Валерий Горшков - Каратель
Бывший десантник уходил из этого мира. С каждым новым ударом перед внутренним взором Алексея все отчетливей вставал образ отвратительной костлявой старухи в длинном черном плаще, с зажатой в оголенных костяшках пальцев острой косой.
Отчаянным, нечеловеческим усилием воли Алексей попытался вернуться обратно, в реальность происходящего, и в какое-то мгновение это ему почти удалось. Мозг тут же пронзила беспощадная молния боли, и бескрайняя черная тьма обступила Державина со всех сторон, утягивая его в никуда…
– Стой! Хватит! – отступил на шаг назад один из бандитов. – Готов. Сматываемся!
Они подхватили под руки валявшегося возле подъезда бандита, которого успел «вырубить» Державин, и поволокли его через подворотню в соседний двор. Загрузив своего «братка» в стоявший возле ржавых мусорных баков «Фольксваген» и включив зажигание, с громким ревом они вылетели на улицу и скрылись за первым поворотом.
Двое молодых людей, парень и девушка, ставшие невольными свидетелями жуткой расправы, осторожно отделились от стены дома, подошли к Алексею и наклонились над ним. Не сразу, но юноша узнал в Державине своего соседа по квартире.
– Это же Алексей Державин! Света, стой здесь, а я домой – вызывать «Скорую»!
– Как ты думаешь, он еще жив? – едва шевеля бескровными губами, спросила девушка, с ужасом вглядываясь в то жуткое месиво, в которое превратилось лицо лежавшего на асфальте человека. Но парень уже не слышал ее – бросился вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки, чтобы скорее добраться до заветного телефона.
Прибывшая через пятнадцать минут на место трагедии бригада «Скорой помощи» констатировала смерть, а старший оперативной милицейской группы «убойного» отдела подробно записал показания свидетелей происшедшего, время от времени поглядывая на мертвое тело и едва заметно качая головой. Для него этот труп за день был далеко не первым и, скорее всего, не последним. Ведь впереди была еще вся ночь.
Маркелов узнал о смерти Алексея лишь в середине следующего дня, когда в арендуемый фондом офис явились два сотрудника следственного отдела в штатском и, бросив пару дежурных фраз, положили на стол председателя несколько страшных фотографий.
– Да, судя по одежде, это скорее всего Державин… – не своим голосом пробормотал Маркелов, тяжело опускаясь на стул. – Кто-нибудь видел, как его убивали?
– Да. Парнишка-сосед и его девушка. Впрочем, они стояли на приличном расстоянии, да и темно уже было… Не разглядели они хулиганов.
– Что?! – единственная рука Маркелова сжалась в кулак. – Вы говорите – хулиганов?! И это вы называете хулиганством?! Да его специально ждали, понятно! Это запланированное убийство!
– У вас есть какие-либо подозрения? Можете назвать фамилии? Вам известна причина нападения на одного из учредителей фонда поддержки инвалидов Афганистана? – посыпались вопросы оперативников, но Маркелов пропустил их мимо ушей.
– Сколько их было? – спросил он, чуть помедлив.
– Трое. Они покинули место происшествия на автомобиле марки «Фольксваген». К сожалению, было темно и свидетели не смогли разглядеть номер. Так какие у вас предположения относительно причины нападения на Державина? У него были какие-то связи с криминальными группировками?
– О чем вы! Никаких, – Маркелов отрицательно покачал головой. – Здесь дело совсем в другом. Несколько дней назад к нам пожаловали трое «быков» и предложили, так сказать, сотрудничество…
– Рэкет?
– Нет, не совсем. Им нужны были наши налоговые льготы, чтобы под прикрытием фонда беспрепятственно ввозить в Россию товары, облагаемые высокими таможенными пошлинами. Представляете, какие деньги можно поиметь, не платя пошлину на ввоз водки или сигарет?!
– И что вы им ответили? – поинтересовался один из милиционеров.
– А вы не догадываетесь?! – снова вспылил Маркелов.
– Почему не позвонили в органы сразу же после визита этих субъектов? Испугались?
– Да пошли вы! – огрызнулся Маркелов, бросая на следаков уничижительный взгляд. – Какой толк от вашей гнилой конторы, скажите мне? Ну, взяли бы вы их, ну, помурыжили бы пару дней в камере, а потом ведь все равно отпустили бы под подписку или вообще по чистой!
– Значит, решили разобраться своими силами, господин председатель? – в голосе следователя отчетливо слышались раздражение и обида за «честь мундира». – Решили снова вспомнить Афган, да? Око за око?..
– Ничего мы не решали! – взорвался Маркелов. – Этим ублюдкам было прямо сказано, что здесь им ничего не обломится. Но, черт побери, кто мог предположить, что они… – не найдя подходящих слов, Маркелов с досадой ударил кулаком по крышке стола. – Сволочи!..
