Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец»
А всю эту красоту необходимо охранять, оберегать от лесных пожаров, от браконьеров. Для этого и существует в Национальном парке «Грин-стоун» егерская служба…
Неподалеку от морского побережья, на берегу горного ручья, под сенью разлапистых елей, стоял аккуратненький бревенчатый домик, огороженный забором из тонкомерных жердей. На калитке красовалась объемная эмблема Национального парка. А над крыльцом чернела по белому строгая надпись: «Сервис. Филиал №14».
Обычно здесь забывчивые туристы могли взять напрокат жаровню, рыболовные снасти, снаряжение для охоты. Но теперь дом пустовал. В начале недели от руководства парка поступило, казалось бы, ничем не объяснимое распоряжение – временно предоставить строение людям из Пентагона. Вот и пришлось настоящим егерям срочно покинуть его.
Солнце уже всходило над горами, когда по гравийной дороге к дому подъехал легкий джип. Лихо развернувшись, машина затормозила перед самой калиткой. Сидевший за рулем мужчина неторопливо выбрался из-за руля и обратился к своему спутнику.
– Вот мы и на месте.
Лейтенант Дуглас обвел взглядом пейзаж, потянулся и мечтательно произнес:
– В таких бы местах отпуск провести, сержант, но, чувствую, отдыхать нам не придется.
– Да, сэр. Генерал Хаутауэр подбросил нам работенку.
Военные – морпехи США – были одеты в штатское, но все в них выдавало армейскую выправку.
– Обживемся, – лейтенант протянул сержанту ключи от дома.
Тот сверился с надписью на брелке:
– Филиал №14, совпадает.
– Но для начала надо сделать так, чтобы ни одна сволочь сюда своего любопытного носа не сунула.
Лейтенант достал из багажного отделения свежеизготовленную табличку с броской красной надписью: «ОСТОРОЖНО. ЗАКРЫТО НА КАРАНТИН». Насвистывая себе под нос, лейтенант аккуратно прибил пластиковую табличку-предупреждение к забору.
– Личная идея генерала. Это он волшебное слово придумал – «КАРАНТИН». Особо и непонятно, в чем собственно дело, но всякое желание заходить за ограду и что-то спрашивать отпадает само собой.
– Это точно, – отозвался сержант Риди и коротко хохотнул, – если приезжаешь отдыхать, то подцепить какую-нибудь заразу никому не захочется. Наш генерал – голова.
Военные принялись переносить в дом ящики с аппаратурой. На деревянных стеллажах сержант освободил место для монитора. Лейтенант уже распаковывал камеру наблюдения и системы связи, затем зашелестел картой. Сержант навис у него за плечом. Мизинец с коротко стриженым ногтем уверенно указал на обведенный маркером кружок.
– Бухта Игл, здесь будет располагаться стоянка Майкла Баумана, которого нам с тобой и придется опекать.
– Далековато отсюда, – скользнул взглядом по карте сержант.
– Приказ генерала – действовать ненавязчиво, не светиться. Быть такими же незаметными и вездесущими, как официанты в дорогих ресторанах.
– Я в дорогих ресторанах не был, сэр. Но могу себе представить.
Морпехи вскрыли картонный ящик, в котором лежали две новенькие униформы егерей Национального парка «Грин-стоун». Переоделись быстро, по-военному.
С улицы послышался скрип тормозов. Лейтенант выглянул в окно.
– Вот и наши флотские коллеги пожаловали.
В дом уже заносили контейнеры с аквалангами и другим подводным оборудованием двое крепко сложенных боевых пловцов, которым предстояло опекать Майкла Баумана в случае, если ему вздумается удить рыбу с катера.
– Не позавидуешь вам, парни, – посочувствовал лейтенант, – сидеть под водой – это не на берегу прохлаждаться.
– У каждого своя служба, лейтенант, хотя на месте генерала я бы не стал дарить ученому катер.
– Я бы ему и удочек в руки не давал.
Через полчаса вся группа из четырех мужчин выехала на джипе к бухте Игл. Машина прошуршала протекторами по мелкой гальке и замерла. Будущая стоянка, которую арендовал для отдыха ученого генерал Хаутауэр, была подобрана, исходя именно из целей безопасности, что мгновенно и оценили военные. Вся бухта целиком просматривалась с любой ее точки. На всей акватории не возвышалось ни одной скалы, за которой можно было бы укрыться на плавсредстве.
– Ну, а теперь каждый займемся своей работой, – предложил лейтенант.
Особо неразговорчивые аквалангисты уже облачались в гидрокостюмы, проверяли баллоны с воздухом. Прихватив с собой пару контейнеров с оборудованием, они зашлепали ластами к кромке прибоя.
