Андрей Таманцев - Пешки в Большой игре
— Ясно. Это все.
Но Иванов не поднялся с места. Он немного посидел молча. Потом взглянул на Макса.
— Что наш супермен Пастухов? — спросил он. — Не проявлялся?
Макс отрицательно покачал головой.
Когда Иванов вернулся в ресторан, Мустафа уже допивал кофе.
— Ну, дело сделано, — сказал Иванов. — Скоро господин Филин будет в вашем полном распоряжении.
— Это хорошо, — кивнул Мустафа, — но этого явно недостаточно.
— В каком смысле?
— Нам нужен суперсейсмограф.
Глава двадцать третья
В толчее улиц они потеряли машину из виду. А потом вдруг погас и радиомаячок.
— Что случилось? Обнаружили? — занервничал Сергей.
Муха перебирал клавиши ноутбука, но маячок не появлялся.
— Они не могли так быстро найти, — покачал головой Док.
— Так куда же он пропал?
— Может, едут в тоннеле, может, в метро.
— А если нашли и уничтожили?
Сергею никто не ответил.
А еще через минуту они увидели машину. Она стояла у цветочного рынка с приоткрытой задней дверцей. Экран не засветился: или в машине не было Дашева, или они действительно ухитрились найти маячок и уничтожить его.
— Мимо проезжай, — приказал Пастухов, — только медленно. А вы — спрячьтесь.
Муха, Док и Артист нырнули между сиденьями. Боцман снизил скорость. Но сколько Пастухов ни вытягивал шею, увидеть кого-нибудь в машине не смог.
— Надо бы остановиться, — сказал он.
— А вдруг ловушка? — поднялся из-под сиденья Док.
Действительно, рисковать не стоило.
— Тормозни вон там, па пригорке. Понаблюдаем.
Боцман припарковался. Отсюда было видно все шоссе и машина, увезшая Дашева, как на ладони.
Через десять минут возле нее остановилась гаишная машина.
— Они ушли, — констатировал Сергей, проследив, как гаишник заглянул в окна, потом распахнул дверцу и тут же принялся что-то говорить в рацию.
— Я же говорю — метро, — кивнул Муха в сторону.
Рядом с тем местом, где стояла машина, был вход в метро.
— Поехали, чего тут стоять, — разозлился Пастухов.
Но не успел Боцман тронуться, как Сергей скомандовал:
— Стоп!
Гаишник как раз распахнул переднюю пассажирскую дверь, и из машины свесилось тело.
— Дашев?! — ахнул Артист.
— Нет, — покачал головой Сергей. — Ничего не понимаю... Ждите меня здесь.
Он выскочил из «Москвича» и вальяжной походочкой, чтобы не выдавать своего волнения, двинулся вниз.
Вокруг гаишника и мертвого тела уже собиралась толпа. Сергею надо было только удостовериться. Во-первых, что мертвым был тот самый человек, что встретил Дашева с Рустамом. А во-вторых, что этот человек был мертв.
В первом он удостоверился, а во втором — нет. Человек выглядел мертвым, но, может быть, только выглядел? Никаких ран, пулевых отверстий.
Может быть, это ловкая инсценировка? Зачем? Непонятно. А если не инсценировка? То совсем уже темный лес...
Они выехали из города и остановились у бензозаправки.
— Подбирают концы, — высказал версию Муха.
— Нет, они нас надули, гаишники с ними заодно, — горячился Артист.
— Ну зачем им убирать своего же? — поддакнул и Боцман.
— Я ничего не понимаю, — развел руками Док.
— И что мы имеем на двенадцать часов тридцать две минуты? — взглянув на часы, спросил Сергей. — Мы имеем два трупа, пропавшего с нашим маячком Дашева и полный туман.
— И как из него выбираться — неизвестно, — мрачно подтвердил Муха.
— Вообще-то мы свое задание выполнили. — напомнил Артист. — Информацию скачали, дезу запустили...
— Господи! Я — идиот! — хлопнул себя по лбу Сергей. — Ну конечно! Деза! Ведь Рустам говорил — они сегодня вечером придут в институт. Так что не все потеряно! Хотя, — он повернулся к Артисту, — кто уже выполнил свое задание — свободен.
— Ну вот, и пошутить нельзя? — обиделся Артист.
— Да я тоже пошутил, — улыбнулся Пастухов.
Настроение опять ухнуло в черную яму, как только на закате они подъехали к институту.
Первое, что бросилось в глаза, — прямо у входа в институт был выставлен пост блюстителей порядка.
Потом они увидели разбитую дверь. А потом в холле натянутые пластиковые полоски, какими ограждают место преступления, и "начерченный на полу силуэт лежащего тела.
— Оп-па, — выдохнул Док. — Это кого же тут убили?
