Михаил Рогожин - Богатых убивают чаще
Должно быть, хозяину понравился испуг, отразившийся на лице Петелина. Он вторично потрепал его по щеке и оттолкнул от себя.
— Но только не обосрись… — и обратился к сопровождавшим, — уберите его.
Чья-то рука схватила Евгения сзади за волосы, развернула носом к узкой, скрипнувшей от собственной тяжести, открывшейся дверце и швырнула его внутрь обозначившегося розовой мутью мраморного склепа. Не удержавшись на ногах, он упал. И лежал бы, наверное, бесконечно долго, если бы не ощутил легкие прикосновения женской руки, пригладившей вздыбленные на затылке волосы.
— Не бойся… Я не сделаю тебе больно, — прозвучал над головой мелодичный женский голос с южным акцентом. — Вставай, не надо мужчине валяться в таком положении.
Евгений приподнялся. Перед ним, опустившись на колени, склонилась пышногрудая блондинка. Сквозь прозрачную ткань со всей откровенностью белело ее дородное тело.
— Что происходит? — спросил он, пораженный увиденным.
— Ничего. Тебя нужно привести в порядок, — она взяла Евгения за руку и, встав, потянула за собой. — Так уже лучше. Снимай пижаму.
— Зачем?
— Не полезешь же ты в ванную одетым.
За плечами блондинки действительно находилась роскошная, словно кабриолет без колес, джакузи, сверкавшая никелированными деталями. Склеп оказался всего лишь просторной ванной комнатой со множеством искусственных цветов, зеркал и двумя мраморными лежаками в античном стиле. Пока он привыкал к необычной обстановке, блондинка легко и бесцеремонно сняла с него пижамную куртку, бросила на пол и взялась за застегнутые на пуговицы штаны.
Евгений смущенно задержал ее руку.
— У меня контузия… — неожиданно произнес он. Блондинка игриво хихикнула.
— Ну, не в штанах же она прячется, — проговорила она и резким движением спустила штаны до колен. Нагнулась и, обращаясь, как с ребенком, потребовала: — А теперь освободи одну ногу… И вторую…
Растерянность притупила чувство стыда. Евгений послушно выпутался из штанин. В тот же момент блондинка сбросила с себя прозрачную накидку и, обняв его за талию, увлекла в бурлящую горячей водой ванну. Ощутив внезапное блаженство, он набрал в легкие воздух, закрыл глаза и окунулся с головой. А когда вынырнул, попал в уютные мягкие объятия.
— Давай познакомимся, — прошептала блондинка, покусывая мочку его уха. — Кто ты?
— Петелин, Евгений… — ошарашенно представился он.
— Ты убил банкира, да?
От нервного шока Евгений чуть снова не скрылся под водой. С той минуты, как его грубо вытащили из больничной койки и заставили босиком семенить по заснеженным гранитным ступенькам клиники, мысль о том, что это конец, не покидала его. И причина заключалась не в убийстве одноклассника, а в том, что он оказался игрушкой в безжалостных руках людей, для которых его жизнь оценивалась не дороже комариной.
— Кто сказал? — кратко отреагировал он, понимая бессмысленность любых оправданий.
— Зови меня Анастасией.
— Почему?
— Потому что в меня переселилась душа цесаревны Анастасии.
У Евгения слишком болела голова, чтобы удивляться очередному бреду.
— Тогда уж лучше цесаревной… — и вдруг рассмеялся.
— Чего ты? — надула губки блондинка.
— Весело получается: ты — принцесса, я — убийца! Приехали!
Анастасия вылезла из бурлящей воды, села на край ванны, закинула ногу на ногу и, пощипывая себя за соски, строго сказала:
— Ты будешь тем, кем тебя назначат.
— Кто? — напрягся Евгений.
— Узнаешь там, — мотнула головой в сторону двери, — не мое это дело.
— А ты для чего?
— А я в основном тела обмываю! — и блондинка с грубым смехом плюхнулась в воду.
В который раз Евгению стало не по себе. Мысль о предстоящих мучениях парализовала волю и тело. Поэтому ласки Анастасии, которыми она решила возбудить его плоть, ни к чему не привели.
— О, да ты готов… Вылезай.
