Александр Тамоников - Дорога жизни
– Да, ничего хорошего. Прорыв в город не удался, и потери мы понесли серьезные. – Джемал тяжко вздохнул, тут же хлопнул ладонями по коленям и заявил: – Но это не повод для расстройства! Командование пообещало, что в скором времени из Турции прибудет крупная партия наемников.
– Неплохо было бы получить пополнение, – сказал Балах и с надеждой посмотрел на командира.
– Я постараюсь переговорить с начальником объединенного штаба, и через неделю у нас будет более или менее боеспособный отряд.
– Надеешься взять реванш под Эр-Сабахом?
– Зачем? – осведомился Аджани. – Пройдет еще пара дней, и защитники этого городка сами начнут подыхать, как собаки.
– Ты про эпидемию?
– Да, конечно! Она распространяется, и прихвостни Асада от нее ничем не защищены. Наша задача состоит в том, чтобы не дать правительственным силам побороть распространение инфекции.
Тагир Балах поглядел на командира и проговорил:
– Я, конечно, полностью поддерживаю этот план. Но ведь и нам самим следует держаться подальше от этого города.
Сулейман и его товарищи уже ждали группу Мустафы на пограничном переходе. Сирийцы подошли к месту встречи с запада, увидели нескольких турецких пограничников и слегка растерялись.
«Никого на турецкой стороне не бойтесь. Все будет оплачено. Вас там никто не тронет», – напутствовал Аджани своих людей перед отправкой.
Тем не менее Мустафа и его люди замедлили темп передвижения. Они настороженно поглядывали на вооруженных турецких солдат.
Сулейман увидел гостей, вышел из машины и вскинул руку в приветствии.
– Приветствую тебя! Твое имя Мустафа? – осведомился он.
– Да, – подтвердил тот, остановившись. – А ты Сулейман?
– Все верно. Подходите, не бойтесь.
Сирийцы прошли через открытую калитку и ступили на обширную заасфальтированную территорию пограничного перехода, обнесенную колючей проволокой.
В это время на дороге с той и с другой стороны почти не было автомобилей. На турецкой территории ждали своей очереди два бензовоза, на сирийской – старая потрепанная легковушка. Еще несколько больших фур стояли на отшибе в отстойнике.
Под навесом у одного небольшого домика прятались три легких грузовика. Их кузова были плотно затянуты брезентом.
«Это они! – сразу понял Мустафа. – Значит, турки не обманули нас».
Рядовые воины из сирийской группы тоже во все глаза обозревали необычное местечко и турок, шедших им навстречу, одетых в дорогую и совершенно чистую форму. На их фоне сирийские воины напоминали нищих оборванцев. На них был грязный камуфляж, пропитанный потом и местами перепачканный кровью, до предела стоптанная обувь.
Тем временем Мустафа с Сулейманом обнялись и пожали друг другу руки.
– Принимай товар, брат. У нас все готово, – сказал турок и улыбнулся, показал свои белые зубы.
Пограничники и в самом деле не обращали на вооруженный отряд никакого внимания. Будто сирийцев на переходе и не было. У каждого из них на плече якобы вовсе не болтался автомат Калашникова.
Сулейман подвел Мустафу к грузовикам, стоявшим в тени под навесом.
Вначале тот осмотрел автомобили. Те не блестели свежей краской, были явно не новыми, но их состояние сирийца вполне устроило. Потом он залез в кузов крайнего грузовика и заглянул под брезент.
Тут его лицо растянулось в широчайшей улыбке.
– Я могу их открыть? – спросил он Сулеймана, держа в руке край брезента.
– Разумеется, – ответил тот и снисходительно пожал плечами.
Старший группы рванул плотный материал. Его глазам, да и взорам подчиненных открылась двуствольная артиллерийская установка ЗУ-23-2. Легендарная спаренная пушка, способная вести огонь как по воздушным, так и по наземным целям. Очень высокая скорострельность, неприхотливость, надежность.
Мустафа внимательно осмотрел первую установку, опробовал работу затворного механизма и переместился в кузов второго грузовика. Затем он с той же дотошностью занялся третьей установкой.
Все это время турки терпеливо стояли в теньке и курили.
Наконец, сириец спрыгнул на асфальт и сказал:
– Все отлично, Сулейман. Я доволен товаром.
После этого он скинул с плеча ранец и вынул из него несколько тугих брикетов, аккуратно упакованных в пластиковую пленку. Турки открыли их. Внутри оказались пачки долларовых купюр, перехваченных резинками.
– Можешь не пересчитывать, – заверил Мустафа продавца. – Здесь ровно столько, сколько тебе было обещано Аджани.
