бушует смертоносная лава, он стал вваливаться в реальность. Мозг в голове будто кипел, сердце колотилось о ребра так, словно просилось наружу. Сначала сел в кровати. Немного привык к вертикальному положению. Опустил босые ноги на пол. Снова все поплыло и зашаталось. Встал. Покачнулся. Почувствовал, что сильно болит правый бок и колено. Хромая, дошел до закрытой двери. Прислушался. До него донесся приглушенный голос Галины:
– Нет. Прошу тебя. Сейчас приходить не надо. Да сама. Не волнуйся. Нет. Дети у подруги. Да. У Светы. Все, пока. Хорошо. Обещаю.
Поскольку никакой другой голос не звучал, Михаил понял, что шел телефонный разговор. С кем? С Самойленко? И разом вот этой лавой на него нахлынуло все то, о чем он забыл на какое-то время. То, что посчитал кошмарным сном. Захотелось немедленно скрыться, убежать, исчезнуть. Как он мог сюда притащиться?! Зачем?! Пытаясь не шуметь, Родин вернулся к кровати и стал искать свою одежду. Но не нашел. Открыл шкаф, слегка скрипнув дверцей. Там стройным рядом висели лишь наряды Галины. А где его вещи? Внизу увидел чемодан. Когда-то с этим чемоданом они ездили в Сочи. Открыл. Вот они. Аккуратно сложены. Там и форма цвета хаки. Он брезгливо откинул ее в сторону, словно лягушачью кожу. Нашел джинсы и майку. Быстро надел и почувствовал себя более защищенным. Теперь предстояло выйти из комнаты и снова встретиться лицом к лицу с Галиной. Это казалось ему сейчас хуже смерти. Он сел на край кровати и обхватил воспаленную голову руками. Через некоторое время раздалась пиликающая мелодия Моцарта – звонили в дверь. Михаил напрягся, обратившись в слух. Кто это? Дети? Но жена сказала, что они у Светланы. Самойленко? Послышались торопливые и такие знакомые шаги Галины. Лязгнул дверной замок.
– Валера, я же просила не приходить.
Михаил поднялся с кровати, не зная, что сейчас предпринять. Снова набить ему морду? Или оставаться на месте? Но инстинкт самца, охраняющего свою территорию, перевесил сомнение. Он двинулся к двери.
* * *Родин очнулся от полудремы, чувствуя, что сильно сжимает кулаки. Поработал закоченевшими пальцами и посмотрел на недоразгаданный сканворд. А! Гекзаметр. Вписал недостающее слово. Все сошлось. Было половина восьмого утра.
На этот раз Наденька пришла еще раньше. Она сменила цвет волос, перекрасившись из рыжей в блондинку. И когда только успела? Открыв ей дверь, Михаил сделал вид, что ничего не заметил. Если она ожидала комплимента, то его не будет.
– Доброе утро, – расплылась женщина в улыбке и, переступая через высокий порог, споткнулась на своих шпильках. Или сделала вид? Родину пришлось подхватить ее под локоть.
– Ой! – вскрикнула она, навалившись на его руку грудью.
Михаил отпустил ее локоть и отошел, пропуская вперед:
– Ты очень любишь свою работу?
– В смысле? – не поняла Наденька.
– Торопишься приступить к ней пораньше.
– А, просто автобус ехал быстро, – сконфузилась Наденька, оправдываясь, как тогда грузчик Валентин. Только без ненормативной лексики. – А ты тут как?
– Да вот тоже думаю побыть тут подольше.
– Да? – просияла Наденька, поправляя волосы. – А что так?
– Хочу дождаться Андреева. Мне с ним надо поговорить кое о чем.
– А, ну-ну. Жди, – явно разочарованно дернула она плечом. – Только еще неизвестно, когда он будет.
– У тебя есть его телефон?
– Есть. А что?
– Ты можешь позвонить и спросить, когда он приедет?
– Обалдел, что ли? С какой стати? – возмутилась кладовщица.
– А тебе идет этот цвет, – пришлось-таки сделать женщине комплимент. – Теперь выглядишь как и в юности.
– Да? Тебе нравится? – снова просияла Наденька, нервно затеребив прядку волос. – Ну, давай я позвоню ему попозже. Сейчас рано еще. Вдруг спит? Вообще-то, раньше десяти он редко когда бывает. А то и к обеду заявится.
– Спасибо, Надя. Я подожду, – вежливо поблагодарил Родин и вернулся за стол.
Она еще немного постояла возле своего кабинета, словно ожидая, что он передумает и зайдет к ней, затем отперла дверь и скрылась внутри. Михаил включил чайник и стал разгадывать следующий сканворд. Вскоре стал подтягиваться рабочий люд. Склад ожил. Включили лампы дневного света, которые на ночь было положено гасить. Распахнули большие ворота. Въехала «Газель». Шофер вошел в кабинет к кладовщице оформлять покупку. Валентин и Степан стали грузить ящики с лопатами и мастерками. Вышла Наденька. По деловому пересчитала погруженное, вручила шоферу сопроводительный документ, скомандовала: «Свободен» – и снова удалилась к себе, даже не взглянув в сторону Михаила. Ближе к десяти он постучал к ней и, не дожидаясь приглашения, зашел:
– Надь, позвони, пожалуйста, Андрееву.
– А, сейчас, – спохватилась она, сделав вид, что совсем забыла о его просьбе. – А что сказать-то? Мне же надо как-то мотивировать звонок.
– Скажи, я хочу с ним поговорить, – пояснил он и для пущей важности добавил: – Срочно.
Кладовщица взяла со стола сотовый телефон.
– Тьфу, опять связи нет.
Пришлось выйти на улицу. Михаил последовал за ней.
– Вот ты меня, между прочим, от работы отвлекаешь, – укоризненно покачала она головой.
– Извини. Каюсь.
– Алло, Вячеслав Николаич? Здравствуйте. Это Надя. Кладовщица. Вячеслав Николаич, а вы сегодня когда будете?.. Нет, ничего не случилось. Просто тут вас охранник Родин дожидается… Не знаю. Хочет сообщить вам что-то важное… Ага, хорошо. До свидания. Приедет часов в одиннадцать. Так и будешь там сидеть? – усмехнулась женщина, глядя на Михаила снизу вверх.
– Ты предлагаешь прилечь?
Наденька расхохоталась:
– Пошли ко мне. Чаю выпьем с пирожками.
– Спасибо, я еще те не доел.
– Ну, как хочешь, – хмыкнула она через плечо, возвращаясь в кабинет.
Ближе к одиннадцати Михаил вышел на улицу и сел на лавку. Не терпелось поскорее переговорить с директором. Минуты последних ожиданий всегда тянутся дольше, чем предыдущие часы. Он выкурил подряд две сигареты, постоянно глядя на поворот, откуда тот должен был появиться. Позвонила Марина:
