Сергей Самаров - Пуля из будущего
Ведь после каждого боестолкновения, тем более уничтожения банды, на место выезжает группа из окружного военного следственного комитета. Ей, как правило, выделяют прикрытие, состоящее из бойцов полицейского спецназа. То есть военные следователи сперва обратились бы в оперативный штаб, а тот, в свою очередь, связался бы с МВД.
Сидоркин добился, чтобы дежурный по оперативному штабу созвонился с республиканским МВД и нашел телефонный номер участкового. Несмотря на позднее время, это удалось сделать за пятнадцать минут. Когда ты настойчиво требуешь, тебе могут пойти навстречу даже ночью.
Виктор Николаевич сразу набрал домашний номер участкового инспектора. Трубку не брали долго. Это и понятно. Уже давно наступила ночь. Хотя участковому инспектору, наверное, следовало бы побыстрее реагировать на телефонные звонки. Все-таки он единственный в селе представитель полиции.
Но ответил не сам старший лейтенант, а заспанный женский голос, причем на каком-то местном языке, которого подполковник не знал. Было бы скверно, если бы эта женщина не умела разговаривать по-русски. В отдаленных селах сейчас такое встречается сплошь и рядом. Но имя ее мужа, конечно же, должно звучать одинаково на всех языках.
— Здравствуйте. Извините за поздний звонок. Подполковник Сидоркин, спецназ ГРУ, из Махачкалы. Я хотел бы поговорить с Гусейном Дамадаевичем.
— Его сейчас нет дома, — вполне сносно, только с легким акцентом, ответила женщина по-русски. — Он на выезде.
— А когда вернется? Не говорил?
— Нет. Не говорил. Думаю, не раньше утра. У нас тут ЧП. Два бандита ограбили магазин, застрелили продавца, а потом и их самих убили. Гусейн Дамадаевич вызвал из Махачкалы следственную бригаду, а сам пока со следователем из райцентра на месте предварительный осмотр производит. Что-то ему передать?
— У него есть сотовый телефон?
— Извините. У нас здесь нет мобильной связи.
— Да. Я запамятовал. Вы меня извините. Может, вы мне вот что подскажете. Неподалеку от вашего села находится взвод спецназа ГРУ. Солдаты должны были уже закончить операцию по уничтожению банды. Командир взвода собирался зайти к вашему супругу, старшему лейтенанту Имамалиеву, чтобы поставить его в известность и позвонить от вас. Никто к вам не заходил?
— Нет. Я сегодня весь день была дома. Никого не было. Солдаты на днях проезжали мимо нас. То ли вчера, то ли позавчера. Нет, даже, наверное, с неделю назад. Через село ехали в горы. Не останавливались. Грузовая машина и еще такая… на гусеницах, но не танк, хотя и с пушкой.
— Боевая машина пехоты. Попросту БМП. Это только сопровождение грузовика.
— Да, БМП, так Гусейн Дамадаевич и сказал. Они проехали в горы, потом, часа через два, назад.
— Назад с солдатами?
Этот вопрос был существенным. Возвращаться с солдатами машина могла бы только в том случае, если бы бандиты куда-то ушли из ущелья. Взвод мог узнать, куда именно, и проследовать туда. А что это за место и какая там обстановка — это еще неизвестно.
— А их разве увидишь под тентом?
Женщина не сумела ответить на очень важный вопрос!
— Вы не можете записать мой телефон и попросить мужа позвонить, когда он вернется?
— Говорите, я запишу.
Виктор Николаевич продиктовал номер, еще раз назвал свое имя и звание.
— Он обязательно перезвонит вам, как только вернется.
— Спасибо. Это очень важно.
Глава 5
Старший лейтенант Артем Николаевич Крамолов ждал возвращения рядового Николаева, нервничал и винил себя во всех смертных грехах. Следовало отправлять в село не одного рядового Николаева, а по крайней мере двоих или троих солдат. Все-таки в горных районах республики сейчас неспокойно. С одиноким путником, одетым в военную форму, всякое может случиться.
Но село располагалось сравнительно недалеко, а сам старший лейтенант был слегка обеспокоен своим неприятным ранением. Пуля вошла во внутреннюю часть бедра спереди и вышла сзади. Кость была не задета, как, кажется, и большая подвздошная артерия. Если пуля пробивает ее, то человек, находящийся в полевых условиях, обречен умереть от потери крови.
Острой боли старший лейтенант Крамолов не чувствовал, но сменил за вечер уже третью повязку на берде. Кровотечение остановить никак не удавалось, хотя оно и не было таким обильным, каким могло бы быть при поражении подвздошной артерии. Во взводе не было санинструктора, тем более врача, поэтому рассчитывать на квалифицированную помощь не стоило.
