Михаил Март - Агония страха
Девушки засмеялись.
– Я вас вспомнила! – сказала рыженькая с короткой стрижкой. – Вы выходили из парикмахерской, и мы вас напугали вспышкой. Смешно получилось.
– Меня зовут Дик. Наивный мечтатель из Москвы.
– Меня зовут Маргарита, – сказала блондинка, – а подругу Лолита, и мы тоже из Москвы. Правда, мы уже давно не наивные и предпочитаем реальность мечтам.
– Не хотите вечером отметить встречу где-нибудь в уютном ресторанчике с шампанским?
– Заманчивое предложение, но сегодня вечером мы идем встречать подругу на автовокзал. У нее отпуск задержался на неделю.
– Приходите завтра в «Актер». Знаете где? Там вода чище и людей меньше. Я вас проведу.
– Спасибо, но мы консервативны и привыкли к своему месту. Конечно, не так уютно, но привычка есть привычка. Так что когда у вас возникнет идея пригласить нас на шампанское в следующий раз, то приходите сюда.
– Заметано. Я парень настырный и от своих предложений не отказываюсь. Тогда до встречи.
Он оделся и ушел.
Начал Вадим с пива, пара кружечек холодненького ему не повредила. Потом он сел на троллейбус и начал кататься по городу. Автовокзал, экскурсионное бюро, центральные железнодорожные кассы и прочие лазейки, вплоть до прогулочных катеров.
Результаты инспекционной поездки позволили ему сделать один-единственный вывод – город блокирован. Лазеек не осталось. Либо вплавь до Турции, либо пешком через горный хребет к равнине, а там через Перекоп на большую землю. Шутки шутками, а положение его обострялось, и время работало против него.
Когда он вернулся домой, его выводы подтвердились. Хозяин, у которого он снимал квартиру, встретил Вадима с кислой физиономией.
– Тебе бы на море сходить искупаться, позагорать, а то ты белее смерти ходишь, – сказал Вадим.
– Тут шухер по городу наводят, и до нас очередь дошла. Участковый приходил и еще пара ментов. Мол, кто здесь живет, когда приехал. Ну сам понимаешь. Я сказал, что ко мне брат приехал. Они попросили открыть твою комнату. А что я мог сделать? Иначе заподозрят черт знает в чем. Ну я открыл. Они осмотрелись. А твой паспорт на столике лежал. Участковый его проверил и сунул в карман. Покосился на меня и так ехидно спросил: «Брат, говоришь? Ну так его следует зарегистрировать. Пусть он завтра во второй половине дня зайдет ко мне. Я сам верну ему паспорт».
– Все понятно. Ладно, приятель, ты тут, конечно, ни при чем, но знакомиться к участковому я не пойду.
Журавлев собрал свою сумку и отправился в камеру хранения. Теперь он, ко всему прочему, остался без жилья и без документов.
10
Машина неслась на полной скорости, визжа тормозами на крутых виражах. Но если на море шторм, то на дне покой. В салоне милицейской «Волги» на заднем сиденье расположились подполковник Москаленко и майор Скоков. Они спокойно разговаривали, точнее, говорил, как всегда, Скоков, а подполковник только кивал.
– Таким образом, Виталий Семеныч, экспертиза подтвердила все наши догадки и подозрения. Генерал Прибытков убит пулей, выпущенной из снайперской винтовки, найденной в номере Басова. Басов стрелять не мог из-за своего замороженного состояния, обеспеченного ему условиями морга. В номере обнаружены отпечатки пальцев, тех же, что оставлены на пустой бутылке из-под шампанского в квартире подполковника Тарасова. На ключах от номера, сданных горничной дежурному, также найдены те же отпечатки. Внешность Седьмого совпадает в обоих случаях.
– Мужик идет на такое серьезное дело и везде светится. Он что, камикадзе?
– Ну в первом случае он не мог рассчитывать на то, что столкнется с почтальоном или встретит старушек во дворе.
– А то он псих. Ушел бы ночью.
– Не мог. Слишком сильно напился, разгуливал по двору и едва не изгадил сарай, где жил сосед.
Москаленко нахмурил брови и покосился на своего заместителя.
– Ах ты, бестия! Ты специально подвел меня под свою теорию, и я стал говорить твоими словами, а ты мне масло в огонь подливаешь. Ну хитрец! Тебе на сцену надо идти, сеансами гипноза больше заработаешь, чем в легавке.
– Гипноз тут ни при чем, Виталий Семеныч. Голые факты и элементарная логика.
– У маньяков нет логики. На кой черт нужно было убивать всех шестерых?
– Для того, чтобы вы приняли его за маньяка. Допустим, он хотел убить только хозяина квартиры.
– Басова он хотел убить. Ему нужен был его номер, где он оборудовал стрельбище.
