Проклятый горный дикий край - Георгий Лопатин
— Поняла. Но что ты сделаешь?
— Поначалу стукну в КГБ, и если никакого результата не будет, то просто убью всех.
— Кх-м… я поспрашиваю и попрошу поспрашивать других.
— Вот и прекрасно.
Что до истории с Вялым Короткочленом, то она, еще до отбытия Анатолия на место постоянной дислокации, получила неожиданное развитие и конец. Хренов смог каким-то загадочным образом вырваться из застенок и… его расстреляли при попытке к бегству, целый магазин ему в спину засадили. И такое бывало.
Глава 5
(таджикский анклав)
8
Как и было запланировано батальон выехал 1-го февраля на свое первое задание в район первого подлежащего переселению таджикского анклава чуть западнее города Лашкаргах. От Герата, это около четырехсот километров.
Переезд, да еще такого количества людей, это всегда непросто. А тут помимо людей требовалось переправить еще двести коней. Только под табун требовалось сто грузовиков, по два коня в кузове. О том, чтобы кавалерия добралась до места свои ходом не могло быть и речи. Мало того, что это значительно удлиняло время в пути, так еще в дороге могли случиться неприятности и табун мог сильно поредеть, а у них, несмотря на некоторый запас, каждый конь на счету. Да и что потом осталось бы от задниц и ног самих всадников не имевших столь большого опыта езды даже лучше не представлять — кровавая отбивная.
К тому же эта сотня грузовиков обратно двинется совсем не порожняком. Как раз готовилась первая крупная партия беженцев. До этого тоже уезжали на север, но мелкими группами, что называется попутным транспортом.
Дорогу в очередной раз проверили саперные подразделения и на все время операции «Исход» взяли под плотный контроль советские и афганские войска не снимая опорники ни днем ни ночью. Начали летать моторизированные планеры оснащенные новыми тепловизорами так что к дороге никто со стороны подойти не мог, а всех проезжающих по ней аборигенов тщательно досматривали и каждый случай остановки на дороге фиксировали, а то вдруг мину ставят. Мощные мини турбины для планеров до сих пор не сделали, так что приходилось использовать мотоциклетные движки.
Дорога заняла три дня, заночевав сначала в Даулатабаде, а потом в Дилараме. Так-то и за два дня могли доехать, но рассчитали таким образом, чтобы прибыть на место не в темноте, а еще при свете дня и успеть не только нормально разгрузиться, но и осмотреть местность своими глазами. Ехали понятное дело не в неизвестность, место им заранее присмотрели, но как говорится: доверяй, но проверяй.
Приехали так же не в голое поле, а в довольно внушительных размеров кишлак, домов на сто. Только был он пустым. Встретил его капитан ВДВ, что сидел в этом кишлаке со своей ротой дожидаясь смены.
— Наконец-то! — воскликнул он.
— Что, так настойчиво досаждают? — поинтересовался Киборгин.
— Да не то, чтобы так уж сильно, хотя нет-нет да обстреляют из пулеметов или ракетами, чтобы значит не расслаблялись… а так больше местных терроризируют, то тут, то там нападут и мы в итоге носимся по этой долине из конца в конец с ног сбиваясь. А много ли я со своей ротой на четырех БМД тут навоюю?
— Так ты один на весь анклав?
— Вот и я про что! Приеду, а духи уже смотались в пустыню. Перехватить толком никого не получается. Да и в засаду попасть как высморкаться… На хер. Даже заставы не поставить. У меня от роты меньше полусотни человек. Авиацию вызывать тоже бессмысленно. Спрячутся где-нибудь, замаскируются, а потом темнота наступает, не полетаешь уже. Они ведь под вечер атакуют, собаки такие. Ученые.
— А местные что?
— А что местные? Отстреливаются до нашего прибытия. Оружия у них хватает, да мы теперь снабжаем, — скривившись, сплюнул командир роты ВДВ.
— Духи реально пытаются устроить нападение или так больше для виду атакуют? — продолжал допытываться Анатолий.
— Сейчас, конечно, просто давят огнем, не давая нормально жить, большой бандой им больше не собраться — авиация засечет и накроет. Вертушки дневные облеты по периметру все-таки совершают. Так, человек по десять-двадцать, на паре-тройке машин налетят втиснувшись в какой-нибудь торговый караван, движение тут довольно активное, не зря тут столько дорог накатано. А вот в самом начале — да, вырезали несколько мелких кишлаков под ноль и вот этот хорошо потрепали.
Киборгин понятливо кивнул.
Освободившиеся от груза грузовики недолго оставались порожними. Они переехали в другой кишлак поблизости и в их кузова начали загружать свое имущество переселенцы. Объема кузова естественно на все барахло не хватало, несмотря на то, что выделяли по два борта на семью, так что многочисленные тюки подвешивали снаружи. Так же снаружи подвешивали отчаянно блеющих овец. Но всех животных увезти с собой при всем желании не получалось. Брали с собой даже саженцы каких-то деревьев. В общем видок у машин становился еще тот — постапокалиптический.
— Кавалерия… — наконец обратил внимание на коней вэдэвэшник.
Коней повели на водопой. Кишлак стоял на речке впадающей в Гильменд.
— … В этих местах, пожалуй, дело не лишнее, даже полезное… местные тоже широко используют всадников. Проехать опять же можно даже там, где и танк не проползет… Ну что, давай прощаться⁈
— Не так быстро, братан! — засмеялся Анатолий. — Поработаете эту ночь нашей охраной. Нам еще разместиться надо.
— Эх-х…
В качестве жилья было решено использовать дома, все лучше, чем в палатках. Осталось по-быстрому собрать двухъярусные кровати, что привезли с собой вместе со всем необходимым спальным барахлом.
Ночь прошла спокойно, по крайней мере никто их не обстреливал.
— Думаю уже знают, что сюда целый батальон заявился, так что теперь они на соседний таджикский анклав навалятся, — сказал капитан ВДВ.
Анатолий только согласно кивнул головой. Это было и хорошо и плохо. Хорошо — не будет обстрелов, плохо — придется все-таки выделить часть сил для прикрытия соседей, как минимум рейдовую роту. Но в обороне сидеть Анатолий не собирался — проигрышная тактика. Да и в плане заработка тоже никакая, а ведь главный смысл штрафбата именно в заработке.
«Ну вот, как раз обкатаем кавалерию», — подумал Анатолий.
Тем временем батальон выстраивался на окраине кишлака. Один из домов Киборгин решил использовать как трибуну.
С высоты обзора невольно залип на осмотре открывшегося пейза, а представлял он огромную ровную как стол уходящую за горизонт степную пустыню.