Старшему лейтенанту хотелось верить, что рядовой Николаев сумел дозвониться до подполковника Сидоркина и тот пришлет за взводом вертолет. Но сейчас ночь, а кругом горы. Современные вертолетчики почему-то очень их не любят.
Как-то раз Крамолов задал вопрос на эту тему, но вразумительного ответа не получил. В бригаде существовала устоявшаяся традиция, согласно которой молодых солдат приводили в музей боевой славы бригады на встречу с каким-нибудь ветераном. Чаще всего перед новобранцами выступали участники Афганской войны.
В тот раз в музей пригласили подполковника в отставке, который в Афгане командовал взводом. Он рассказывал о том, как они воевали днем и ночью. Спать им иногда удавалось только в вертолетах, при перемещении к месту проведения очередной операции. Так же тяжело приходилось и вертолетчикам, которые каждую ночь совершали рейды по ущельям в поисках караванов моджахедов и удачно их уничтожали.
— Товарищ подполковник, а почему сейчас вертолетчики не хотят по ночам работать? — спросил тогда старший лейтенант Крамолов.
— Мне как-то рассказывали, что один командир роты открыл для солдат собственный магазин и втридорога продавал им сигареты. Это было, конечно, не в спецназе ГРУ. Тем не менее такая история дает общую характеристику положения с военным делом у нас в стране. Ответ на ваш вопрос, товарищ старший лейтенант, следует искать в той же плоскости. Но я, ветеран спецназа ГРУ, все же надеюсь, что именно наши части не только всегда были, но и сейчас остаются самыми подготовленными и ответственными. У нас есть традиция — всегда быть на боевом посту. Мы должны всецело, неукоснительно соблюдать ее.
Тем не менее вертолетчики ночью по-прежнему предпочитали не летать.
Артем Николаевич не знал точно, задела бандитская пуля подвздошную артерию или нет. Но он был молод и очень надеялся остаться в живых. Получив ранение, Крамолов не покинул поля боя. Он сделал себе перевязку только после уничтожения всех бандитов.
Но уже после боя командир взвода стал думать, что если артерия все же перебита, то он, скорее всего, до утра не доживет. Прилети ночью вертолет, его можно было бы спасти, сделать срочную операцию. Такие вот спасительные случайности, конечно, бывают, но очень уж редко.
За всеми этими личными заботами командир взвода не забывал и о том, что послал в село рядового Николаева. По всем прикидкам получалось так, что сходить туда и обратно можно было бы уже два с половиной раза. Но Николаев не возвращался.
Теперь уже беспокойство старшего лейтенанта имело под собой реальные основания, пусть пока и расплывчатые. Сложившаяся ситуация говорила о том, что взвод улететь отсюда не сможет, даже если прибудет вертолет. Солдаты будут искать своего товарища, не уподобляясь героям революционных песен про то, как «отряд не заметил потери бойца», далее по тексту.
Прямо с рассвета людям предстояло отправиться в поиск. Во что он выльется по времени, предположить было трудно, хотя командир взвода уже наметил некоторые варианты.
В первую очередь следовало прочесать все поле от ущелья до села. Может, там найдется капля крови на траве, отпечаток каблука? Рядовой Николаев — парень сообразительный. Он не из тех, кто не догадается оставить умышленный след, понимает, что искать его обязательно будут.
Да и сами солдаты взвода проявят максимум старания и внимательности. В этом можно было не сомневаться. Каждый из них может оказаться на месте рядового Николаева. Никто не хотел бы, чтобы на него махнули рукой и не искали. В спецназе ГРУ вообще не принято бросать своих в беде. А о том, что она пришла, уже можно было, пожалуй, говорить открыто.
* * *Возвращался домой Антон Денисов на той же самой машине, на которой приехал в управление «Z». Только теперь уже он ехал без генерал-лейтенанта Славина и майора Сапожникова.
Водитель был тот же самый, но вел себя на дороге совсем иначе. Кажется, он умудрялся даже правил не нарушать — не превышал скорость и на встречную полосу не выскакивал. Да и по тротуарам больше не ездил. Видимо, в прошлый раз была оперативная необходимость ехать быстро, о чем майор Сапожников водителя и предупредил.
Антон узнал об этом уже в кабинете майора. Но он все равно считал, что у водителя собственный стиль езды по московским улицам, поэтому был несколько удивлен таким спокойным и даже вальяжным передвижением. Машина большая, просторная. Сидеть одному сзади было просто вольготно. Это расслабляло, снимало усталость, нахлынувшую было после интенсивной мозговой работы.
