Сергей Зверев - Офицерский клинок
— Сейчас вспомнишь, — пообещала Дробич. — Ты вообще надолго к нам, в Минск?
— Как получится, — уклонился от прямого ответа Локис. — Может, на неделю, может, на две.
«Шевроле», несколько секунд потрещав стартером, мягко заурчал двигателем. Светлана потянула рычаг передачи, одновременно выворачивая руль вправо, чтобы выехать со служебной стоянки телецентра.
— Ну, а теперь рассказывай, — потребовала она, когда машина влилась в поток других авто.
— О чем? — с наигранным непониманием переспросил Володя.
— Перестань прикидываться, — с нотками осуждения ответила Света и, обращаясь к Семену, пожаловалась: — Всегда таким был! Я его за это звала Бармалейкой! Вечно меня разыгрывал и подкалывал!
Локис смущенно кашлянул:
— Да что рассказывать… Ничего интересного у меня не происходит, живу все там же, в Балашихе, из семьи — только мама. Кружусь по замкнутому кругу: служба — дом, дом — служба… Это у тебя, смотрю, событий выше макушки!
— Ой, не говори! — засмеялась Светлана. — Полное лукошко! Хочешь, с тобой поделюсь?
— Да нет, спасибо, — улыбнулся Володя. — Я как-то привык к размеренной, спокойной жизни. Во, видишь, какое пузо наел! — и демонстративно надул живот.
Но накачанные мышцы и не слишком большая жировая прослойка не произвели на Светлану предполагаемого эффекта.
— Вовка, ты меня на эту фигню больше не купишь, — звонко рассмеялась она. — Я, знаешь ли, научилась разбираться в мужчинах! Жизнь заставила!
— Ну, прямо вся такая умудренная жизнью женщина! — с плохо скрываемым ехидством проговорил Локис. — Светочек, прекращай набивать себе цену! Ты лучше расскажи, как в журналисты угодила?
— А, — небрежно отмахнулась Светлана, — совершенно случайно! Я училась в нашем универе на филфаке, а бывший супруг — на факультете журналистики. Вот он меня и втянул в это болото.
— Ну почему же сразу болото? — попробовал протестовать Локис. — Вполне нормальная профессия…
— Вова! — не дала ему договорить Дробич. — Быть журналистом — торговать информацией, при этом зависеть от конъюнктуры момента, от того, что хочет прочитать или услышать не читатель или зритель, а твой непосредственный начальник… К тому же любая редакция — это такой террариум, ты даже не представляешь!
— Ну, я вашей кухни не знаю, — пожал плечами Володя, — мне казалось, что это интересная работа. Во всяком случае, Игорек Юргин рассказывал об этом только со смехом.
— Что ты сказал?! — В голосе Дробич явно промелькнули напряженные нотки.
— В каком смысле «что сказал»? — наивно переспросил Локис, но взгляд у него при этом стал пристальным, почти жестким. — Ты о чем, Воробушек?
Он видел, что лицо у Светланы словно закаменело. Она, не моргая, смотрела на дорогу, машинально выполняя все необходимые маневры. Локис каким-то внутренним чутьем разведчика понял, что случайно услышанное им имя пропавшего в Белоруссии российского журналиста, которого им предстояло найти, не просто хорошо знакомо Светлане, а у его подруги что-то было с этим пропавшим репортером. Ему, опытному разведчику, не потребовалось много времени, чтобы понять смысл предстоящего задания в сопредельной республике, — он не мог понять другого: почему поисками какого-то журналиста должны заниматься разведчики спецназа ВДВ, относящиеся к военной разведке…
Локис не стал ни с кем делиться своими умозаключениями, выводами и сомнениями, решив, что все прояснится на месте. Не стал он до определенного времени говорить о том, что в Белоруссии у него есть не только хорошие знакомые, но и родственники. И вот теперь случайная встреча с «юношеской любовью» давала возможность что-то прояснить. И если не для всей группы, то лично для себя…
— Так, я не понял, Светочек, о чем ты? — повторил Локис после несколько затянувшейся паузы. — Чего я не так сказал?
— Откуда ты знаешь Игоря? — сквозь зубы процедила Дробич вместо ответа.
Володя слегка растерялся не столько от самого вопроса, сколько от внезапной перемены в настроении Светланы.
— Да так, служили мы вместе, — пробормотал он, — с одного пункта призывались…
— Не ври, — твердо перебила Володю Дробич. — Игорь никогда не рассказывал про службу в армии. И тебя он никогда не вспоминал… Так откуда ты его знаешь?!
Локис пригнул голову, понимая, что про совместную армейскую службу он ляпнул не совсем удачно. Если у Светланы с пропавшим журналистом была тесная связь (пусть даже просто дружба), то она должна была бы знать некоторые подробности из его прошлой жизни.
