Наталья Корнилова - Инстинкт зверя
Ни меня, ни всех остальных здесь, а я не имела права подвергать Родиона, Валентину и маленького Потапа такому риску. Мысли мои путались в голове, лихорадочно ища выход из положения, но, увы, я его не находила. Меня загнали в тупик, затравили как дикого зверя, и единственным моим желанием было сейчас выскочить наружу и, пока босс сидит в кладовке наверху и ничего не видит, растерзать всех тех, кто знает обо мне правду. Пантера бесновалась внутри меня, требуя расправы, и я с великим трудом ее сдерживала. Мне казалось, еще немного, и я потеряю контроль над собой и произойдет нечто ужасное. И я начала молиться, чего не делала уже довольно давно, стала взывать к своему отцу и Учителю Акире, чтобы пришел на помощь и подсказал выход. Он меня породил, в конце концов, он пусть и выручает.
Спустившись в приемную, я, не обращая внимания на сыплющиеся на дверь удары, села за свой стол и включила видеофон. На крыльце с перекошенными от бешенства лицами стояли несколько здоровенных парней с выбритыми затылками.
Среди них был и Федя, суетливо стреляющий глазами по сторонам. Интересно, почему это Витька не отрубил ему руки – ведь я все-таки сбежала? Он что-то шептал на ухо самому здоровому из бандитов, тот нетерпеливо кивал, поглядывая куда-то в сторону. Того, кто нещадно колотил какой-то железкой по двери, видно не было. Никого из присутствующих я раньше никогда не видела. Впрочем, это было и понятно: те, с кем я сталкивалась «по работе», были или уже мертвы, или навсегда потеряли способность причинять другим людям неприятности.
– Здравствуйте, господа, – проговорила я приветливым тоном, сдерживаясь из последних сил. – Чем могу быть обязана?
Стук немедленно прекратился, все замерли в недоумении, а затем Федя мерзким голосом проверещал:
– Это она, она!!! Это ее голос, братишки! Я ее узнал, ха-ха!
– Заткнись, – бугай отодвинул его в сторону и уставился в глазок видеофона. – Это ты – Пантера? О чем вы? Я вас не понимаю.
– Поймешь, – с ухмылкой пообещал он. – Выйди на минутку – поговорить нужно.
– Говорите, я вас внимательно слушаю.
– Сначала выйди, – он хитро прищурился. – Или ты боишься?
– Конечно, боюсь, – не стала я принимать его дешевый вызов. – Вы там с пистолетами, и вас много, а я одна.
– Что-то раньше тебя это не останавливало, когда ты братву калечила.
Я мысленно поблагодарила господа, что со мной рядом нет Родиона и он не слышит этих кощунственных слов.
– Никого я не калечила – вы меня с кем-то спутали. Я обыкновенная секретарша, работаю в этой фирме.
– Врет она, врет! – снова взвизгнул Федя, высунувшись из-за широкой спины амбала. – Нигде она не работает – она проститутка!
– Отвали, – парень рукой задвинул его голову обратно.
– Кстати, сюда милиция уже едет, – как бы между прочим, сообщила я.
– Манали мы твою милицию! – остервенело рыкнул бандит. – Сейчас сюда остальная братва подкатит, и тебе крышка. Слишком долго мы тебя искали, чтобы теперь упустить. Я на могиле своего лучшего Другана поклялся найти тебя и разорвать на части, как ты разорвала его!
– Никого я не рвала, я мирная и скромная девушка. Говорите, что вам нужно, или убирайтесь на все четыре стороны, если не хотите остаток своей жизни провести в тюрьме!
– Да, это точно она, – услышала я голос, показавшиеся мне знакомым, а в следующий момент увидела его обладателя, который перед этим стучал по двери.
Я сразу узнала его. И как бы мне ни было плохо до этого, теперь стало еще хуже. Это был Миша, «сотрудник» тараканьей фирмы, которого год назад я, сжалившись, отпустила, не причинив особого вреда. На лице его до сих пор остались шрамы от моих когтей. Вот неблагодарный! Он смотрел на меня с экрана монитора и нагло ухмылялся. – Привет, крошка! – он помахал рукой. – Помнишь меня?
– Впервые вижу.
– Ну да, как же! – Он дотронулся до шрамов на лице. – А это разве не ты мне сделала, сука?
– Ты таким уродом родился, я здесь ни при чем.
– У, гнида! – он замахнулся на меня коротким ломиком, который держал в руках. – Доберусь я до тебя!
– Слыхали? – злорадно пропел Федя. – Это она! Гоните наши деньги, и разбирайтесь с ней, как хотите.
– Усохни, я сказал! – рявкнул самый здоровый. – Получишь свои бабки, когда баба у нас в руках будет.
