Анатолий Гончар - Однокурсник президента
– Не ори! – недовольно буркнул второй дневальный, вместе с дежурным прикорнувший на нарах. – Разорался, блин! – Продолжая выражать недовольство, он, откинув спальник и потянувшись, медленно сполз с нар. Кроме него и дежурного по роте, в палатке никого не было.
– Они на улитке. – Делая «целеуказание», дежурный даже не открыл глаз. Оставаясь во все той же позе задумчивого мыслителя – то бишь лежа на спине и подложив руку под голову, он почесал пальцами одной ноги икру другой и продолжил несение «нелегкой» службы в наряде по роте. Дневальный же, тяжело вздохнув, отправился на выполнение поставленной задачи.
– И группу тоже сюда, бегом! – донеслось ему вслед и сразу же стало ясно: намечается какая-то срочная задача.
– Вот непруха! – Дежурный – старший сержант Леха Соколовский – пошевелился и открыл глаза. Его план относительно поспать, пока все остальные разведчики находятся на занятиях, рушился. И если бы только открыть оружейную комнату и выдать оружие, а так ведь этого мало – придут, гады, будут собираться, ходить туда-сюда, галдеть, колготиться. Не поспишь. Обреченно вздохнув, дежурный приподнялся на локте и начал потихонечку передвигаться к краю досок. Но делал он это настолько медленно, что его ноги коснулись кожи берцев как раз в тот момент, когда за стенами палатки послышались голоса приближающихся бойцов третьей группы.
– Приперлись! – процедил дневальный, предвосхищая беспорядочную суматоху, всегда предшествующую срочному заданию.
– Вениаминыч, – донесся голос старшего лейтенанта Есина, – получайте оружие. Смагина за РПГ, Леонова за батареями, у радистов аккумуляторы запасные проверь, а то как прошлый раз…
Слышавший эту фразу дежурный понял, что он что-то пропустил. И действительно, уже топавшего на улитку дневального догнал посыльный и передал приказ комбата получать оружие и пайки на три дня.
– За пайками тройку Федотова! – продолжал командовать группник. – На трое суток. И старшина, где старшина?
– За водой уехал, – отозвался стоявший у грибка дневальный, чуть-чуть опередив с ответом дежурного.
– От блин, да черт с ним. – Придя к какому-то умозаключению, Есин махнул рукой и поспешил в направлении командирской палатки.
Как выяснилось, комбат находился не один, там же присутствовал командир роты майор Кузнецов.
– Товарищ полковник, – обратился старший лейтенант к сидевшему за столом командиру отряда – подполковнику Митину, – старший лейтенант Есин по вашему…
– Садись. – Комбат не собирался ждать, когда старлей закончит официальную церемонию доклада. – Карта при тебе?
Старший лейтенант кивнул.
– Сдашь секретчикам, – подполковник показал на стол. – Она тебе сегодня не пригодится, возьмешь вот эту. – Указательный палец Митина несколько раз коснулся расстеленной на столе склейки.
Андрей взглянул, и его брови слегка поползли вверх. Ошибиться оказалось невозможно: на столе лежала карта суверенной Грузии.
– Через пятьдесят минут придет борт, ты со своими бойцами должен ждать в готовности на площадке приземления. Десантируют вас на стыке границ. Ваша задача обнаружить и уничтожить банду некоего Солты Газиева. Но не это самое главное. Основное задание для тебя – найти транспортируемый ими груз, – последовала пауза и легкая усмешка, – а именно два или три рюкзака с деталями ракет комплекса «Точка У», несколько лет назад использованных на территории Чеченской Республики.
– Осколки, что ли? – Есин выглядел обескураженным.
Комбат кивнул.
– А на хрена они им?
– Понятия не имею, – простецки пояснил Митин и широко улыбнулся, – и никто не имеет – видимо, военная тайна. Может, сплав там какой… Без понятия, в общем. Сказано – обнаружить и захватить, значит – захватить и обнаружить…
– Обнаружим и…? – Старлей уже понял, какое напрашивается продолжение истории, но предпочитал это услышать от подполковника Митина.
– …и загружаете их себе на горбушки и прете до нашей границы – места возможных переходов обозначены на карте, а потом хоть в самую глубокую пропасть. Хотя лучше, если доставите в ПВД.
– На кой? – Тащить непонятный металлолом, пусть даже и на своей спине, лишние километры – такая перспектива Есину не нравилась.
– Во вторчермет сдадим! – язвительно вставил свое слово ротный.