— Игорь — коренной москвич, — продолжала Светлана все тем же жестким тоном, — и я абсолютно точно знаю, что он никогда не был в Балашихе. Вова, не ври мне… Пожалуйста… Ты никогда этого не делал раньше. Вы здесь из-за исчезновения Игоря и Дениса?
Локис оглянулся назад, словно ища помощи у Семена, чтобы выкарабкаться из неприятной ситуации, в которую он загнал не только себя, но и своего друга-сослуживца. Но Чижиков только растерянно развел руками, словно говоря: «Я для тебя все, что угодно, но только не сейчас. Тут ты сам влип, сам и выкручивайся…»
Светлана продолжала довольно уверенно вести машину, перестраиваясь при необходимости из одного ряда в другой, ловко лавируя между другими авто. В салоне «Шевроле» повисло долгое напряженное молчание. Светлана ждала ответа на свой прямо поставленный вопрос, Локис не знал, что ей ответить, а Чижиков попросту не желал вмешиваться в этот разговор.
Светлана свернула на какую-то улицу, пересекла перекресток без светофора и припарковалась возле небольшого скверика, за которым отчетливо был виден шпиль ратуши с часами, показывавшими без двадцати минут девять.
— Похоже, мы раньше всех добрались, — пробормотал Володя, машинально взглянув на свои наручные часы.
— Вова, — упрямо сдвинув брови и все так же не разжимая губ, сдавленно проговорила Светлана, — я еще раз прошу тебя. Нет, я, в конце концов, требую, чтобы ты ответил на мой вопрос!
Локис сжал кулаки так, что побелели костяшки, несколько раз стукнул себя по коленям и тихо пообещал:
— Я все тебе объясню, Светуленок, но немного позже. Наберись терпения и дождись меня здесь! Хорошо? И не вздумай никуда уходить! Все! Чиж, пошли.
Выбравшись из «Шевроле», разведчики зашагали к фигурным воротам парка городской ратуши.
Глава 16
К удивлению Локиса и Чижикова, они приехали на место встречи не первыми. На лавочке с литыми узорчатыми ножками сидел хмурый Демидов и… курил частыми затяжками! Но не это поразило Локиса и Чижикова, которые застыли на месте. Между ног у Купца стояла «полторашка» пива, упакованная в полупрозрачный полиэтиленовый пакет, из которой Купец демонстративно прихлебывал напиток. Рядом с ним сидел Игнатич, который так же охотно прикладывался к пивному пакету.
— Семка, — осторожно спросил Локис, — ты видишь то же самое, что и я? Или у меня глюки начались?
— Я думал, это у меня начались, — признался Чижиков. — Интересно, что бы это значило? Может, волки во всей Белоруссии передохли?
Разведчики не спеша приблизились к командиру. Бросив на них хмурый взгляд, тот молча кивнул на бутылку, предлагая угоститься пивком.
— Купа, это что? — осторожно поинтересовался Володя у командира. — Мы вроде бы договаривались, совместно решали этот вопрос…
Вместо ответа Демидов медленно сделал большой глоток из бутылки, протянул ее Игнатичу и, вытирая губы тыльной стороной ладони, процедил:
— Это то, Медведь, что мы в полном дерьме! По самые уши! И как из него выбираться, лично я не представляю…
— А подробней можно узнать? — деловито спросил Чижиков, принимая бутылку от Игнатича. — Кстати, а вы знаете, что пиво на улице пить запрещено?
— В курсе, — поморщился Купец. — Нам это два питекантропа с резиновыми палками десять минут назад объяснили. А я им объяснил, что у нас всего лишь пакет, а что в этом пакете — не их собачье дело… Что касается подробностей… Да нет никаких подробностей! И информации никакой нет! С чего начинать, представления не имею… Короче говоря, дожидаемся Толстого и Шико и валим обратно.
Чижиков и Локис переглянулись.
— Погоди, Купа, — присел рядом с командиром Володя, — свой провал мы всегда успеем признать. Давай лучше все по порядку рассказывай. За каким рожном нас сюда прислали? А то развел особую секретность…
Демидов несколько минут молчал, потом опять отхлебнул из бутылки и неохотно пояснил:
— Короче, наша задача — найти пропавшего журналиста по фамилии Юргин и его оператора Томма. Почему послали именно нас, даже не спрашивайте, не знаю. Сегодня я должен был встретиться с человеком, который передаст мне всю информацию по двум этим хмырям… — Демидов замолчал, потер лоб широкой ладонью, то ли что-то вспоминая, то ли о чем-то размышляя.
