Анатолий Гончар - Привал с выдернутой чекой
– Да про турок что рассказывать? – лениво потянулся старшина. – Турки, они и есть турки. Если кратенько, то, как им в приеме в Евросоюз в категоричной форме отказали, так они сразу флаги и поменяли. Из НАТО вышли, с курдами договор об автономии заключили, войну ИГИЛ объявили. С нами вечный мир и дружба. А по США, опять же, если кратенько, то когда за исламистов взялись по-крупному, они, сославшись на экономические трудности, все совместные операции свернули, перед этим, правда, заявив, что ИГИЛ разбито и остались, мол, только умеренные оппозиционеры. Одним словом, манатки собрали и укатили. А теперь вовсе на стороне ИГИЛ выступают. Не открыто, конечно, официально они с ИГИЛ по-прежнему на ножах, вот только оружие американское сюда потоком идет, недели не проходит, чтобы америкосы через Аравию какой-нибудь борт с подарками для игиловцев не подбросили, даже «ЗРК» через третьи страны поставили. К тому же и их контингент численностью до двух дивизий на стороне ИГИЛ воюет. Иначе бы откуда у исламистов столько бронетехники и людей обученных? Вот это те самые две дивизии и есть.
– А что мировое сообщество? Есть же ООН, СовБез и прочее. Почему Америку не прижать? Доказательств нет?! Так мы же летчика захватили! Его миру и показать.
– Показали миру твоего летчика. – Майор Белов улыбнулся, но как-то кисло. – Ты думаешь, для чего я вас с самого начала предупреждал: не помни́те ему мордочку? Вот как раз для этого самого случая. Так что летчика представили в лучшем виде, а до него уже и морпехов пять десятков и танкистов вместе с танками, а что толку? Ответ один – ЧВК. И как с гуся вода. Но мы их все равно дожмем. Только численность коалиционных войск увеличим и по всему фронту в наступление перейдем. Франция свой контингент нарастить обещала, и Украина тоже.
– Украина? – Вот новость так новость, представить себе войска Украины, идущие в совместных с нами рядах, мне было практически невозможно.
– А что ты удивляешься? Украина с самого начала свой контингент ввела. Или ты и этого не помнишь?
– Не помню… – растерянно пробормотал я. Да обалдеть! Украина, и в одном «пакете» с нами? Тут невольно ум за разум зайдет. Эк меня переклинило! Хоть книги сочиняй. А может, так книги и пишутся? Ударился головой, мысль и поперла? Может, еще раз удариться, чтобы в обратную все вернуть?
– Украина, как только закон о втором языке приняла, так сразу и решила помочь братской России. Вначале они сюда вспомогательный корпус отправили, но народ потребовал более существенной помощи, тогда президент Овчаренко, – Белов назвал абсолютно неизвестную мне фамилию, – издал Указ о формировании добровольческих батальонов, а когда американцы на той стороне воевать начали, украинские батальоны до дивизии разрослись. Кто же американцам по шее надавать не хочет?
– А вот еще что, – вдруг вспомнил я, – а что за экономические трудности у Америки?
– Ты и это забыл? Тебя, я смотрю, надо не здесь просвещать, а на неделю в библиотеку за подшивки старых газет сажать. Но у нас нет свободной недели, поэтому опять же кратко: мы за последние три года весь свой СтабФонд из Америки вывели, а потом и вовсе от хождения в стране доллара отказались.
Сказать, что услышанное повергло меня в шок, было бы мало, это был полный… коллапс.
– А как же торговля? Нефть там и газ?
– За рубли. – Прозвучало это как само собой разумеющееся.
– А конвертируемость? – Я все больше и больше выпадал в осадок.
– Да отличная сейчас у рубля конвертируемость. Самая твердая валюта в мире. Мы как ввели энергорубль, отбоя от желающих его получить не стало.
– Какой-какой рубль? – Интересно все-таки.