Сергей взглянул на окна третьего этажа, где располагалась лаборатория с компьютерами. Там ходили какие-то люди в форме.
— Все, — упавшим голосом сказал Сергей. — Они уже побывали здесь.
— Когда? Когда они успели? — Муху била нервная дрожь.
— А это теперь неважно, — махнул рукой Пастухов. — Вчера ночью, сегодня днем... Важно, что мы их потеряли. И теперь уже навсегда.
Всю ночь они просидели v института — никакого результата.
Утром ребята спустились к берегу моря и зло бросали камешки в набегавшие волны. Над ними кружились чайки.
— Ну что, сворачиваемся и, как побитые псы, убираемся домой? — спросил Боцман.
— Надо сообщить Голубкову, — вяло поддакнул Муха.
— Неужели ничего нельзя придумать?! — в сердцах хлопнул себя по колену Сергей.
Док вынул из кармана горбушку хлеба, наверное, специально припас ее, подбросил в воздух, чайка поймала ее на лету.
— Есть одна дурацкая идея, — сказал он.
— Какая?
— Да нет, так, чепуха. Действительно, глупость.
— У нас других на этот момент нет! — резко ответил Сергей. — Что за идея?
— А с воздуха можно поймать сигнал маячка? Команда уставилась на Дока.
— Да я понимаю... Может, Дашев уже за тысячи километров отсюда, может, маячок нашли и уничтожили, может..
— А может, и нет! — перебил его Сергей, вскакивая.
Глава двадцать четвертая
С Седым Иванов встретился вечером. Снова все было обставлено, как в недоброй памяти в советские времена. Черная «Волга», затемненные стекла, безмолвный водитель.
— Олег Григорьевич. — сказал Иванов, — что происходит?
— А что происходит? — удивленно вскинул бровь седой.
— Мы одна команда или нет?
— Мы — одна команда, — эхом ответил седой.
— Нет, Олег Григорьевич, я в такие игры не играю. На мне висит основная часть операции по внедрению в сделку между Кругловым и Мустафой, на мне лежит вся операция прикрытия, а вы...
— А что я?
Иванов понял, что не зря встревожился, когда его человек не подтвердил сообщение кодовым словом. Уж больно участливым и непорочным хотел выглядеть седой.
— А вы решили подстраховаться? Вы послали в Баку другую команду?
— Ты имеешь в виду солдат удачи? — спросил Седой. — Так они из другого ведомства.
— Вот об этом я твержу, — развел руками Иванов. — Может, хватит со мной-то в бирюльки играть? Вы послали в Баку своих железных бойцов, так?
Седой недовольно поморщился:
— Какие ты слова выбираешь... Прямо какой-то боевик.
— Ну хватит! — стукнул кулаком по кожаному сиденью Иванов. — Сейчас не до литературы!
— Да, я послал туда команду, — сказал Седой, глядя прямо в глаза Иванову. — И собирался тебе об этом сообщить.
— Когда? Когда все кончится?
— Нет, намного раньше...
— А почему я вообще не в курсе с самого начала?
— У конторы возникло подозрение, что кто-то начал работать на себя.
— Что значит — на себя? — Теперь уже Иванов старался выглядеть непорочным.
— Это значит, что кто-то собирается кинуть и Мустафу, и Голубкова, и даже нас.
— И я попал в круг подозреваемых? — обиженно произнес Иванов.
— Даже я в этот круг попал.
— Но вы-то в курсе дела!
— Не уверен. Совсем не уверен. Может быть, вслед за моей командой послали еще одну, а может, и не одну.
— Какая-то шпиономания!
— Это наша профессия — шпиономания, — напомнил Седой.
— Ас прежней командой что?
— Ее отстранили от дел.
Иванов чиркнул пальцем по собственному горлу:
— Вот так отстранили?
— Ну зачем же? Просто нейтрализовали, — соврал Седой.
Иванов уловил ложь, но виду не подал.
— Ладно. И что же дальше?
— Дальше, как и было запланировано, все идет своим чередом. Правда, теперь не только мы с вами будем контролировать ситуацию.
— Перестраховщики, — горько улыбнулся Иванов.
Такой поворот событий его явно не устраивал. Инициатива должна была оставаться в его руках. Ну что ж, тогда и ему придется предпринять кое-какие меры. Скажем, выслать еще одну команду, но теперь уже совершенно секретную, только его, Иванова, команду.
Глава двадцать пятая
По сообщению агентства РИА «Новости». Взрыв в подземном переходе на Пушкинском площади в Москве квалифицирован следствием как террористический акт. Составлен фоторобот двух подозреваемых и причастности к взрыву. По свидетельству очевидцев, это были лица кавказской национальности.
* * *Аэроклуб они нашли легко, но, когда узнали расценки полетов — аэроклуб давно стал частным, — только что не за головы схватились. Таких денег у команды Пастухова не было.
