Операция "Ананас" - Дмитрий Ромов
До следующего преступления из моего списка ещё было около двух недель, и мне хотелось провести это время спокойно, чтобы как следует подготовиться, а не бегать от Ананьина. В общем, рыбу надо было держать на натянутой леске, создавая иллюзию, что на крючке меня держит она.
— Главное не перепутать, где иллюзия, а где реальность, — сказал я.
— Что это значит? — спокойно спросил мент.
— Это значит, что я решил хорошо подумать над вашими словами.
— Я не сомневался, — высокомерно кивнул он, — что здравый смысл возобладает. Но думать уже поздно. Ты должен принять решение немедленно. Впрочем, ты его уже принял. Выбора у тебя, всё равно, нет.
Кивнул он высокомерно, но во взгляде мелькнуло облегчение и торжество. Ну, что же, неплохо получилось. Любая победа ценится, если за неё пришлось повоевать. Ну а я выторговал себе немного времени.
— До свидания, Илья Михеевич, — кивнул я и снова пошёл к выходу.
На работу я не торопился. Да, собственно, сегодня идти туда смысла уже не было. Если только попытаться найти Настю и выяснить, она это была или неизвестно откуда возникшая сестра-близняшка.
Из «Солнечного» я пошёл домой, взял из тайника деньжат и двинул к Сапфиру. «Завтра» уже давно прошло, а ствол у меня так и не появился. От Сироты тоже пока никто не приходил. Значит, нужно было действовать скорее.
Перед этим я сделал звонок во «Встречу». Сапфира на месте не было, но Мотя сказал, что ожидает его с минуты на минуту. Пока я ехал, он пришёл в кафе. Я тут же выложил перед ним бабки за два ствола.
— Торопишься, — покачал он головой.
— Ты говорил, что завтра будет ствол, а прошло уже вон сколько.
— Торопишься деньги отдать. А вдруг я тебя кину?
— Не кинешь, ты ведь слово дал, а что весомее — жалкие бумажки или слово уважаемого человека?
— Сечёшь, — расплылся в улыбке Сапфир, пересчитывая эти самые жалкие бумажки. — Ладно, молоток, в натуре. Первый ствол будет у тебя завтра.
— Опять завтра?
— Теперь чётко, без базара.
— Хорошо, — кивнул я. — Можешь послать человека, куда я скажу? Надо, чтобы он закладочку сделал.
— Закладочку? — прищурился он.
— Ну, ладно… Это можно.
— Сейчас договорим, и я скажу, где.
— Положил, куда я скажу…
— Лады…
— А второй ствол, тот который чистый?
— Потерпи ещё децел. Скоро, всё будет.
Договорившись, где будет спрятан пистолет, я поехал к Сане Храпову. Он торчал у своего другана. Найдя его там, я поговорил с ними обоими, разъяснил текущую ситуацию и потребовал сотрудничества. Мы договорились о способах связи и о регулярности. После этого я вышел на остановку.
Здесь была конечная. Я вошёл в открытую дверь жёлтого ЛиАЗа и уселся на коричневое, изрезанное хулиганами сиденье. Вскоре автобус тронулся, и всю дорогу я безучастно смотрел в окно.
Опускались сумерки, зажигались огни, мелькали кривые частные дома, потом пошёл лесок, а чуть позже мы въехали на мост через реку. На противоположном берегу из высоченной трубы ГРЭС валил белый пар. Пейзаж тут был исключительно промышленным. Помимо трубы — цеха, колонны, заводские конструкции…
Я вышел на Кузнецком. До дома было минут двадцать пешком, и я решил прогуляться. Но дойдя до первого таксофона, позвонил Ирине. Побоялся, что не застану, поэтому не стал ждать до дома. С ней стоило бы встретиться и обсудить все детали, но, поскольку дела могли закрутиться буквально каждую минуту, кратко объяснил всё по телефону.
Она слушала молча, напряжённо и, как мне показалось, недовольно. Тем не менее, когда я закончил, Ирина согласилась с моими предложениями.
— Ира, слушай, я не знаю, когда всё может начаться, поэтому предупреди, пожалуйста, дежурных или не знаю кого, что я могу позвонить просто по ноль-два. Важно, чтобы тебе сразу передали мою информацию.
Договорившись с ней о помощи и подстраховке, я с чистым сердцем пошёл дальше. Всё складывалось неплохо. Довольно неплохо. Войдя в подъезд, я включил свет. Тусклые лампочки зажглись и я зашагал вверх по лестнице.
Дойдя до своей квартиры, вытащил ключ и… Дверь была не заперта. Как в прошлый раз. Блин! Это уже переходило все границы. Опять этот Радько. Сейчас-то ему какого хрена нужно было? Конечно, в квартире мог быть совсем даже не Вадим Андреевич, но такая версия была бы ещё более экстравагантной. Впрочем, заходить надо было, всё равно…
— Вадим Андреевич! — крикнул я и толкнул дверь. — Это уж, знаете, ни в какие…
Я не договорил. Сердце, опьянённое восторгом предстоящего сражения, подпрыгнуло и начало стучать часто-часто. Передо мной стоял чувак, которому я навалял недавно в парке у «Орбиты». В руке он держал ствол, направленный на меня.
— Тише, мыши, — ухмыльнулся он, — кот на крыше.
Начитанный какой. Он поманил меня рукой, а сам сделал маленький шаг назад. Сзади меня с лестницы донеслись быстрые шаги. Я оглянулся. Здоровенный амбал, подскочив, подтолкнул меня в спину, направляя вглубь квартиры.
Я прошёл и он тоже. И тут же захлопнул дверь.
— Ну, давай сюда, — ухмыльнулся кент, побитый мной. — Проходьте, гости дорогие. Сирота уж заждался.
Амбал пихнул меня в спину и в этот миг в дверь постучали. Бандосы прямо подпрыгнули.
— Это кто? — зашептал один из них.
— Я никого не жду, — пожал я плечами, соображая, кого могло принести в этот час.
— Тихо! — приложил палец к губам урка.
Звонок раздался снова. И в ту же секунду из-за двери донёсся голос:
— Александр Петрович, откройте, пожалуйста.
Сердце похолодело. Снова зазвенел звонок. Настя! Какого хрена тебе надо было!!!
— Я на одну минуточку, Андрей Петрович. Пожалуйста. Я вас видела. Ну, как вы шли и побежала за вами, да не догнала. Так что, откроете? Мне просто сказать вам надо…
— Даже не вздумай, — одними губами прошептал бандос и кивнул амбалу. — Открывай…
6. Я начал жизнь в трущобах городских
Ну, вряд ли бы они стали стрелять, правда ведь? Правда, конечно. Поэтому…
— Настя, пошла вон! — заорал я. — Беги!
Заорал и с разворота врубил стоявшему