– Полностью вся сумма? – переспросил турок.
– Вся. Мы намерены еще долго с тобой сотрудничать. К чему нам обманывать друг друга?
– И то верно, – согласился Сулейман, пряча деньги в небольшую кожаную сумку. – Когда вы собираетесь отправляться обратно?
– Прямо сейчас.
– Неужели даже не пообедаете?! Мы хотели угостить вас. В местном кафе готовят отличный кебаб.
– Благодарю тебя, брат, но мы должны ехать.
– Что ж, рад был пообщаться. – Турок пожал Мустафе руку, махнул на юг и сказал: – Езжайте по этой дороге. На первой же развилке повернете на запад.
– Бензина в баках достаточно?
– Они полные. В каждом кузове стоят еще канистры.
– До встречи, Сулейман.
– Желаю удачи.
Водители заняли свои места, остальные воины разместились на пассажирских сиденьях. Грузовики неторопливо выкатились из-под навеса и один за другим подъехали к опущенному шлагбауму.
Турецкие пограничники, ни слова не говоря, подняли его и пропустили автомобили на сирийскую территорию. Спустя минуту те быстро катили по асфальтовой трассе на юг.
Мустафа сидел справа от водителя первого грузовика и держал на коленях карту. Теперь ему нужно было вовремя узреть поворот на грунтовку и приказать водителю уйти с трассы. Дальше он хотел сделать короткую остановку, чтобы связаться с Джемалом и доложить ему об успешном завершении сделки с турецким другом Сулейманом.
Потом им предстояло долго ехать по пустынной дороге до самого Токмуза. Несколько небольших селений, располагавшихся на пути, Мустафа планировал миновать под покровом ночи. Прибыть в расположение отряда Аджани колонна из трех грузовиков должна была где-то под утро.
Мустафа прикрыл глаза и на миг представил, как Джемал обрадуется зенитным установкам, доставленным в отряд. Тот долго собирал немалую сумму, нужную для проведения сделки, затем вел переговоры с Сулейманом. Наконец-то все срослось, и он снарядил небольшой отряд для пешего перехода до турецкой границы.
Вот теперь они едут в Токмуз на легких грузовиках с заветными ЗУ-23-2. В кузове каждой машины, помимо зенитки и пары канистр с бензином, стоят многочисленные ящики со снарядами. Такого боезапаса хватит надолго. А когда он подойдет к концу, Аджани снова свяжется с Сулейманом и попросит продать очередную партию.
В спокойные довоенные годы семья Аджани проживала на берегу моря, в небольшом городке, утопающем в оливковых и фисташковых садах. Весь род Джемала исповедовал ислам и принадлежал к суннитскому большинству. Когда ему было пять лет, мать, торговавшая рыбой на базаре, погибла от рук шиитских фанатиков.
Тогда он не понимал мотивов этого зверского убийства. Его душу заполнил обыкновенный страх, перемешанный с обидой и жалостью к себе. Значительно позже, повзрослев, Джемал постепенно разобрался в сложном многообразии толкований ислама.
С каждым годом он проникался все более глубоким уважением к образу жизни своих предков, к идее формирования всемирного халифата, руководимого законами шариата.
Незадолго до начала гражданской войны Джемал примкнул к малоизвестной радикальной организации. Немногим позже он присягнул Исламскому государству и надел военную форму.
Воевал Джемал храбро, достойно и вскоре был замечен людьми из объединенного штаба. В боях за северную окраину Дамаска он уже командовал небольшим отрядом и довольно скоро стал известным полевым командиром. Аджани не поддерживал Асада. Он был полностью на стороне тех богословов, которые заветами Аллаха обосновывали войну против так называемой западной цивилизации и своих соплеменников, исповедующих ислам иного толка.
Недавно Аджани исполнилось тридцать два. Сейчас он выглядел зрелым мужчиной. Это был высокий, широкоплечий, черноволосый человек с правильными чертами лица. Чаще всего он носил военную форму американского спецназа, так как считал ее самой удобной и практичной. Однако в часы отдыха предпочитал простые шорты, футболки, а на ногах – легкие резиновые шлепанцы.
Его левую щеку пропахал уродливый шрам. Из-за сквозного ранения в бедро левая нога плохо гнулась и слегка подволакивалась при быстрой ходьбе. Поэтому во время боев рядом с командным пунктом всегда дежурил автомобиль. Личная охрана Аджани состояла из преданных людей, никогда от него не отходивших.
Став авторитетным полевым командиром, Джемал получил приличную свободу действий. Оружия и снаряжения от иностранных государств его отряд не получал. Все это было куплено на черном рынке либо взято как военные трофеи.
