Михаил Серегин - Мечта плейбоя
Машина остановилась. Женщина, сумевшая так ловко провести Элен, скользнула по ней равнодушным взглядом и молча покинула салон.
«Теперь она по полному праву займет ваше место», – вспомнились слова, прозвучавшие еще совсем недавно.
Автомобиль действительно в скором времени покинул пределы города и вырвался на трассу. Лена, стараясь действовать как можно непринужденнее, потянулась к своей сумочке, лежавшей на коленях у мордоворота в форме. Тот прижал ее рукой и вопросительно уставился на старшего.
– Зеркальце. Можно зеркальце взять? – молодая женщина умоляюще посмотрела на мужчину.
Тот внимательно посмотрел на нее, затем перевел строгий взгляд на подчиненного:
– Сумку осматривали?
– Да. Чисто.
Старший еще раз внимательно посмотрел на Элен и коротко кивнул подчиненному. Тот протянул сумочку руководителю. Бегло осмотрев ее содержимое и, видимо, не обнаружив ничего, что могло угрожать его безопасности, мужчина вернул сумочку хозяйке.
Во время всей этой процедуры Элен с деланым равнодушием отвернулась к окошку, боясь невольным взглядом выдать свое волнение. Когда она открыла боковой кармашек, то с радостью обнаружила, что губная помада, являющаяся на самом деле газовым пистолетом с одним-единственным патроном, по-прежнему на месте.
Медлить больше не стоило.
Она не спеша достала косметичку и вынула зеркальце, делая вид, что критически разглядывает себя. Пожевала губами и скорчила недовольную гримаску.
Краем глаза Прохорова успела заметить, как мужчины непроизвольно повернулись к окну, каждый в свою сторону.
«Сейчас или никогда!» – она несколько раз глубоко вздохнула и, зажмурив глаза, повернула гильзу карандаша помады, направив его в сторону водителя.
Послышался легкий хлопок, а потом вопли, кашель и тряска машины слились воедино.
Страшный удар кинул Прохорову вперед. Она предвидела такое развитие событий и, как только выпустила из капсулы единственный заряд, со всей силы уперлась ногами в спинку сиденья водителя. И все же ее здорово мотануло, головой она врезалась во что-то твердое. Следующий удар бросил ее на верзилу в полицейской форме. Затем уже невозможно было различить что-либо в том аду, который начал твориться вокруг нее. Казалось, Лена попала внутрь гигантской карусели. Только вместе с ней было еще несколько тяжелых предметов, колотящих бедную женщину со всех сторон.
Она не сразу поняла, что все закончилось, открыла глаза и попыталась оглядеться. Машина стояла на колесах, заднего стекла не было.
Элен, не раздумывая, попробовала выбраться. Кто-то слабо попытался схватить ее за лодыжку. Оглянувшись, она увидела, как незнакомец из ресторана пытается ей помешать. Она стряхнула его руку. Двое других признаков жизни не подавали.
Скатившись по багажнику, Элен неимоверным усилием удалось удержаться на ногах. Горло и нос жгло, голова раскалывалась.
Их выкинуло на обочину трассы. Сверху спешили какие-то люди. Они под руки отвели ее от изуродованной машины, что-то говорили, о чем-то спрашивали ее, но Лене было вовсе не до этого.
«Жива!» – в голове была только эта мысль.
Затем приехала полиция и неотложная помощь. Врачи разом оттеснили всех зевак, Элен вскоре оказалась на кушетке, и машина с красным крестом умчалась по направлению к городу.
Кроме нее, она забрала и таинственного незнакомца, которого молодая женщина увидела первый раз вчера вечером в ресторане. Тот после того, как санитары сделали ему укол, отрубился окончательно.
Когда ее несли, она услышала, как один полицейский сказал другому что-то насчет труповозки. Двух других попутчиков Элен с ними не было.
* * *Жанна просто исходила злостью.
– Ты что о себе думаешь, ты!..
– А что такое? – Лена прямо смотрела в глаза «маман».
Она сидела у себя на кухне и спокойно опустошала бутылку с пивом. Курдикова стояла напротив и, что называется, дышала на нее ядом.
Еще пару недель назад такое поведение сутенерши не на шутку встревожило бы Прохорову, но после недавних открытий она чувствовала в себе моральные силы не обращать на это никакого внимания.
– Или ты сегодня идешь на «субботник», или…
– Что или?
– Слушай меня внимательно, – Жанна уселась на стул напротив и, закинув ногу на ногу, по-хозяйски взяла со стола пачку Лениных сигарет и зажигалку. Закурив, выпустила струю дыма прямо ей в лицо:
– Или я тебе устрою такой «волчий билет», что ты не только про свою учебу забудешь, ты вообще из Тарасова вылетишь ко всем чертям и будешь до жопы рада, что так легко отделалась!