– Ладно, ситуация более-менее проясняется, – заметил второй милиционер. – И все-таки, нельзя полностью исключать возможность того, что нападение на Державина было обычным хулиганством, когда пьяная компания решила почесать кулаки о первого встречного и, как это нередко бывает, перестаралась. Конечно, если ваши недавние гости вновь заявят о себе или, тем более, намекнут на свою причастность к смерти Державина, немедленно звоните в нашу, как вы выразились, «гнилую» контору. Посмотрим, что эти скоты запоют, оказавшись в подвале возле параши! Что касается похорон вашего друга… Вскрытие уже проведено, так что можете договариваться с ритуальным бюро и забирать тело. Оно сейчас в морге центра судебно-медицинской экспертизы. Адрес знаете?
– К сожалению, – кивнул Маркелов. – Что еще от меня требуется?
– Пока ничего. Если понадобитесь, вызовем повесткой. И вот еще что… Если в течение недели от ваших недавних посетителей не поступит никаких новых предложений относительно совместной работы с фондом, то дело автоматически квалифицируется как уличное хулиганство с особо тяжкими последствиями. Вот почему я пока не беру с вас письменных показаний о первом визите бандитов. Понятно?
– Еще бы!.. Зачем вам утруждать себя лишней работой! Гораздо проще все списать на неизвестных хулиганов и благополучно положить этот глухой «висяк» на полку.
– Зря вы так, господин Маркелов. Мы делаем все, что в наших силах. До свидания. Если что – звоните.
Едва шаги следователей в коридоре стихли, в кабинет ворвалась смертельно бледная Наташа и обессиленно опустилась на один из стоявших вдоль стены стульев.
– Я все слышала, Коля… Господи, какой ужас!..
Маркелов ничего не ответил. Он молча курил и отсутствующим взглядом смотрел в окно.
Выходит, действительно, те, кто по закону должен защищать людей от произвола бандитов, если не окончательно куплены, то уж, во всяком случае, думают лишь о том, как увильнуть от работы и поскорее закрыть все имеющиеся в разработке дела. Остается только брать в руки оружие и самолично расправляться с отравляющими честным людям жизнь подонками. Прав был этот мент, когда сказал – «око за око»! Только так можно восстановить справедливость, только такие аргументы понятны этим скотам, считающим себя хозяевами жизни.
– Наташа, позвони Паше Орлову, – ровным голосом произнес Маркелов. – Пусть приедет в офис. А я пока позвоню в похоронное бюро.
– Коля…
– Иди, прошу тебя. Мы все равно уже ничего не можем изменить.
– Это сделали те бандиты, что приходили к нам тогда, да?
– Возможно. Сейчас рано говорить об этом. Время покажет. Иди, найди Павла. Позволь мне немного побыть одному…
Наташа поднялась со стула, продолжая некоторое время испуганно-вопросительно смотреть на Маркелова, а потом, размазав носовым платком по лицу слезы, медленно вышла из кабинета. Спустя минуту Маркелов услышал, как она срывающимся голосом сообщает Орлову трагическую новость.
Глава 12
Николай Маркелов и Павел Орлов медленно брели с кладбища в толпе других провожающих. Похоронная церемония закончилась, над кладбищем повисла тишина, нарушаемая лишь гортанными криками ворон. Маркелову казалось, будто эта мрачная тишина обволакивает его, сковывая движения, усыпляя мозг. Не хотелось ни говорить, ни думать, словно витавшая над кладбищем смерть старалась заранее убаюкать свои жертвы и лишить их воли к сопротивлению. Николай скрипнул зубами, превозмогая оцепенение, и хмуро произнес:
– Надо что-то делать, пока нас всех не прикончили, как Леху. И сами погибнем, и ребятам помочь не сможем… Выходит, зря начинали?..
– У тебя есть конкретные предложения? – поинтересовался Павел, который, будучи на протезе, медленно шел рядом с ним, постукивая палочкой.
– Возможно. Но для начала нужно все тщательно обдумать…
Однако дальнейшие события не дали Маркелову времени на размышления. Вернувшись вечером домой после скромных поминок в узком кругу бывших «афганцев», Николай неожиданно обнаружил, что дверь в квартиру приоткрыта. На него вмиг нахлынули дурные предчувствия. Маркелов бросился внутрь. В первой комнате, в которой обычно спал сын, никого не было, но, заглянув в спальню, Маркелов ощутил, как его рассудок стремительно застилает плотный кровавый туман. У него неожиданно закололо в кончиках пальцев давно ампутированной левой руки. До сих пор такое с ним случалось лишь однажды – когда он очнулся после операции, сделавшей его одноруким инвалидом.
