Сергей Зверев - Тропический рейд
Улыбчивый тип отрицательно покачал головой, перевернул несколько страниц, посмотрел на пленника и заявил:
— Я могу привести и не такие ужасные примеры, Виктор Николаевич. Хотите?
— Валяйте, дело ваше, — вяло проговорил арестант, прекрасно понимая, что отказ его не будет услышан. — Вам ведь это доставляет удовольствие.
— О да. Несравненное. — Слащавый мерзавец закурил и вновь начал читать, но длилось это недолго.
В пещеру заскочил головорез, что-то шепнул ему на ухо и тут же удалился.
Палач поднялся с кресла, убрал книжку в карман и сообщил пленнику:
— Извиняйте, Виктор Николаевич, снаружи срочно требуется мое присутствие. Потом, как освобожусь, мы продолжим. — Он закурил очередную сигарету и ушел.
Виктор поерзал, пытаясь как-то устроить затекшие конечности, потом проворчал в никуда и никому:
— Натуральный маньяк. Как таких уродов земля носит?
— Так, давайте-ка еще разок посмотрим на то, что мы имеем. — Батяня оглядел подчиненных, расположившихся вокруг стола, на котором были разложены распечатки и фотографии. — А имеем мы хорошо укрепленную берлогу в горах, которая удалена от побережья больше чем на двести километров, ко всему прочему, еще и охраняется примерно так же, как президентский дворец. Посреди всего этого бардака располагается нужный нам человечек, коего необходимо вытащить на свободу живого или мертвого. Лучше бы, конечно, в первом варианте. Так он сохранится дольше, да и передвигаться сможет самостоятельно. Вытащить из узилища, потом и с территории Перу, доставить в Россию. Только тогда мы сможем считать, что задача, поставленная нам, выполнена.
— Он наверняка сам ходить не сможет. Бедолагу, я думаю, покалечили, выдавливая необходимую информацию. Ноги-руки сломали в нескольких местах, — проговорила Андронова.
— Руки-то вряд ли сломали, Наталья Максимовна, — заявил Никифоров, оторвавшись от разглядывания снимков, сделанных из космоса. — Они программисту нужны как воздух. Вам ли этого не знать.
— Может, у них своих программистов хватает? Главное — коды управления выведать, слабые места в защите узнать. Наш подопечный именно этими вопросами и занимался, значит, обязательно в курсе. Похитители в конце концов заставят его говорить. Им останется только управление спутником перехватить. Потом и начнется самый настоящий беспредел на орбите. Аппарат-то конкретный запустили, такого даже у американцев не имеется.
Свешников откинулся на спинку стула, поерзал и спросил:
— А чего вообще большие начальники этого умника в Колумбию отпустили? Разве дома курортов мало? Вон в тайге завались хороших и тихих местечек. Отдыхал бы там и горя не знал. Лечебницы всяческие, природа потрясающая, воздух чистейший, сервис, язык родной. Змей и пираний нету, крокодилы и подавно не водятся. Нет же, поперся мужик хрен знает куда да еще и жену с собой прихватил.
— В тайге пальм нет, вот парняга и рванул в Южную Америку. — Кузнецов хмыкнул и кивком указал на иллюминатор, за которым как раз и виднелись пальмы, упомянутые им. — Лично я тоже съездил бы в похожие места, только на этот раз с мирными целями, а не на охоту за головами. Куда приятнее загорать на пляже и рассматривать стройненьких соблазнительных аборигенок, чем бегать с оружием по сельве и каждый миг ожидать атаки противника.
— Тут ты прав, Вован. — Свешников кивнул. — В тайге пальм нет. Вымерзают они или ломаются под тяжестью комаров, облепивших их. Дерево-то для Сибири новое. На таком эти кровососы еще не сидели, любопытно им. Эх, трава, она и есть трава. Что в ней хорошего? То ли дело кедр! Орехи куда питательнее, чем бананы, на дрова идет, мебель из него хорошая получается, да и на вид намного красивее. Кислорода больше дает. Пригласишь культурно девку в лес, вроде как по грибы, хвои нагребешь, разложишь, расположишь!..
— Усатый, не начинай. — Андронова нахмурилась. — Достал со своими девками. У тебя этих историй на каждый день по сотне припасено. Хватит.
— Это жизнь, Наталья Максимовна. Ты вот сама подумай, да и Вован дело говорит — на хрена переться в Колумбию, если можно очень даже прилично отдохнуть и в России? Черное море, Каспийское, Балтийское, таежные курорты, прочие места на загляденье. Да и красивее наших девок никого на свете нету! Ладно, применительно к тебе, Наталья Максимовна, пусть будут горячие российские мужики.
