Валерий Рощин - Масштабная операция
Спецназовцы переглянулись…
— А теперь братцы — в дорогу. Со мной впереди пойдет Константин Николаевич.
Через пару минут все восемь человек второй группы двигались по следам отряда Торбина и сидевших у них на «хвосте» сепаратистов.
— Леонидыч… Я так понимаю… — едва поспевая за пожилым офицером, вновь завел разговор оперативник, — мне кажется, вы хотели о чем-то поговорить наедине.
Немного сбавив бешеный темп и, позволив тем самым подчиненному нагнать себя, Щербинин молвил:
— Верно, хотел. У тебя появились какие-либо соображения после осмотра поляны?
Немного помедлив, тот отвечал:
— Мне непонятно почему один из разведчиков Гросса возвращался обратно к лужку. Весьма настораживает данное обстоятельство. Уж не его ли рук дело — растяжка? Ведь насколько я помню, в отряде капитана Торбина есть профессиональный подрывник.
— Суть ты ухватил точно. И неплохой подрывник в первой группе имеется — сержант Серов. Так что голову поломать предстоит нешуточно.
— Вы действительно допускаете возможность чьей-то измены? Ведь все происходящее, правда с большой натяжкой, можно отнести и череде случайностей…
— Вот именно — с большой натяжкой… — проворчал комбриг и с нотками отчаяния в голосе изрек: — страсть, как не хочется верить в предательство — всегда был почти на сто процентов уверен в наших ребятах! Но… война — это цепочка мало предсказуемых событий, подчас и вовсе не поддающихся осмыслению. На войне, брат, вообще не стоит доверять никому. Ломает она людей, понимаешь? Как щепки ломает… Сегодня ты надежный мужик, верный товарищ, герой… А завтра где-то дал слабину и все — процесс пошел. Необратимый процесс…
Во время разговора командир «Шторма» внимательно обозревал округу и не забывал поглядывать под ноги. Скоро они без труда отыскали неглубокий овраг, где Тургеневу делали перевязку, а затем Гросс с Шипом решали дилемму кого с ним оставить. И здесь задерживаться второй отряд не стал — дорога была каждая минута. Повсюду на месте кратковременного бивака полковник находил следы чужаков — за командой Торбина упрямо шли чеченские боевики.
Группа полковника опять сорвалась в погоню и вскоре добралась до узенькой кишки изложины, петлявшей меж лесистыми холмами.
— Нет, Юрий Леонидович, я ошибался… — тяжело дыша, признался Сомов, — они тащат на себе не труп, а раненого. Там в одном месте на траве отчетливо виднелись пятна крови.
— Устал, Николаич? Говорили тебе, не надевай этот «чугунный» панцирь!.. Не послушал… — с нескрываемой иронией хлопнул его по титановому бронежилету Щербинин и притормозил у небольшого ответвления оврага. — А по поводу раненого… я полагал — ты пораньше догадаешься.
Начинало смеркаться. Следовало подумать о предстоящем ночлеге, и найденный закуток вполне годился для оной цели. Оставалось выставить чуть повыше удобной низины дежурный пост.
— Стали бы они столько времени мучиться с трупом!.. — сбросил с плеч ранец полковник и знаком подозвал остальных. — Унесли бы его с той проклятой лужайки, да похоронили бы в ближайшей балочке — наподобие этой. Меня, между тем, другое настораживает: покуда на руках у Станислава раненый, расстояние между нашими и «чертями» неуклонно сокращается…
Сразу после ужина, когда большая часть бойцов улеглась отдыхать, комбриг повелел майору связаться с ФСБ и отправить третье донесение. Сомов тут же занялся аппаратурой спутниковой связи…
Вскоре отдел «Л» принял следующее сообщение:
«Отряд Гроссмейстера понес очередную потерю — подорвался на растяжке один из бойцов. Есть основания полагать, что взрывное устройство установлено чужаком.
С. Ш.»
Ранним утром руководитель «Шторма» поднял свою группу, отрядил двадцать минут на завтрак и приказал двигаться дальше. По оценкам Щербинина отставание от первого отряда составляло не более семи-восьми часов — то есть, даже если люди Торбина в ближайшее время будут двигаться без заминок, команда полковника сумеет их нагнать приблизительно через трое суток…
— Юрий Леонидович, — после нескольких часов беспрерывного марш-броска спросил осипшим голосом Сомов.
— Да… — тихо откликнулся тот, не прерывая важного занятия — наблюдения за передним сектором и отысканием следов на траве.
