Игорь Волознев - Когда боги рыдают (СИ)
Эй, кто там? - крикнул он и на всякий случай достал пистолет.
Пришелец подёргал ручку, пытаясь открыть запертую изнутри дверь.
Кто? - повторил Чурка.
Откройте! - раздался из-за двери властный голос. - Милиция!
Бандиты насторожились. В доме сразу всё стихло.
Муж приканал... - шепнул Гугнивый.
Мент, - уточник Качок, брезгливо скривившись.
Страж порядка выстрелил в воздух.
Откройте!
Братки отступили в спальню.
Не ссы, пацаны, он там один, - хрипнул Габай, передёргивая затвор пистолета. - На понт взять хочет...
Шеф, здесь вроде бы ничего нет, линять надо, - пробормотал Гугнивый.
Хозяин дома, разбежавшись, высадил дверь плечом и влетел в прихожую. Габай в маске высунулся из спальни.
Стоять, сука! - Он наставил на милицейского капитана пистолет. - Лицом к стене, а то замочу!
Но страж порядка стремительно выскочил из избы, сбежал с крыльца и скрылся за поленницей дров.
Дом окружён! - заорал он оттуда. - Выходи по одному с поднятыми руками!
Толя Синцов, по кличке Синий, высматривавший что-то в окне, негромко свистнул.
Шеф, там ментовская машина стоит!
Братки подбежали к окнам. Невдалеке, полускрытый деревьями, действительно виднелся милицейский уазик. Бандиты заметили, как двое стражей порядка, перебегая от дерева к дереву, приближаются к дому.
Гугнивый побледнел.
Откуда их столько?
Сдали нас! - шепнул Качок. - Кто-то увидел, как мы подвалили, и настучал ментам!
На дворе выстрелили.
Повторяю, выходи по одному! - требовал из-за поленницы капитан. - Минуту вам даю!
Габай перешёл из спальни в соседнюю комнату и там осторожно выглянул в окно.
Их, кажись, немного, человека три или четыре, - сказал он, вернувшись в спальню. - Перешмаляем их всех, пока не подошло подкрепление!
Водолазов, услышав, что предстоит "мокрое" дело, занервничал.
А если оно щас подойдёт, это подкрепление? - спросил он.
Тут тебе не город, - возразил главарь. - Оно, может, ещё час подходить будет... Готовь волыны! - произнёс он громче, чтоб слышали все. - Зря пуль не тратить, целиться лучше!
Где Раиса Васильевна? - кричал капитан. - Раиса, ты жива? Отзовись!
Гугнивый осторожно выдвинул раму и выстрелил в маячившую над поленницей фуражку. Фуражка слетела, но спустя несколько секунд прозвучал ответный выстрел. Оконное стекло с грохотом разлетелось. Гугнивый, ругаясь, отпрянул назад.
Братки осторожно выглядывали в окна, следя за перемещениями милиционеров, и время от времени посылали в их сторону пули. Ответные выстрелы доносились из-за деревьев и забора.
Солнце ещё не взошло, но утро разгоралось. В деревне лаяли собаки. Из домов выходили встревоженные выстрелами люди и, прячась за заборами и сараями, подходили к раисиному дому.
Смываться надо, - шипел Гугнивый, - а то легавых щас целая свора подвалит...
Габай и сам понимал, что надо уносить ноги, но милиционеры, по-видимому, действительно окружили дом со всех сторон. Откуда бы братки ни высовывались, их всюду встречали пули.
Надо снять того, что шмаляет из-за забора, - сказал Габай. - Если его снимем - смоемся!
Ща я сыму, - Гугнивый с пистолетом в обеих руках прильнул к подоконнику, целясь.
Во дворе щёлкнул выстрел. Гугнивый резко вздрогнул и качнулся вбок. Пистолет выпал из его рук.
Гуг! - Габай бросился к нему, но тот уже агонизировал, содрогаясь всем телом. Из отверстия над его глазом сочилась кровь, на губах выступила пена.
Главарь повернулся к сообщникам.
Что зелки вылупили? - прохрипел яростно. - Мочи ментов, скотов, а то всем хана!
Подскочив к окну, он начал с остервенением жать на крючок. Милиционер, подстреливший Гугнивого, на выстрелы не отвечал. Видимо, затаился.
Заметив, что к дому подкрадываются двое мужчин с охотничьими ружьями, Водолазов в панике бросился к Габаю.
Абзац нам! Кранты! К ним подмога идёт!
Я его подбил! - крикнул Габай и мощным ударом высадил оконную раму. - Смываемся в лес! Быстро!
Он подобрал пистолет Гугнивого и первым полез в окно. Страж порядка, которого Габай считал убитым, неожиданно снова открыл стрельбу.
Главарь вываливался из окна, когда у самого его виска свистнула пуля.
Врёшь, мент, урою! - рычал он с пеной у рта.
Он выстрелил, рухнул в траву, перекатился в сторону и только тогда увидел за забором человека в камуфляже. Габай ринулся к сараю и забежал за него. Отсюда страж порядка был перед ним как на ладони. Он даже засмеялся, увидев убийцу Гугнивого.
