Игорь Берег - Приказа не будет
Был этот пленник мужчиной некрупным, средних лет, кавказского типа, с крючковатым носом и выпуклыми глазами. Впрочем, может быть, глаза он пучил от натуги.
Наконец приступ бешенства прошел и Шишов, присев перед беспомощным пленником на корточки, спросил:
– Ну, ты готов говорить?
На что собеседник попытался ударить его связанными ногами и почти преуспел в этом, но Леня ловко ушел от удара.
– Гляди-ка ты! – удивился Мишка. – Какой шустрый придурок попался! Не получается у нас спокойного разговора. Придется кое-что применить.
И стал разглядывать и трогать развешенные на одной из стен пилы, стамески, топоры. Пленник смотрел на эти действия бешеными глазами.
Но когда Штефырца, удовлетворенно крякнув, выбрал наконец жутковато поблескивающий в свете единственной лампочки коловорот, он опять задергался и замычал.
– Ничего, – сказал успокаивающе Мишка. – Это такая штука, от которой сразу появляется желание поговорить спокойно и без ненужных телодвижений. Немножко больно, но что уж тут поделаешь?
Миронов и Шишов, закурив, молча наблюдали за происходящим. В то, что Штефырца действительно будет куда-нибудь вставлять и проворачивать эту устрашающую штуковину, они верили мало. Но кто его знает, какие нравы тут, в Абхазии…
– А ну, парни, поверните-ка его да спустите штанишки, – скомандовал бодрым голосом Мишка.
Пленник зашелся в глухом вое.
Леня опять присел перед ним.
– Еще раз спрашиваю: готов говорить?
В ответ незваный гость так яростно закивал, что даже стукнулся затылком о стену.
– Вот и славно, – констатировал Шишов. – Если мы тебе рот откроем, орать не станешь? Умничка! Давай попробуем найти консенсус.
И резко рванул клейкую ленту за край. Пленник взвизгнул, но в его поле зрения все еще оставался инструмент в руках Штефырцы, и орать он не решился, только стал лихорадочно облизывать губы.
Леня приступил к допросу, предусмотрительно держась вне досягаемости ног пленника.
– Как тебя зовут и кто тебя послал?
– Резо мое имя, – все еще нехотя ответствовал «варяг». – А послал меня Гурами Потинский.
– Грузин, что ли? – удивился Шишов. – Как же ты сюда попал?
– Ох, Леня, ты просто не знаешь, – усмехнулся Штефырца. – Здесь такие прозрачные границы! И если человек не воевать идет, то вполне может просочиться.
– Ну, что твои люди контрабандой занимаются, мне известно, – спокойно сказал Шишов. – Не они ли сюда этого красавца провели?
– Обижаешь, – поджал губы Мишка. – Мои только товары носят. Эти орлы и сами могут проскользнуть. Граница большая.
– А как же наши пограничники? – спросил молчавший до сих пор Миронов.
– Что «пограничники»? – пожал плечами Штефырца. – Они тоже люди. Деньги всем нужны.
– Хорошие у вас тут порядочки… – вздохнул Евгений.
– Мирное противостояние, что поделаешь. Грузины ведь до сих пор носятся с надеждой Абхазию себе вернуть. Но вы давайте, продолжайте, а то я застоялся.
Он опять покрутил в ладонях коловорот.
– Кто такой Гурами Потинский? Какое ему дело до здешних бизнесменов? – задал следующие вопросы Шишов.
Пленник, из которого поначалу действительно приходилось буквально выдавливать по слову, постепенно разговорился и благодаря наводящим вопросам рассказал следующее.
Некоторое время назад к этому Гурами – коронованному вору в законе – обратился некий иностранец. Их сейчас много в Грузии ошивается, все норовят бывшую советскую республику к НАТО и Евросоюзу пристроить. Грузины и сами этого страстно хотят, поскольку надоело им в одиночку противостоять грязным русским варварам. Даже бывшие свои территории, Абхазию и Южную Осетию, никак не могут вернуть, потому что Россия мешает, запускает лапы в грузинское хозяйство. Пока с присоединением к цивилизованному миру что-то не получается. В Евросоюзе нахлебников хватает, еще один будет явно лишним.
