Сергей Самаров - Пуля для ликвидатора
Полковник Страгник сам позвонил, когда вернулся. И сразу довольно резко потребовал к себе майора Плешивого. Раздражение полковника чувствовалось по телефону. Виктор Сергеевич захватил с собой бланк полицейского заключения, понимая, что речь пойдет именно об этом эпизоде сегодняшнего дня, и отправился в кабинет полковника.
Страгник выглядел сильно загорелым даже зимой. Удивляться этому не приходилось, потому что в этой стране даже зимнее солнце намного сильнее печет, чем летом в России. Но, видимо, загар вообще очень легко ложился на восточное лицо полковника. Однако краснота от возбуждения просматривалась даже сквозь загар.
— Ну и как, хотелось бы мне знать, вы собираетесь дальше работать, если уже со всех сторон засветились?! — сразу полковник начал с претензий. — Как, скажите мне!
— Противной стороной была произведена обыкновенная «проверка на вшивость», — спокойно, словно вообще ничего экстраординарного и не произошло, ответил майор Плешивый. — Я еще утром предупредил своих офицеров о возможности такой проверки. И мы готовы были к любой провокации.
— В действительности оказалось, не были готовы! — высказывал Страгник свои претензии. И высказывал уверенно, считая, что Плешивому нечего будет возразить. В этот раз офицеры полковника ничего не готовили, и свалить свои неудачные действия на кого-то майору было трудно.
— Напротив. Мы очень аккуратно отработали ситуацию. — Он положил на стол перед полковником полученную в полиции бумагу.
— Что это?
— Читайте.
— Этот документ вы со своими офицерами читали у фонтана? — сказал полковник, давая понять, что спецназовцы без наблюдения на территории посольства не остаются.
— Этот самый.
— Здесь же все на английском…
— Мои офицеры свободно владеют английским. По крайней мере, лучше, чем полицейский переводчик русским. Прочитайте.
Страгнику не хотелось показывать свое средней паршивости владение английским языком, и он старательно стал читать. Но не все, видимо, понимал. И потому отодвинул лист, не дочитав, похоже, до половины страницы.
— И что?
Майор передернул плечами.
— Это говорит, что к нам со стороны местных правоохранительных органов претензий нет.
— А какой вообще леший толкнул вас связаться с американцами?
— Так это все-таки были американцы?
— Сотрудники радиолокационной точки вертолетной базы. Тем более, вы предполагали, что вас будут проверять. В этом случае следовало просто избегать всяких конфликтов, и пусть они себе думают о вас, что хотят. Вас не должно волновать постороннее мнение.
— Потому и связались, чтобы пройти проверку так, как нам того хотелось.
Майор Плешивый все ставил с ног на голову.
— То есть? Не очень понимаю, — помотал головой полковник.
Полковник Страгник в самом деле мало что понимал в действиях спецназовцев. По большому счету это вообще был не его профиль. Его профиль — охрана посольства и сохранение интересов государства. С этим делом он, наверное, справлялся. Но решил взвалить на себя несвойственную своему профилю деятельности задачу, и у него мало что получалось. Он не был специалистом во всех вопросах и потому просто не мог некоторые вопросы не только решить, но даже осмыслить так, как они того стоили. И майору Плешивому это было ясно.
— Все очень просто. Проверки нам избежать было никак невозможно. Так или иначе они провели бы ее, потому что нет ничего проще, чем устроить провокацию против чужих в этой стране людей. И нам следовало не избегать провокации, а отреагировать на нее так, как должны были бы отреагировать простые российские бизнесмены. Вы понимаете это, товарищ полковник? Не как-то, как отреагировал кто-то другой, а именно как российские бизнесмены. А о россиянах здесь, на Ближнем Востоке, уже сформировалось определенное мнение еще в девяностые годы. Когда сюда приезжали отдыхать или прятаться от милиции вполне определенного типа личности. Все мы помним этих людей. И даже сейчас прежнее мнение сохранилось.
— Это я понимаю.
— Тогда — другой момент. Когда человек или группа людей прибывает в чужую страну с недобрыми с точки зрения принимающей стороны намерениями, как этот человек или эта группа людей должны себя вести?
— Как?
— Быть тише воды и ниже травы. То есть если бы мы старательно избегали ввязывания в любые истории, то мы оставались бы на подозрении. А если мы влезли в драку, стало быть, нам особо и прятаться не хочется. Это называется «доказательством от обратного». Это одна сторона вопроса. Согласны со мной, товарищ полковник?