– Клиника… – буркнул старлей, а комбат продолжил инструктаж:
– Никаких выходов в эфир, доложите о десантировании, и на этом точка. Дальше радиостанция включена на прием и все. Связываешься только в том случае, если потребуется срочная эвакуация группы. Запасной радиостанцией вместо «Арахиса» возьмешь «Северок». Если что случится, по нему достучишься. Инструкции по маршруту движения будешь получать по мере продвижения в глубь грузинской территории. С местными жителями в контакт не вступать. Если встретишь – сам знаешь, как поступать… Не забудь альпинистское снаряжение. За собой не оставлять ни банок, ни склянок, ни пайковских упаковок, вас там нет, не было и не будет.
– Все понятно. – Уяснив смысл предстоящего задания, старший лейтенант рвался собирать вещи.
– А раз понятно, не задерживаю. – Комбат, отпуская группника, протянул ему карту и остался наедине с ротным, им предстояло обговорить еще некоторые моменты по предстоящему выходу.
Группа Есина собиралась в темпе, хорошо, что все службы оказались предупреждены и начальники складов ждали, открыв двери. Так что к пущей радости дежурного по роте управились уходящие на боевое задание разведчики быстро. Менее чем через тридцать пять минут палатка опустела, и наступил покой. Дежурный вполз на нары и, укрывшись с головой спальником, потонул в волнах окутавшего его сна. Никакого построения перед убытием не последовало – на этот раз из-за срочности пришлось обойтись без строевого смотра. Взвалив на себя рейдовые рюкзаки, разведывательная группа потянулась за пределы ПВД в направлении площадки приземления.
Сидевший на куске полиэтиленовой пленки связист, глядя, как усилившийся ветер относит оранжевый дым, исходящий из валявшегося в траве сигнального патрона, что-то сосредоточенно бубнил в черную коробочку «Авиатора».
На малой высоте вынырнувшая из-за горизонта пара зеленых вертушек нарезала небольшой круг, после чего одна из них снизилась, подсела на покрытую высокой травой площадку, слегка качнулась на амортизаторах и, нетерпеливо вращая лопастями, застыла в ожидании.
– Вперед! – скомандовал Есин, едва бортмеханик опустил трап. И глядя на замешкавшегося Осипова, рявкнул: – Чего тупишь?
Тот вздрогнул и припустил к ожидающей их вертушке. Человеческая цепь растягивалась. Чтобы не отстать, замыкающие перешли на бег. У самого вертолета движение снова замедлилось – в крылатую машину забирались по одному, к тому же, чтобы не удариться макушкой на входе, приходилось склонять голову, а это отнимало дополнительные мгновенья. Тем не менее загрузились быстро и быстро расселись. И вот уже, набрав обороты, Ми-8 покатил вперед, оторвался от земли и, все убыстряясь, понесся в сторону виднеющихся на горизонте гор. Старший лейтенант, вслушиваясь в мерное гудение моторов, опустил голову на грудь и попытался уснуть. Ко всеобщему удивлению, это ему удалось, так что полет для старшего лейтенанта промелькнул одним мгновеньем. Очнулся старлей от неприятного ощущения в ушах. Он открыл глаза и взглянул в иллюминатор. К этому моменту командир вертолета нашел ровную площадку и уверенно, Есину даже подумалось, что тот бывал здесь уже не единожды, вел машину на снижение. И вот Ми-8 завис, плюхнулся, как показалось старлею, на все три точки сразу и застыл. Борттехник решительно опустил трап, выпрыгнул и замер с автоматом наперевес подле стойки переднего шасси.
– Пошел! – Стоя у дверного проема, старший лейтенант торопил своих бойцов. Один, второй, третий, четвертый, пятый… Один за другим разведчики покидали борт и, разбегаясь, занимали круговую оборону. Есин выходил последним. Он еще окинул взглядом салон – «не забыли ли чего?» – и, убедившись, что ничего не брошено, махнул рукой летчикам – «бывайте», пригнулся и шагнул в дверцу. Ступенька одна, вторая, не наступая на крайнюю, спрыгнул, слегка согнув ноги в коленях, и приготовился к тому, что мышцы привычно спружинят. Увы, но в этот раз все получилось не так, совсем не так, как хотелось, – под левой подошвой провернулся и выскользнул камень, стопа вывернулась, боль, возникшая в щиколотке, огненным жгутом стрельнула вверх.
– А с-с-сука, черт! – вырвалось у заскрежетавшего зубами старшего лейтенанта, и он повалился на бок. Не ожидавший подобного и потому не сразу среагировавший борттехник проводил падение разведчика растерянным взглядом и, только когда тот с перекошенным от боли лицом оказался на земле, бросился в его сторону.
– Нога… – просипел сквозь сжатые зубы Есин. Опустившийся на колени борттехник скосил взгляд в сторону левого берца – в глаза бросилась неестественно вывернутая ступня. В том, что налицо перелом, сомнений не было.