– Э-нер-ге-ти-ческий, – по слогам произнес ротный. – Мы каждый свой выпущенный рубль единицей энергии подкрепили. То есть рубль ты всегда можешь обменять на строго определенное количество энергетического сырья. И это решительно все в мире изменило. Оно почему Аравия в открытую в войну на стороне ИГИЛа ввязалась? Потому, что покупать нефть за рубли стало выгоднее. Зная, сколько у тебя рублей, на годы вперед можно собственную экономику просчитать. И наоборот, посчитав, сколько тебе потребуется в ближайшие годы энергоносителей, можно рассчитать нужное количество рублей, и из этого исходить в своих планах. И не важно, будь то страна или фирма. И никаких колебаний цен. Устойчивое развитие. Программа нашего президента так и называлась: «Устойчивое развитие – стратегия будущего. Рубль в обмен на технологии». Он с этим предложением ко всем странам мира обратился, согласились не многие, но среди согласившихся оказался Китай – у них плановая экономика, и им эта модель показалась очень привлекательной. В первый же год у китайцев наметился дополнительный экономический рост. Да и другие страны, что решились на торговлю за рубли, тоже сразу свою выгоду ощутили, а вслед за ними потянулись. И им хорошо, и нам замечательно. У нас по всей стране высокотехнологичное производство открывается. Инфляция ноль, зарплата растет. Кому сейчас плохо, так только гастарбайтерам разным. Закон об эмигрантах приняли, если коротко, то это план их возвращения на Родину. Хотя чего плохого? Мы по всей Средней Азии заводы и фабрики строим, на условиях пятьдесят процентов плюс один голос. И все только рады. В СНГ уже некоторые подумывают союзное государство возрождать. Хотя наш президент говорит, что объединение – это все формальности, главное – экономику единым фронтом развивать: завод если строим всем миром, то и прибыль всем миром получаем, нужен нам научный институт или конструкторское бюро – так мы их не десять мелких поодиночке создаем, а два-три совместных, мощных, соответственно, полученными разработками коллективно пользуемся. Президент говорит: за пять-шесть лет везде автоматику введем, и тогда в день четыре-пять часов работать будем. А остальное время на спорт, на повышение собственной культуры, на воспитание детей.
Ротный рассказывает, а у меня мысли в голове роятся, будто не о моей стране он рассказывает, а о каком-то утопическом острове. Ну не может все настолько социально ориентировано быть. Мы же в капитализме живем, а капитализм – это вам не хухры-мухры. Капитализму прибыль нужна, и ему плевать, сколько человек на работе вкалывает. Точнее, наоборот, ему лучше, чтобы круглыми сутками. Это только при социализме учили, что по мере внедрения на производстве автоматизации рабочий день будет сокращаться, а при капитализме нет, как сто лет назад работали по десять-четырнадцать часов, так и сейчас работают. А живут когда, если еще и восемь часов поспать надо? А в магазин зайти? А ужин с завтраком себе приготовить? Вот и получается, что человек только и делает, что работает. А с прошлого года еще и в целях экономии отпуска в законодательном порядке до двух недель урезали: как же, кризис – мы же, как вдруг (неожиданно!) выяснилось, на нефтяной игле сидим. А то пятнадцать лет назад об этом не знали? Знали, но ничего не делали, только «славься!» и «ура!» кричали. Воистину, самый хороший раб – это тот раб, который о своем рабстве и не подозревает. Но ничего не попишешь, и я продолжил вслушиваться в слова меня просвещающих:
– Кстати, о детях, раз ты уж все равно толком ничего не помнишь. У тебя же двое? – спросил ротный, и я согласно кивнул. – Вот родите еще трех, и пожизненное обеспечение твоей супруге гарантировано.
– А пенсия? – невольно вырвалось у меня.
– Пенсия само собой, – сообщил старшина.
– Пенсию для гражданских, кстати, – командир роты многозначительно поднял вверх указательный палец, – сейчас к средней продолжительности жизни привязали. Пятнадцать лет разница.
– Это как? – не поняв системы отсчета, переспросил я.
– А вот просто. Пятнадцать лет разницы – это между выходом на пенсию и кирдык, так сказать, каюком. – И, видя мое полное непонимание, добавил: – К примеру, средняя продолжительность жизни – семьдесят лет, значит, на пенсию ты выйдешь в пятьдесят пять, – пояснил он.
– А если средняя продолжительность шестьдесят? – не удержался я от ехидного вопроса.
– Ну, это ты, конечно, загнул. Это не продолжительность – это смех. Но если исходить из этого, то сорок пять лет копеечка в копеечку. Но сама по себе такая арифметика неважная.
Он замолчал, а я задумался. Это что же получается: при таком раскладе государству не выгодна низкая продолжительность жизни, так? Обалдеть! Не то что сейчас… Тьфу ты, Боже мой, какой, на фиг, сейчас? Все в моей башке окончательно перепуталось. И все-таки ловко они придумали – пятнадцать лет. Надо же!
– А по мере внедрения автоматизации производства, президент сказал, этот срок будет увеличиваться, – добавил старшина.
– Понятно… – растерянно пробормотал я. Хотя что тут понятного? Как говорится, дело ясное, что дело темное. Как так может быть: помню одно, а на самом деле все получается по-другому? Чертовщина какая-то! Или шиза. Словно затмение нашло. С другой стороны, у всех людей свои фантазии. Вот книги – их же тоже писатели из своей головы вытаскивают, свои миры придумывают. Может, и у меня так? Подсознание после удара на поверхность вылезло и реальность собой подменило? Нет? Почему нет? Да запросто. Наверняка так иногда и бывает. И не у меня одного. Только рассказывать об этом никому не следует, а то точно в дурку определят. Придя к такому умозаключению, я обвел своих «гуру» признательным взглядом и совершенно искренне поблагодарил: – Спасибо!