Сержант уже достал из джипа складную стремянку и ожидал указаний от лейтенанта. Тот вертел в руках небольшую камеру наблюдения.
– Я думаю, сэр, что лучшее место для установки – вот эта одинокая ель.
Лейтенант с сомнением окинул взглядом засохшее дерево.
– Может, ты и прав. Пошли.
Сержант легко вскарабкался по стремянке. Лейтенант, придерживающий ее, подал камеру с коротким отростком антенны – передатчика информации.
Риди выискивал место, куда бы пристроить средство наблюдения. Ель была старая, сухая, кора местами отвалилась.
– Может, здесь? – предложил сержант, прикладывая камеру к стволу.
– Тут ее сразу будет заметно, – отозвался лейтенант.
– Замаскируем мохом или сухой травой.
– Не подойдет. Ну, сам подумай. Какого черта вдруг на сухой ели выросла трава? А попробуй-ка ее пристроить в то углубление, – и лейтенант указал на небольшое дупло.
Сержант отверткой прикрутил камеру в углублении.
– Вот и отлично. Внутри темновато, потому ее и не видно, – лейтенант отступил на десяток шагов и осмотрел плоды работы.
– Если не знать, что она здесь стоит, то и не заметишь. Не станет же мистер Бауман лазить по деревьям.
Сержант сложил стремянку и отряхнул руки. Лейтенант сидел на корточках, раскрыв ноутбук. К одному из портов тянулся кабель от небольшого приемного устройства. Вскоре на мониторе уже оказалась картинка, передаваемая с камеры. Умело манипулируя джойстиком, Дуглас привел ее в движение.
– Так, так… – приговаривал он, – даем укрупнение. – На мониторе появилось изображение самого лейтенанта. – А теперь панораму, – экран отобразил всю бухту целиком, – налево, направо. Ни одного глухого сектора. Все под контролем: и вода, и суша. Мы будем знать о каждом шаге ученого. Можно будет даже не выходить из домика.
Сержант посмотрел на часы.
– А наши коллеги скоро управятся?
Лейтенант пожал плечами.
– Кто ж их знает. Придется подождать, – он опустился на хрустящую гальку и закурил, глядя на горизонт.
Тем временем аквалангисты занимались своей работой. Дно оказалось очень неровным: нагромождение камней, скал, редкие расщелины были залиты вязким илом. Устанавливать под водой камеры было практически бесполезно, ведь хорошая видимость не превышала здесь тридцати-сорока метров. И самым надежным источником информации могли стать датчики, реагирующие на движение крупных объектов. В принципе они могли зафиксировать движение и небольших. Все зависело от регулировки. Но в таком случае они реагировали бы даже на мелкую рыбешку. Так что пришлось ограничиться тем, что превышало в длину метр. Теперь любой аквалангист, оказавшийся в бухте, был бы немедленно обнаружен…
Вечером морпехи и боевые пловцы сидели в бревенчатом домике за просторным столом, ужинали. В камине горел огонь. Теперь оставалось только ждать приезда самого ученого. К его встрече все было готово. Все меры безопасности, предусмотренные генералом Хаутауэром, вроде бы были приняты.
На деревянном стеллаже мерцал монитор, на котором можно было рассмотреть во всех подробностях бухту и будущую стоянку. Рядом с ним разместилась аппаратура, принимающая сигналы от подводных датчиков. Пока все было спокойно.
Глава 16
Контр-адмирал Косенков восседал за большим письменным столом. Напротив него, расположившись в двух глубоких креслах, сидели старший лейтенант Павлов и полковник Лавринович. Вид у всех был измученный, особенно это читалось на лице у спецслужбиста: темные круги под глазами, взъерошенные волосы, бледная кожа.
– Извините, что пришлось вызвать вас в такую рань, – контр-адмирал сонным взглядом посмотрел на настенные часы, стрелки которых показывали ровно шесть часов утра, – но время поджимает. И так... – он не удержался и широко зевнул.
Лавринович закопошился в портфеле. Через несколько секунд он уже держал в руках прозрачный файл с бумагами.
– Товарищ старший лейтенант, – полковник посмотрел в сторону Павлова, – я внимательно изучил ваше личное дело. Я не буду сейчас заострять внимание на ваших боевых наградах и секретных операциях, в которых вы принимали непосредственное участие, – торопился спецслужбист. – Меня интересует другой аспект, который почему-то не очень полно отражен в вашей биографии. – Он поправил очки и спросил: – Вы владеете указанными иностранными языками в совершенстве или так себе?
– Не мне об этом судить, – расплывчато ответил Михаил, скромно умолчав о своих лингвистических способностях.