— Из лагеря сообщили о результатах проверки оставшихся там бойцов…
— А что же ты молчишь? Рассказывай…
— Ну, если бы во время сеанса связи прозвучало что-нибудь архиважное, я непременно разбудил бы вас еще ночью… Одним словом, наши опасения подтверждаются — фээсбэшники проверили всех до единого… Итог нулевой. Сомнений не остается — предатель идет с Гроссмейстером.
— Это действительно не новость, — отмахнулся командир бригады и вдруг резко замедлил движение…
— Вы правы. Все добытые нами факты говорят сами за себя… — промямлил майор и, сделав по инерции несколько шагов, наткнулся на широкую спину Юрия Леонидовича.
— Стоять! — прошептал тот и взметнул вверх правую руку, останавливая остальных спецназовцев.
Константин Николаевич от неожиданности присел и стал лихорадочно нащупывать висящий за спиной пистолет-пулемет «Вихрь».
— Да не хватайся ты каждый раз за эту пукалку! На хрен ты вообще ее взял!? Этим дерьмом только на КП ГАИ водителей-дачников шугать, — вполголоса отчитал его Щербинин и распорядился: — обрати-ка лучше внимание на тот камень.
Привстав, Сомов покрутил головой.
— Да нет же… Вон туда смотри… У самого ручья метровый валун видишь? А сверху на нем что-то лежит.
— Вижу! — радостно доложил напарник, — нечто темное и слегка поблескивает.
— Это очки. Солнцезащитные очки… Правильно?..
Майор утвердительно кивнул.
Продолжая следить сквозь ветви кустов за подозрительным участком, полковник принялся обдумывать дальнейшие действия. Видя его озабоченность, помощник не двигался и ожидал решения молча…
— Сделаем так, — наконец уверенно заявил шеф «Шторма», — ты с группой останешься здесь. Я схожу вперед и осмотрюсь. Если услышите хоть единый звук — обходите с двух сторон и атакуйте. Понял?
— Так точно.
Вскоре фигура пожилого Юрия Леонидовича исчезла из поля зрения. Оперативник подозвал контрактника — старшего сержанта Портнова и, вкратце описав ситуацию, повелел отряду быть наготове.
Время томительно ползло. Мужчине с нескладной фигурой, совсем не подходившей к грубой, изнурительной работе спецназа, чудилось, точно прошло около часа. Он беспрестанно посматривал на циферблат и прислушивался к настораживающей тишине, и чем дальше ползла по кругу минутная стрелка, тем зловеще становилась эта тишина…
Сомов перевел взгляд на сидевшего рядом невозмутимого Портнова и отчего-то позавидовал его выдержке. Затем попытался подумать о чем-то нейтральном и скоро нашел спасительную тему. «Армейский люд в Чечне именует контрактников „контрабасами“, — вспомнил он и с радостью ухватился за „музыкальный мотив“, — есть в этом и что-то саркастическое, но по большей части уважительное — все ж таки столь огромный и звучный инструмент это вам не латунная дудка и не писклявая скрипочка. Пожалуй, ему в оркестре принадлежит один из главных голосов…»
Внезапно послышались шаги, и все страхи с опасениями мгновенно вернулись на место. Сначала шорох, потом — сухой треск ломавшихся под чьими-то ногами веток. Кто-то приближался, забыв об осторожности и не разбирая дороги. Константин Николаевич на мгновение замер, потом резко поддернул к плечу пистолет-пулемет, и прицелился в ближайшие, прямо за ручьем, кусты. Нажать на спусковой крючок ему не дал сержант, слегка сдавивший мощной ладонью плечо старшего офицера. Успокаивающе кивнув майору, он беззвучно снял с предохранителя специальную снайперскую винтовку «Винторез» и плавно повел её стволом в сторону двигавшегося по лесу человека…
Однако все приготовления к бою оказались напрасны — по зарослям, шумно и не таясь, возвращался их командир. Лицо его было мрачнее грозовой тучи.
— Что случилось? — не выдержал напряженного молчания Юрия Леонидовича Сомов.
— Дай закурить, Портнов… — вместо ответа обратился к контрактнику полковник.
Тот быстро вытряхнул из пачки сигарету, затем поднес огонек зажигалки. Заметив, как трясутся руки командира, майор с сержантом переглянулись…
— В ста пятидесяти метрах отсюда место, где Торбин оставил раненного, — выдохнул вместе с дымом комбриг и вновь жадно затянулся. — Мы опоздали на какие-то час-полтора…
— А что произошло-то?.. — с недоумением справился бывший сотрудник питерского уголовного розыска.
— Бандиты…
— Нас опередили «чехи», — догадался контрактник и со злостью выругался: — твари копченые!..
— Как ни странно, рядового Бояринова не тронули, — быстро докуривал сигарету Щербинин, — он лежит в небольшом гроте без сознания. А вот сержант Серов…
