Волк 5: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
Прапорщик Шестаков возвращался домой уже по темноте. Из некоторых окон старых пятиэтажек закрытого военного посёлка горел свет, но в большинстве уже погас. Все ложились спать, а он опять работал допоздна.
Хотя как сказать? Не совсем работал, просто ждал, когда все уйдут, чтобы отложить несколько пистолетов и потом продать местной братве.
— Денис, здорово! — бросил он выходящему из магазина человеку.
Бывший капитан смерил его взглядом и пошёл дальше не здороваясь.
— Ну и м***, — прапорщик пожал плечами. — И хрена он тут у нас до сих пор делает? Уже не военный, а здесь живёт. Пусть выматывается нахрен, — продолжал негодовать он.
Этот Денис Машуков всё ещё жил с семьёй здесь, в военном городке, хотя сейчас он работает в городе, говорят, в каком-то ЧОПе. Шестаков знал его по Афгану, но друзьями они и тогда не были. Совсем не были. Капитан как-то обнаружил нычку, куда Шестаков прятал стволы, и сдал командованию, что прапор собирался продавать автоматы духам.
То, что Шестаков и правда собирался их продавать, обиду никак не глушило. Но у командира базы, подполковника Зиновьева, и самого было рыльце в пуху, так что он отмазал вороватого прапорщика. Тем более, Зиновьев и дальше барыжил оружием после развала, но уже в Таджикистан, на Кавказ и братве. Сам прапорщик в этом уже не участвовал, он только продавал автоматы мелкими партиями или по одной штуке местным бандитам.
Сначала было обидно, что Зиновьев про него забыл и не взял в новое дело, но его самого потом схватило ФСБ, а ещё одного участника этих сделок, посредника, майора Богатова, убили в разборке. Так что Шестаков считал, что легко отделался. И думал, как расширить своё дело, но для этого не хватало контактов.
Во дворе дома темно, фонари уже несколько лет как не работали. Шестаков уже добрался до подъезда, обойдя чёрный джип, который стоял у самого двора. Но двери джипа открылись.
— Постой, — сказал смутно знакомый голос. — Валера, подожди.
Прапорщик замер, узнав через столько лет, кто это говорил. Повернулся. На переднем сиденье джипа сидел смутнознакомый гладковыбритый человек в красном спортивном костюме, на заднем ещё два здоровяка, да и водитель тоже крепкий. Но это не братва. Совсем не братва.
— Узнал? — спросил сидящий впереди мужчина.
— Да, Умар, — едва проговорил Шестаков, узнавая старого сослуживца.
— Давай прокатимся.
Хотелось бежать, но Шестаков обречённо прошёл вперёд. Сидящий сзади здоровяк вылез, пропуская прапорщика в середину, и что-то сказал на незнакомом языке.
— По-русски говори, — сказал Умар. — А то наш друг нас не понимает.
Умар Устарханов тоже служил в Афгане. А когда развалился Союз, они с младшим братом вернулись домой, в Чечню, где присоединились к генералу Дудаеву и стали командирами армии новообразованной республики Ичкерия. Потом оба воевали против федеральных войск. Шестаков знал, что младшего брата недавно взяли вместе с Зиновьевым, а про старшего думал, что он давно убит. Но он жив и зачем-то прибыл сюда.
Джип поехал через темноту, доехал до стальных ворот военного городка, которые были открыты в нарушение всех норм. Обычно, Шестаков в такие моменты всегда ругался, что, мол, так развалили армию, что даже часового нет, но сейчас ему было не до этого.
— А тебе тут не опасно, Умар? — спросил он упавшим голосом. — Тебя сейчас все ищут.
— Деньги открывают любые ворота, — проговорил Умар. Раньше у него не было акцента, но сейчас появился. — Особенно у вас. Но времени мало. Слышал про моего брата?
— Так арестовали. Он, говорят, у Зиновьева, помнишь его… в общем, купил партию оружия, и его КГБ арестовало… то есть, ФСБ…
— Убили его, — Умар нахмурился и помрачнел. — При попытке к бегству говорят. Но врут. Он этим шакалам крови пустил, те и отплатили. Ну а я сюда приехал, хвосты отыскать и разобраться с этим.
Шестаков замер, внимательно глядя вперёд, на дорогу. Хотя дороги уже не было, они уехали за город.