Но к иностранцам, несмотря на их проволочки, относятся с любовь и нежностью. Вот и этот приехал откуда-то из Европы, покрутился немного, осваиваясь, и вышел на самого Гурами Потинского. Сидя на роскошной воровской вилле и потягивая «Киндзмараули», он поведал о некоем человечке, который несколько лет назад незаконно прибрал к рукам десять миллионов американских денег. То есть, конечно, они не американцам принадлежали, в их стране серо-зеленые бумажки только печатали. Доллары были этого иностранца. А хитроумный молдаванин нашел способ отъять у него нажитые потом и кровь миллионы да и исчез на российских просторах. Совсем недавно стало известно, что он перебрался в Абхазию, развернул тут большую торговую сеть и живет себе припеваючи на берегу Черного моря. Так вот не мог ли уважаемый сэр Гьюрами помочь вернуть денежку законному владельцу? Разумеется, не просто из гуманных побуждений, а за определенные проценты от всей суммы, весьма солидные. Сэр Гьюрами помолчал, потом с истинно грузинской вежливостью спросил, что уважаемый гость считает солидными процентами? Гость тоже подумал, сказал: «Пять!» и даже зажмурился от такой щедрости.
От хохота Гурами и его приближенных вилла капитальной постройки чуть не рухнула. Европейский гость непонимающе крутил головой, глядя на ржущих бандюганов, и рискнул тоже хихикнуть, полагая, что эти странные люди радуются деньгам, которые получат практически даром, сделав всего лишь маленькую работу. Но вскоре понял, что сильно ошибся.
Отсмеявшись, хозяин виллы объяснил европейцу, что за такую мелочь он даже из кресла не встанет, лень будет.
– Сколько же вы хотите? – возопил гость в сильном волнении. – Я могу дать семь процентов, нет, восемь!
Гурами, здоровенный мужик с волосатыми руками и грудью, перестал смеяться и, теперь уже серьезно, сообщил, что от суммы, которую добудут его люди у молдаванина, живущего в Абхазии, он, тот который отправит этих людей за добычей, получит шестьдесят процентов, а весь остальной капитал вернется к хозяину.
– Но это же грабеж! – возопил европеец.
– У нас такие дела делаются так, – косноязычно, но вполне убедительно подвел черту переговорам вор. – И никак иначе.
Визитер обещал подумать и удалился с перекошенным от жадности лицом. А Гурами, недолго думая и не дожидаясь согласия европейца, собрал небольшую команду особо преданных ему людей, объяснил им задачу и отправил в поход за миллионами. Вот и вся подоплека визитов представителей этого экспедиционного отряда в дом Штефырцы. Тупой европеец неосторожно выложил координаты предполагаемого похитителя своих миллионов любезному вору в законе, о чем, вероятно, горько пожалел впоследствии. Было известно, что он лихорадочно ищет замену Гурами и готов предложить даже астрономическую сумму – десять процентов, но в определенных кругах слухи об этой истории уже разошлись, поэтому желающих отправиться добывать миллионы не находилось. Кто же осмелится перебегать дорогу самому Потинскому? Дуракив нема, как говорят еще в одной бывшей советской республике, тоже мечтающей о НАТО и Евросоюзе.
– Сколько вас приехало? – задал резонный вопрос Штефырца. Ему история весьма не понравилась. Грузины – бандиты известные и очень упертые. Если чего хотят добыть, будут биться лбами о стену до последнего. Или стенку пробьют, или лбы порасшибают. Терциум нон датур, то есть третьему не дадим, сами съедим.
– Пятеро.
– Где расположились?
– Тут, неподалеку, квартиру снимаем.
– И что, никто до сих пор в милицию не стукнул, что пять подозрительных личностей в Ткуацунде промышляют? – удивился Миронов. Он все никак не мог привыкнуть к здешним реалиям.
– Мы строителей изображаем, – мрачно сообщил Резо. – Из Осетии приехавших.
– Тогда конечно, – кивнул Мишка. – Кто станет подозревать шабашников? Тут таких навалом. Ну что, как насчет посоветоваться?
Они вышли наружу, под звездное южное небо.
– Какие будут соображения? – спросил Евгений, доставая сигарету.
– Можно я? – поднял руку, словно школьник на уроке, Шишов.
– Давай делись.
– Предлагаю сейчас взять этого придурка и отвести к подельникам. А там вдумчиво объяснить, что поиски мифических десяти лимонов – пустой номер. Пусть возвращаются в Грузию, так и доложат своему боссу.
– Не поверят, – с сожалением сказал Штефырца. – План хороший, но они ведь бараны! Ни за что не поверят!
– Ну, постараемся быть очень убедительными. Командир, а ты что думаешь?
– В общем-то, я – за, – сказал Миронов. – Но вот как стать очень убедительными?
– Мы постараемся, – повторил Леня. – Я даже знаю как.
Резо, почти не сопротивляясь (а чего барахтаться, если все уже выложил и дружков сдал), проводил трех бывших сотрудников СОБ к дому, где обосновались грузинские бандиты, даже голос подал, когда из-за дверей спросили, кого это там принесло. Но открывать не спешили. Напарник Резо, успевший сбежать со двора Штефырцы, своих предупредил, и теперь они опасались, что местные пришли по их душу. Правильно опасались, только не тех, кого следовало.