Страгник помедлил с ответом, потом все-таки выдавил из себя:
— Согласен…
Убедительные аргументы майора Плешивого в корне меняли ситуацию и уничтожали, по сути дела, недавнее радостное возмущение полковника, который уже подбирал резкие слова для написания рапорта. Руководство не доверило полковнику провести операцию собственными силами и настояло на использовании специалистов из спецназа ГРУ. Виталий Борисович своим рапортом хотел бы показать, что чужие хваленые специалисты ни на что не годятся. А теперь пришлось согласиться, что они действовали верно. И это не добавляло Страгнику настроения.
— Теперь, что касается второй стороны. Безусловно, нас хотели проверить на боевую и физическую подготовку. Именно по этой причине были подобраны нам и противники — здоровенные мешки с дерьмом, которые простого человека могут напугать одним своим видом. Если бы мы все вместе дружно, красиво, эффектно и эффективно побили их, вопрос о нашей командировке можно было бы снимать. Побить этих крупных дебилов могли только специалисты по «рукопашке». Или, скажем, профессиональные спортсмены, имеющие подготовку в единоборствах. Наш старший лейтенант, Николай Валерьевич Щетинкин, не зря весит шестьдесят с небольшим килограммов. Его внешний вид может привлекать агрессоров, как и внешний вид того самого старика с автозаправочной станции, с которого все и началось. При этом Николай Валерьевич по совершенной случайности раньше занимался боевым самбо и даже является мастером спорта международного класса по этому виду спорта. Он один оказал достойное сопротивление американским мешкам с дерьмом и без проблем уложил самого зверского и агрессивного. Капитан Никодимов вообще при схватке не присутствовал. Он ушел в это время в здание самой автозаправочной станции. Я все боевые навыки проявил в том, что направил струю бензина из заправочного пистолета в лицо второму американцу, и показал ему зажигалку, угрожая поджогом. Для таких действий не нужно быть офицером спецназа. Это мог сделать любой человек со стороны.
— И что?
— У тех, кто устраивал нам проверку, нет никаких оснований утверждать, что мы представляем собой подготовленную боевую группу. Мы никак не засветились. А успешные действия старшего лейтенанта Щетинкина никакого отношения к боевой подготовке не имеют. Он продемонстрировал именно навыки спортивного единоборства. Заниматься спортом никому не запрещается, вне зависимости от национальности. Несколько хуже то, что мы опоздали на встречу со своими предполагаемыми деловыми партнерами. Но по выходу из полицейского участка я позвонил одному из них, извинился, и мы договорились провести новую встречу на днях. Значит, не все потеряно. В качестве доказательства уважительной причины своего опоздания мы предъявим документ, который я дал вам прочитать…
Майор Плешивый взял со стола бланк полицейского заключения, но полковник Страгник перехватил лист и даже чуть не порвал.
— Я на всякий случай сделаю ксерокопию. Прочитаю позже внимательнее. Второпях сложно сразу вникнуть во все тонкости. Подождите…
Особых тонкостей документ в себе не содержал, тем не менее Виктор Сергеевич возражать не стал. А Виталий Борисович быстро выскочил с листочком за дверь, забыв на столе ключи от сейфа и кабинета, но вернулся за ними, не успев удалиться от двери. А затем ушел в приемную посла, где на боковом столе секретарши, как Плешивый помнил, стоял посольский ксерокс. Очереди из желающих сделать ксерокопии, видимо, не было, и вернулся полковник уже через полторы минуты. Вернул майору его документ, а ксерокопию положил перед собой на стол.
— Я свободен? — спросил майор.
— Да-да, — сказал полковник и поморщился. — От вас бензином сильно пахнет.
— Когда толстого негра поливал, и сам облился, — ответил майор. — Не успел еще душ принять и переодеться.
— Только один вопрос, — жестом остановил полковник майора. — Зажигалка… Вы разве курите? Я ни разу вас с сигаретой не видел…
— Нет, товарищ полковник, не курю. И никогда не курил, и никому не советую. А зажигалка… Там газа нет. Она не загорается. Там только слабый светодиодный фонарик. Иногда он может понадобиться, но заранее трудно предугадать, когда именно. Не таскать же всегда с собой большой фонарь.