— И к тебе, Валера, заехал, по старой дружбе. А то в этих краях только тебя знаю. Расскажи, что там слышно было про этот арест, — Устарханов повернулся к нему. — Говорят, кто-то сдал, но я ещё выясню у местных ментов и бандитов. А ещё… мне пушки нужны, хотя бы пистолеты. И уже завтра утром.
— Нужно оружие? — Шестаков задумался. — Это можно устроить, договоримся… у меня есть, но мне нужно завтра отдать их другому клиенту.
Ему уже заплатили за партию ПМ в заводской смазке. Но Устараханов смотрел на него с таким видом, что если сегодня не получит стволы, то разозлится. Он опаснее братвы.
— Мне срочно, — произнёс Устарханов.
— Будут стволы, — сказал он.
— Отлично, сразу и отдай тогда. Если всё хорошо, брать будем чаще и больше. Понадобится много стволов, так что подскажи, кто из командиров готов с нами поработать. И говори, Валера. Давай сначала про моего брата, как он попался и где? Я про какой-то комбинат слышал, и что кто-то их сдал. Вот про это подробнее, всё что знаешь, и кто может знать.
* * *— Да хватит меня подкалывать, Жека! — возмутился Кирилл. — Сам-то будто с радостью туда ходил.
Женя усмехнулся, но всё же выключил магнитолу, где только что пела Татьяна Овсиенко, «Школьная пора».
— Вообще, братан, ненавидел школу, — Женя рассмеялся и убрал кассету в бардачок. — Но тебе ещё всего год оттарабанить осталось.
— Тебя где высадить, Кирюха? — спросил я.
— Да там, за магазином, — Кирилл показал на одноэтажное здание и стоящую позади пятиэтажку.
— Заехать потом за тобой?
— Не, я к Алёнке. Сегодня не вернусь. На речку хотели, да что-то холодно. Дома посидим.
— Ну мы тоже не поехали, — сказал я и остановился у обочины.
Кирилл высадился и торопливо ушёл, кутаясь в серую ветровку. Женя поправил шнурок с ключами, висящий на шее.
— Всё пересчитал? — с усмешкой спросил я.
— Всё утро пушки считал, — Женя развалился в кресле. — Всё ровно. Скорее бы понедельник. Уже на смену можно будет выдавать, чтобы сторожили.
— Да мы и так выдаём.
— Ну, будет официально. По журналу.
В ночь сейчас выходило два человека, им мы выдавали один пистолет и одну Сайгу. Плюс у нас висели замки, которые не так-то просто взломать или срезать, и сигналка, которая, если сработает, вызовет наряд ОВО. Приехать успеют быстро.
Ну и ещё вчера вечером Лёня познакомил меня с парой ментов, которые там работали. Я передал им, что буду рад, если одна из групп быстрого реагирования будет дежурить рядом с конторой за небольшую мзду. А если сигналка сработает, и они сразу приедут на помощь, то я даже обещал премию в сто бакинских. Главное, чтобы их начальство об этом не знало.
Так что здесь я перестраховался. Правда, были опасения, что возможные злоумышленники попробуют пробиваться без штурма, а как-то хитро. Пока же надо крепко следить за ключами, и чтобы на дежурстве всегда был тот, в ком я уверен. Ключи от оружейки только у меня и у Жени, но в нём я был уверен полностью, как в самом себе.
— Какие планы на сегодня? — спросил Женя. — Раз с речкой не вышло.
— Сейчас тебя довезу до больницы, потом домой. Потом к Тамаре, она сегодня в Читу уезжает, на учёбу.
— Рановато что-то.
— У неё хвост остался, будет досдавать. Ну ничего, скоро уже самому ехать туда, увидимся.
— Блин, — Женя расстроился. — Ты на вокзал, Славка к своей, у жены Ярика днюха, он с ней празднует, никуда не идёт, а Тёма дежурит. Даже Кирюха твой не заходит в мортал комбат погонять. Чё и делать одному? — он пожал плечами. — Скучно, я уже привык, что рядом всегда люди.
— Даше позвони, встреться с ней, пока не уехала. А завтра с утра подъеду за тобой.
— Точно! В кафешку с ней схожу, если сможет. Ей-то только через неделю уезжать.
— Много только не пей, Женька. В понедельник мы в милицию идём.
— Да я только пивко, водку не буду, — твёрдо сказал он. — А то с водяры крышу рвёт.
Я заехал на территорию больницы. Договорился, чтобы врачи взяли Женю на приём после поездки, проверить, как он там. В целом, после того выстрела он восстановился быстро, спасибо бронежилету, и что бандит не зарядил картечь.