Хана тебе!
Милиционер не успел обернуться, как получил пулю в грудь.
Пацаны, давай сюда! - заорал бандит.
К этому времени по браткам начал стрелять капитан, успевший перебежать от поленницы к калитке.
Стоять! - кричал он. - Стоять!
Братки, не обращая внимание на его крики, выпрыгивали из окон и сломя голову неслись к лесу. Время от времени кто-нибудь из них оборачивался и, не целясь, стрелял в сторону кричавшего.
Синему пришло в голову вывести из чулана голого любовника Раисы и заставить выпрыгнуть из окна вместе с собой. Бандит бежал, прикрываясь им как живым щитом.
Не стреляйте в него! - орал он на бегу. - Это...
Он хотел сказать "заложник", но осёкся. Схватился, как будто споткнувшись, за своего пленника и упал с пробитой шеей. Свалился и голый, получив пулю в грудь.
Выстрелы теперь щёлкали справа и слева. Удирающие братки оказались между двух огней. На счастье беглецов, у стражей порядка тоже кончались патроны. Стрельба затихала. Не дожидаясь, пока уцелевшие бандиты окончательно скроются в лесу, капитан выскочил из своего укрытия и бросился к крыльцу, крича в тревоге: "Раиса! Раиса!" Габай послал в него пулю, но тот был слишком далеко и выстрел не достиг цели.
Преследовать бандитов в лесу никто не решился. Из восьми человек, пришедших ночью в дом к Раисе, в живых осталось пятеро. Двое получили смертельные ранения во время отступления к лесу, третьего - Гугнивого, подстрелили ещё в доме.
Главарь улепётывал, громко матерясь. Качок и Чурка помогали бежать раненому Водолазову. Последним трусил плотный неповоротливый Бредихин. Пот стекал с него ручьями, он задыхался и остановился раньше других, крикнув, что погони нет. Замедлили бег и остальные.
Габай проверил обойму в своём пистолете. Обойма была пуста.
Хреново, шеф... - пропыхтел Качок. - Они могут пустить за нами собак и выйти на Лидку... А она нас сдаст...
Тут речка есть, пройдём по ней, - решил Габай после недолгих раздумий. - Собьём собак со следа.
К вдове они вернулись в седьмом часу утра, усталые, промокшие и злые. Лидия встревожилась, но вопросов задавать не стала. Знала, что эти люди вопросов не любят. Дед гремел в углу пустыми бутылками, кряхтел и чему-то зловеще улыбался про себя.
Чую, не миновать шмона, - говорил он снохе, щуря глаз. - Заметут всех.
Типун тебе на язык! - отзывалась та.
Наспех умывшись, бандиты схватили в охапку одежду - свою и убитых, забились в машины и дали газу.
Нету у Раиски камней, и не было, - твердил Качок. - Опять этот козляра нас подставил. Ни хрена он не знает, да и откуда ему знать?
Он с такой яростью сжимал кулаки, что казалось, попадись ему сейчас Михалёв, задушил бы его тут же.
Да, попали мы, - соглашался главарь. - Камешки, похоже гикнулись.
Они не могли гикнуться! - кипятился Качок. - Или их кто-то увёл, или они до сих пор где-то лежат. Но хрен их найдёшь без Папани!
Сидевшие сзади Бредихин и Водолазов молчали, только Водолазов тихо стонал от боли в плече.
Как бы нам сейчас пригодились те бабки, которые мы откладывали, - сказал Бредихин. - Там ведь было сто пятьдесят "штук"... Где они теперь?...
Там же, где и камни, - мрачно ответил главарь.
Глава 14
Чурка поехал к себе, а Габай с Качком, Бредихиным и Водолазовым отправились на московскую съёмную квартиру. Габай, понимая, что здесь его будут искать в первую очередь, решил сегодня же собрать вещи и сбежать.
На сборы ушло полчаса. Он уже застёгивал ремни на чемодане, когда в квартиру позвонили. Холодея, Габай вышел в прихожую. Из кухни высунулся встревоженный Качок.
Заглянув в "глазок", Габай увидел Шпору - старого уголовника с большим лагерным стажем, много лет сидевшего с Жихарём на одной зоне и считавшегося его ближайшим соратником. У Габая упало сердце. Всё-таки не успел он удрать! Появление этого темнолицего, высохшего как скелет субъекта не обещало ничего хорошего.
Не отрываясь от "глазка", Габай с минуту прислушивался к тишине за дверью. Похоже, Шпора был один. Хотя не исключалось, что за углом лестничной площадки прячется целая свора головорезов.
Шпора снова позвонил.
Ильяс, открывай, я от Жихаря. Слышь?
Габай щёлкнул замком и приоткрыл дверь ровно настолько, насколько нужно было, чтобы незваный гость протиснулся в проём. В любую секунду, при малейшем подозрительном шуме, он готов был снова захлопнуть её.