– Не уверен. Сейчас можно с уверенностью сказать, что Басов являлся другом хозяина. Мы выяснили, что Басов прилетел в Симферополь из Москвы в пятнадцать часов десять минут десятого июля. В этот же день подполковник Тарасов ездил в Симферополь встречать друга, причем отказался от служебной машины. Номер в «Ялте» забронирован из Москвы за неделю до прибытия. Басов прибыл в гостиницу в семнадцать десять. Так зарегистрировано в журнале дежурного.
– Вряд ли они были друзьями. Тарасов жил один. Жена гостила у родственников в Джанкое. С широкой натурой Кости, не отправляют друзей в гостиницу, когда квартира пустует.
– Возможно. Кто такой Басов, мы скоро узнаем, – запросили Москву. Кстати сказать, следователь военной прокураты Московского округа уже вылетел в Ялту.
– Нам нет до этого дела. Пусть с ним Безбородько разбирается.
– Короче говоря, ситуация такая. Убийства, совершенные на квартире Тарасова, и смерть генерала связаны одним узлом. Из подозреваемых мы имеем только одну одиозную, загадочную личность, которая ведет себя так, как в свое время Аркадий Райкин, перевоплощаясь в долю секунды в разных персонажей. То он такой, то другой. Гуляет в ресторане вместе с Тарасовым, привлекает к себе внимание, все его запоминают, а потом едет к нему домой и истребляет всех без исключения. Разгуливает по саду ночью, уходит утром у всех на глазах. Вечером объявляется в номере Басова, заказывает шампанское в апартаменты, оставляет почем зря следы, а наутро с того же балкона одним выстрелом убивает генерал-лейтенанта Российской армии. Как тут можно составить характеристику на человека?
– Меня его характеристика не интересует. Мне он сам нужен. Я лично его допрошу. Хочу на рожу его глянуть.
– "Мечты, мечты, где ваша сладость!"
Машина резко затормозила у дома номер двенадцать по улице Кирова. Подъезд был оцеплен милицией. В квартире работали эксперты. Начальство встретил участковый.
– Младший лейтенант Куроедов, – отчеканил коренастый парень с лошадиной физиономией.
– Что тут, Куроедов? – нетерпеливо спросил Москаленко, проходя в комнату.
– Вот, товарищ подполковник. Убита женщина. Выстрел в затылок. Очевидно, во время сна.
Старик Потапыч, как всегда, сидел на подоконнике, и что-то записывал в блокнот.
– Что скажешь, Потапыч?
– Убита вчера ночью. Часов восемь прошло. Но не думаю, что во сне. То, что она в постели лежит, еще ни о чем не говорит. На простыне следы спермы. На изнасилование не похоже, следов насилия нет, если только не на труп мужик залезал. Вскроем, узнаем. На кровати вам опять гильзочку оставили. И снова «ТТ», но на этот раз убийца унес его с собой.
– Она жила одна? – задал вопрос участковому Скоков. – Тут четыре кровати.
– Отдыхающие из Минска, четыре женщины. – Участковый протянул четыре паспорта. – Зарегистрированы, курортный сбор оплачен, все в порядке.
– Ты так считаешь? – взглянул на него Москаленко. – Кто обнаружил труп?
– Хозяйка квартиры. Она в кухне.
– Как ее зовут?
– Караваева Полина Игнатьевна.
Майор изучал паспорта, а Москаленко отправился в кухню.
Женщина плакала, размазывая толстый слой косметики по лицу. Увидев подполковника, она встала и, схватив со стола полотенце, начала вытирать лицо.
– Сидите, Полина Игнатьевна. Долгих историй мне не нужно, это потом, для протокола, а мне отвечайте кратко. Когда вы обнаружили труп?
– В десять утра.
– Сколько человек здесь жило?
– Четверо. Точнее, одна.
– Это как понимать?
– Вера жила с подружками, они приехали из Минска. Но подружки уехали на экскурсию два дня назад в Севастополь. Вера осталась одна. Сегодня они должны уезжать домой. Я пришла забрать ключи. Смотрю, дверь не заперта. Удивилась. Зашла в квартиру, а в спальне Вера и вся подушка в крови.
– И что вы сделали?
– Побежала к соседям вызывать врача. Приехала «скорая», а они уже позвонили в милицию.
В дверном проеме появился Скоков.
– И что, подружки так и не вернулись? – продолжал допрос подполковник.
– Похоже, они и уезжать не собирались. Вещи не собраны. Вчера никто не зашел, ничего не сказал, вот я утром сама и заглянула.
– Может быть, они решили продлить свой отпуск. А вы уверены, что Вера жила одна? Она же не могла оставить дверь открытой. Ключ торчит с внутренней стороны замка. Значит, она предпочитала запираться на ночь.
– Тот, кто убил ее, и оставил дверь открытой.
– Интересная мысль, надо ее запомнить. Значит, подруг вы ее не видели? Может, у нее был дружок?