Андронова злобно прищурилась и прошипела:
— Усатый, ты точно сегодня нарвешься на неприятности, попомни мои слова.
Батяня кашлянул, прерывая ненужную болтовню.
— Не расслабляемся! — резко проговорил он. — После высадки некогда дела обсуждать будет, бегом и молчком двинемся.
Десантники подобрались, встряхнулись, начали изучать снимки и листки.
За иллюминатором колыхался вечерний Тихий океан. Перуанское побережье едва различалось по редким огонькам. Подходил к концу третий день после вылета из Мадагаскара. В Бразилии десантники благополучно пересели на другой самолет и быстро добрались до Эквадора. Там они сели на корабль и теперь ожидали вечера. С наступлением темноты сухогруз под эквадорским флагом должен был войти в квадрат высадки.
Потом десантникам придется надеяться только на свои силы. Больше никто помогать им не будет. До «места основной работы» группе придется добираться пешком. А это еще дней пять, никак не меньше.
Отвлекающая группа, которую отправил полковник из СВР, наверняка и мыса Доброй Надежды до сих пор не достигла. Замысел хороший. Плыть эти ребята будут еще долго.
А спецгруппа майора Лаврова вот-вот должна была уже высаживаться. Оставалось подождать каких-то пару часов. В этих широтах вечереет быстро.
К высадке все было готово. Оружие и спецсредства проверены и упакованы в водонепроницаемые чехлы.
До берега десантникам предстояло добираться с аквалангами. Ни о какой резиновой лодке речи не было. Перуанские пограничники вмиг заметят ее и расстреляют в воде либо возьмут всех тепленькими и посадят лет на десять как минимум. Хрен его знает, что лучше.
— По дороге до этого логова ни в какие контакты с людьми нам вступать нельзя. Местное население может запросто нас выдать, — заявил Батяня. — Мне очень не хотелось бы ввязываться в драку сразу с десятком поисковых полицейских отрядов. Первые две группы стрелялись с ними и в обоих случаях потерпели неудачу. А там небось не слабее нас парни были. В любой спецназ только конкретных мужиков берут, железных и выносливых. — Майор посмотрел на Андронову, но поправляться не стал и продолжил: — Так что двигаемся быстро и бесшумно. За пять дней должны дойти. Программист-то, может, парень и крепкий, но под химией наверняка спасует и все выложит.
Никифоров раскрыл ноутбук, начал что-то копировать с диска и заметил:
— Если уже не выложил.
— Будем исходить из того, что он все еще держится. — Батяня строго глянул на Никифорова. — Приказ вполне ясен: пойти и освободить, а выдаст или нет, это дело десятое. Может, он пакость какую-нибудь похитителям сочинит, после которой им нашего спутника как своих ушей не видать. Ладно, не об этом речь. Нас должна интересовать не та информация, которая хранится у него в голове, а он сам. Желательно, повторюсь, вытащить этого гения в живом виде. Второй попытки у нас не будет. Американцы сразу же перебросят бедолагу куда-нибудь в другое место. Ищи его потом по всей стране.
Андронова отодвинула от себя фотографии, посмотрела на старшего группы и спросила:
— А что потом, Андрей?
— Потом? — Лавров и сам не знал, что будет после освобождения программиста, поэтому легонько пожал плечами и ответил: — Потом будем думать, как дотащить этого программиста до родной земли. В тот же Эквадор можно уйти. В Колумбию. В Бразилию. — Он усмехнулся и решил обнадежить личный состав: — Или через Мексику в Америку, потом через Канаду на Аляску. Встанем на берегу Берингова пролива, и ты, Наталья Максимовна, начнешь махать белым кружевным платочком нашим пограничникам. Они обязательно увидят тебя за сорок километров и пришлют подводную лодку.
Кузнецов достал сигареты, повертел пачку в руках и предложил:
— Может, покурим пойдем, мужики? Когда еще свободно, не таясь, подымить доведется? Считай, после высадки до самой Аляски — ни-ни!
Вечерний океан раскрасился диковинными оранжевыми цветами. Он словно был залит пламенем. Идеально ровная поверхность воды как зеркало отражала в себе заходящее солнце, которое в этих широтах выглядело совсем другим, не таким, как в России.
Вечернее небо тоже, казалось бы, должно было захватывать, очаровывать гостей. Но нет. Его темно-синий, какой-то остывающий цвет на воде казался просто черным, отчего глубина за бортом отдавала чем-то таинственным, мрачным и чужим, что ли. Пять силуэтов десантников еле различались на краю огромной тени сухогруза.
