В Буэнос-Айресе - Александр Афанасьев
— Я спрашивал.
— Кого?
— Посла.
— А он что?
— Всех собак на меня спустил.
— В Москву докладывал?
А в ответ тишина, взятая за основу…
Слон не первый день «был замужем», застал еще те времена. В чем была разница? Ну, совести и тогда не было, загранка приманивала бессовестных людей, как мух — дерьмо. Но кое-что все же было. Тогда резидент не стал бы покрывать посольских работников, замеченных или даже просто подозреваемых в таких вот гнилых, неблаговидных делах. Торговля наркотиками! Прямо на территории посольства склад! Да тут никто не стал бы покрывать такое.
Вскроется — в Москве спросят не с них, в Москве спросят со всех — куда смотрели? Не иголку проносили! И спрос со всех.
Но даже без спроса, люди… как то по-другому относились друг к другу. Требовательнее, что ли. Было понимание, что мы все — жители одной страны, откровенных подонков просто не терпели рядом с собой.
А сейчас всем на всё плевать. И на всех. И как то быстро уяснили стиль поведения адвоката — ко мне какие претензии? Конкретно — ко мне? Я конкретно, что сделал? Ничего? Ну а что вы мне тогда предъявляете?
— Отзовут меня? — спросил резидент.
Как же… отзовут. Держи карман шире, в наше время все дошло до того, что людей не хватает — не засвеченных и ни откуда не высланных.
— Отзовут… — решил усугубить Слон, — да тебя не отзывать, тебя расстрелять надо. Ты здесь для чего сидишь?
— А у меня этого в инструкции нет. Есть советник по безопасности.
Слон хотел сказать… он много чего хотел сказать, но осекся. И правда — нет. Раньше говорили: «А ты, как коммунист, куда смотрел?» Теперь только нет коммунистов
— Значит, так, — сказал Слон и тон был его нехорошим. — Положи все на бумагу — все что знаешь. И мне лично в руки. Срок — до завтра. Второе — чтобы до конца недели мне назвал, кто еще знал и кто был в схеме. Иначе разбираться с тобой будут в Москве. И совсем другие люди. Понял?
Удмурт. Мадрид — Франкфурт — Буэнос-Айрес. 08 марта 2018 года
В обратный путь я полетел через Франкфурт, взяв билеты по интернету. Отследить могли запросто, но сейчас время важнее скрытности.
Нормально поспать в самолете так и не удалось…
Во Франкфурте у меня была стыковка на семь часов — я ее специально взял именно так. Как и положено в цивилизованной стране, меня выпустили в город и даже предложили экскурсию, от которой я благополучно отказался.
Тип из Uber, который приехал по вызову — не владел немецким совсем. Но владел английским. Мы с ним разговорились, и он с горечью поведал мне о своей трудной судьбине. Как он заплатил пятнадцать тысяч, которые собирали всей нигерийской деревней за переезд — а в итоге попал в рабство к албанским дилерам. Те — это группировка «Албанские соколы», — тут же отняли у него паспорт, повесили какой-то левый долг за переезд и заставляют ишачить в такси за еду. Он раньше водил в Африке маршрутку, а теперь тут возит клиентов. Обещают через два года отпустить за отработкой долга, но верится с трудом. То есть, албанцы держат нигерийских рабов, которые работают в американском такси Uber. И все это происходит во Франкфурте. В благополучном германском городе. Спрашивается, стоило ли ехать? И вспоминается школьное: Мы не рабы, рабы не мы.
Пошатавшись по центру и пофотографировав достопримечательности, я зашел в немецкую пивную. Спросил сосисок и краута. Повар, кажется, был поляк, а среди посетителей — каждый второй турист. За-ши-бись.
— Здесь свободно?
— Не занимал никто.
Человек в черной кожаной куртке — сел рядом, поставил пиво и жареные сосиски. Взялся за кетчуп с горчицей…
— Ну, здорово, что ли… — негромко сказал он по-русски.
Штирлицы ХХI века. Только вместо кафе «Элефант» — пивная с сосисками. От которых идет одуряющий запах…
— Здорово.
— Как жизнь?
— Только держись.
— А я слышал, ты не у дел после Киева.
— Сейчас все у дел.
— Ну, да, ну, да…
Человека, который сидел рядом, я знал как Дениса Воронина. Он в свое время сильно покуролесил в Штатах.
— Поменьше юмора. Я, в отличие от некоторых, квитанции из московского такси не коллекционирую.
С Ворониным у меня отношения были не очень. Причину я, извините, оставлю при себе…
— Куда нам…
— Ты мне передать что-то должен?
— Должен.
На столе осталась лежать карта памяти, мизерная, почти невидимая.
— На словах что?
— Привет Слону.
— Передам.
— Чтобы ты знал, он за тебя рвал не по-детски. Грозился рапорт положить на стол.
— Зачтется на будущее… еще что?
— По твоим фигурантам. Первый, как ни странно, журналист.
— Журналист чего?
— Раньше работал на печатные издания. Солидные, у него в активе даже «Таймс» есть.
— А сейчас?
— Частник. Но интересный частник. Ты слышал про «Бердвью»?
— Слышал. Второй «Беллингкэт».
— Не совсем так. «Беллингкэт» — сливной бачок. Через него легализуют информацию. А вот «Бердвью» реально информацию добывают, мы проверили. У них штат инвестигейторов на полном окладе. Отставники…
— За чей счет банкет?
— Во главе этой конторы — некий Берт Чикоф. Его попросили из ЦРУ в шестнадцатом.
— Воровал?
— Нет. Есть инфа — неофициальная — что он входил в группу, которая пыталась любой ценой дискредитировать Трампа. Но Трамп победил, и им пришлось уходить. Но ушли они недалеко. Они создают параллельные силовые структуры при Демпартии США.
А-хре-неть. Политическая партия с вооруженным крылом получается. Демократическая партия США.
— Этот Чикоф создает параллельное ЦРУ. Главная цель — мы. По нашим данным, он стоит за всеми последними скандалами. С ВАДА, с убийством того чеха здесь. Схема проще простого — добывается информация, потом через прессу поднимается хай, а Конгресс, который контролируют демократы, встает на дыбы.
— Там сейчас под сотню президентов и у каждого своя внешняя политика.
— То-то и оно. Но ты схему понял, да? ЦРУ работает преимущественно в режиме накопления информации. Чикофф первый понял, что этого мало. Он специализируется на медийных скандалах и их провокации. В его конторе все дерьмо, которое к ним приплыло, не убирается в папочку, а тут же бросается на вентилятор. И чем больше брызг, тем лучше.
А что — неплохо. Даже очень неплохо. Умно. Научились от журналистов — факт хорош, тогда когда он жареный. Ведь в чем слабость разведки? В свое время КГБ было первым в мире по накоплению информации. Ее добывали просто — море. И что? А ничего. Складывали в папочки и