Федя, состроив кислую физиономию, спрятался обратно. Вдали послышался вой милицейской сирены, но бандиты даже не повернулись в ту сторону, а продолжали стоять как ни в чем не бывало, и это мне не понравилось.
– Вы что, не слышите? – спросила я. – За вами приехали.
– Как приехали, так и уедут, – осклабился Миша. – А это все-таки ты, я твой голос на всю жизнь запомнил.
– Ладно, короче, – оттеснил его другой бандит, – если через минуту не выйдешь сама, то мы взорвем эту хренову дверь и перебьем всех, кто там находится.
Милицейская сирена смолкла где-то у въезда во двор и больше не подавала никаких признаков жизни. Тревога моя усилилась. Если ничего не изменится, то они и в самом деле ворвутся внутрь, и тогда для меня и для остальных все будет кончено. Эти не пощадят никого – по глазам было видно, что настроены они всерьез и надолго. Переубеждать их, после того как появился подлец и предатель Миша, было совершенно бесполезно.
На крыльцо вбежал еще один представитель московского преступного сообщества, совсем молодой паренек лет семнадцати, и быстро проговорил, обращаясь к самому здоровому:
– Кумар, менты дали нам пятнадцать минут! Сказали больше не могут – начальство может приехать.
– За пятнадцать минут мы этот шалаш по камню растащим. – Кумар окинул оценивающим взглядом наше здание. – Неси сюда пластид!
У меня внутри все похолодело: вот и наступил он, момент истины. Сейчас раскроется моя тайна, после чего я должна буду уйти, покинув эти места навсегда, поселиться в другом городе, где никто меня не знает, и так буду скитаться на протяжении всей моей жизни, неприкаянная, пока не исполнится мне сто лет, на которые запрограммировал меня Акира с помощью доступных ему Высших космических сил. Рано или поздно это все равно должно было случиться, я знала об этом и мысленно готовилась, но все равно, когда это произошло, я растерялась. Знала, что сейчас они выбьют дверь взрывчаткой, ворвутся в здание и хладнокровно перестреляют тех, кого смогут найти. Меня, может быть, оставят в живых для того, чтобы всласть поиздеваться перед тем, как прикончить. Но себя мне не жалко, а вот остальные почему должны страдать?
– Ну, что призадумалась? – раздался сбоку голос Кати, и я обернулась.
Она стояла у входа на лестницу, с застывшей на губах насмешкой и хитрыми искринками в синих, как у меня, глазах.
– Что ты здесь делаешь? – опешила я, вглядываясь ей за спину, надеясь увидеть босса, но его почему-то там не было – Слушаю твой разговор, – она прошла к столу и посмотрела на монитор видеофона. – Значит, ты и есть знаменитая Пантера?
– О чем это ты? – я настороженно следила за ней глазами, пытаясь понять, что она задумала.
– О тебе, конечно же, – усмехнулась она и добавила с нажимом:
– Сестренка.
– Что ты имеешь в виду?
Она присела на краешек стола и в упор взглянула мне в глаза.
– Я там перекинулась с Родионом парочкой слов он сказал, что ты круглая сирота. Если хочешь знать то я тоже сирота.
– А как же твой отец? – взволнованно спросила я, чувствуя, как комок подступает к горлу.
– Он мне не родной. Они взяли меня из детского дома, когда мне было три года, вырастили, потом мать умерла, и мы жили с отцом вдвоем. Такие вот дела, сестренка. Надеюсь, ты не против, что я так тебя называю?
У меня закружилась голова, сердце бешено заколотилось в груди, в глазах защипало, я поднялась, обняла свою вновь обретенную сестру и крепко прижала к себе. Она обвила мою талию руками, и мы так и застыли, прижавшись друг у другу.
– Боже, сестренка, конечно, я не против, – всхлипнула я, вдыхая запах ее волос. – Я всю жизнь об этом мечтала…
– Я тоже, – всхлипнула она. – Ты даже не представляешь, как мне было плохо одной.
– Почему же не представляю – мне тоже было не сладко. Знаешь, я ведь нашла нашего отца.
– Правда? – она отстранилась от меня, глаза ее радостно сверкнули. – Ты не обманываешь? Где он?
– К сожалению, он умер, – вздохнула я. – Мы познакомились с ним перед самой его кончиной, я даже поговорить с ним как следует не успела.
Глаза Кати потускнели, она с грустью произнесла:
– Какая жалость. А каким он был, наш отец? Уверена, что он был очень хорошим человеком. Да?
– Конечно, он был далеко не самым плохим из живущих, – я отвела глаза.
Ну, не стану же я в такой мент говорить ей, что наш папаша был уголовником по кличке Золотой и верховодил бандитами, вроде тех, что сейчас ломились в дверь, чтобы прикончить нас всех. – Он даже стихи писал.
– Потрясающе! – ее глаза вновь загорелись. – А знаешь, я ведь тоже в юности немного писала. Хочешь почитаю?