«Маман» уставилась на девушку немигающим взором, уголок рта у нее слегка подергивался.
Прохорова едва не вспылила и не послала эту милую особу куда подальше, но вовремя взяла себя в руки.
«Подожди, ты у меня попляшешь!» – отводя взгляд в сторону, чтобы Жанна не увидела промелькнувшей в нем ненависти, подумала Елена.
– Что это за «субботник» такой? – спросила она гостью. Так, просто для того, чтобы разрядить слегка обстановку.
Вообще решение отправить Куколку, как про себя называла Прохорову Курдикова, ублажать пановских бойцов в бане возникло у нее не просто так.
Та по внешним данным намного превосходила остальных девушек. У Лены было особого рода обаяние, и клиенты не скупились, желая заполучить ее. Словом, ее место было по праву среди эскортниц – проституток, работающих на заказ с дорогими клиентами.
Но в последнее время та стала чересчур часто показывать свой норов, и Жанна решила слегка пообломать ее. Пусть поучаствует в групповухе, сговорчивее будет!
Сейчас, почувствовав перемену в настроении строптивицы, она тут же ринулась в новую атаку.
– Ты думаешь, что просто так бабки зашибаешь? Знаешь, сколько народа твой покой бережет? Тебя клиенты хоть раз кидали или возили на «хоровод»?
Курдикова, прищурившись, смотрела на Прохорову. Та сочла благоразумным промолчать.
– Тебя постоянно прикрывают. Но парни тоже люди, и им расслабиться иногда хочется. Ты разок за бесплатно постараться не можешь?
– Да я тебе ничего не говорю… – напор Жанны слегка обескуражил Лену.
– Вот и не говори. Часикам к семи-восьми за тобой заедут. Отдохнете, в баньке попаритесь…
– Хорошо.
– Ну вот и славненько, – Жанна перевела дух.
«Они тебя там напарят! – подумала она про себя. – Всю жизнь помнить будешь, как мне свои "козы" показывать!»
Она покосилась на полупустую бутылку с «Балтикой» и небрежно бросила:
– Брось мучить бутылку. Вообще, в этом доме водится что-нибудь покрепче?
– Коньяк есть.
– Доставай, что ли, – нарочито вздохнув, то ли предложила, то ли распорядилась женщина.
Лена принесла коньяк, достала шоколад, фрукты.
– За наше взаимопонимание! – многозначительно посмотрев на Прохорову, провозгласила Жанна.
«В гробу я тебя видела!» – мысленно ответила ей Елена, однако улыбнулась и подняла рюмку.
Они выпили и, разломав шоколадку, закусили.
– А кто там будет? – задала девушка действительно интересующий ее вопрос.
– Где? А… ты про баню. Мужики там серьезные будут, – Жанна сама налила по второй и, выпив, добавила: – Человек есть один, очень серьезный дядька. Рулит крутыми делами. И нашу «фирму» от неприятностей оберегает порой. Так его хлопцы сегодня от трудов праведных откинуться на вечерок решили. А что за отдых без девочек, а?
Лена вновь наполнила рюмки.
– А я что, одна там буду? – поинтересовалась она.
– Нет. Кэтти, Лялька, Соня тоже поедут. Так что веселиться от души будете.
Жанна не спеша отпила полрюмки и поставила коньяк. Взгляд ее заметно потеплел.
– Слушай! Ты чего это у меня такая задумчивая? Может, тебе для бодрости «витаминчик» принять? У меня есть по случаю…
Лена вспомнила, как после той памятной ночи она как-то раз попросила у Жанны уколоть ее еще раз – захотелось повторить те необычные ощущения, которые она испытала тогда. Та ей наотрез отказала. Даже прикрикнула, пригрозив, что если она узнает, что Лена сама пытается найти «отраву», то разорвет с ней все отношения. Потом, успокоившись, объяснила, что сесть на иглу – плевое дело. А вот спрыгнуть не каждому удается. В довершение короткой нотации сутенерша тогда добавила, что если Прохорова начнет «ширяться», то максимум через год превратится в полную развалину и никому не будет нужна. Елена в тот раз оценила это как дружескую заботу о себе. Теперь она прекрасно осознавала, что Жанной двигал только корыстный расчет и ничего больше.
Видя, что девушка сомневается, Жанна принялась копаться в сумочке, продолжая ее уговаривать.
– Иногда немножко можно. Когда очень нужно расслабиться. Мы с тобой по половиночке, я тоже за компанию.
– Может, лучше по коньячку еще? – Лена сама осознавала, что опять начала сдаваться.
– Ну что ты, какой коньяк, – бормотала Курдикова, что-то доставая из сумки, – оставь ты его. Пошли лучше в комнату.