Евгений молча подчинился. Позволил обтереть себя полотенцем, спрыснуть дезодорантом и уложить феном жидкие белесые волосы, которые он обычно зачесывал слева направо.
— Как колхозник какой-то, — прокомментировала Анастасия. — Нужно все это состричь. Тогда и плешь незаметна будет.
— Думаешь, поможет? — безразлично спросил Евгений.
— Нет, — честно призналась толстуха, чем еще больше усугубила ощущение конца.
Поэтому он даже не обратил внимания на предоставленную ему добротную одежду. Машинально натянул трусы от «Труссарди», фланелевую рубашку в крупную желто-коричневую клетку, велюровые брюки свободного покроя от «Валентино» и влез в мягкие кожаные «казаки». При этом совершенно не удивился, что все вещи оказались его размеров. Никогда не носивший ничего подобного, он даже не взглянул на себя в зеркало, а лишь обреченно спросил:
— Пошли?
— А клевый ты, мужик, получился. С тобой можно и поприкалываться, — неожиданно заметила Анастасия.
В ответ Евгений криво усмехнулся. Все с тем же тяжелым скрипом открылась дверь, и они вместе вернулись в бесконечно огромный рыцарский зал, обдавший их запахом начищенных стальных клинков и жарящегося в очаге мяса. Непроизвольно Евгений стал искать взглядом того, кого принял за хозяина заведения — плешивого мужчину с каменным лицом. Но в зале никого не было. Внимание привлек лишь длинный, накрытый белой скатертью стол, за который могло при желании усесться человек тридцать. Он был сервирован бронзовыми кубками, вазами с экзотическими фруктами, кувшинами с вином и хрустальными графинами с водкой. «Неужели меня действительно пригласили на ужин?» — удивился Евгений и повернулся к Анастасии, чтобы поделиться этой нелепой догадкой. Блондинки рядом не оказалось. Она исчезла. Зато как-то особенно ясно он увидел свое отражение в одном из венецианских окон, подсвеченных ярким пламенем факелов. И поразился бледности собственного лица. Евгений и раньше не отличался упитанностью, а за последние дни как-то усох и превратился в неуклюжего подростка с искаженной страданием физиономией. Свободного покроя рубашка в клетку не скрывала его внезапно возникшей тщедушности. И даже вечно пухлый подбородок заострился и торчал странным довеском к плотно сомкнутым губам. Глядя на отражение, было от чего прийти в полное уныние. Оставалось отметить, что Артем в гробу выглядел лучше.
Новый скрип двери, но уже в другом конце зала оповестил о появлении хозяина. Теперь Евгений мог рассмотреть его более внимательно. Мужчина с каменным лицом уже не казался плешивым, он был подстрижен именно так, как предлагала Анастасия. Одет был в черный кожаный френч, кожаные брюки с клепками по швам и в те же «казаки», но на высоких скошенных каблуках.
— Ну, как наш сервис? — спросил он. Евгений пожал плечами.
— Знаю, знаю, не трахнул… бывает, — продолжил, снисходительно похохатывая, хозяин. — Ладно, это не самое страшное в твоей жизни. Уж поверь мне. Хочешь сигару?
— Не курю.
Хозяин пыхнул ему в лицо дымом.
— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет. Правда?
— Вы хотите меня убить? — прямо спросил Евгений, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Каменное лицо хозяина не выразило никаких эмоций. Лишь в тусклых глазах с набрякшими веками сверкнули стальные клинки жестокости. Он смерил взглядом Евгения, словно прикидывал, трудно убить такого клиента или нет. И спокойно заключил:
— Так просто, приятель, от меня не отделаешься.
— Да кто вы?! — не выдержав нервного напряжения, Петелин неожиданно для себя перешел на крик.
Вернее, на истеричный визг. Губы его предательски дрожали, и справиться с ними было уже невозможно.
— Пока мне непонятно, кто ты… Как говаривал мой прапор, ты — часть проблемы, или ты — часть ее решения.
Глава 9
Большой бизнес пребывал в напряжении. Неопределенность положения «Крон-банка» всем действовала на нервы. Вице-премьер Суховей молчал, и из его аппарата невозможно было выудить никакую информацию.
Взрыв на Ваганьковском кладбище взбудоражил общественность. Телевидение и газеты возвели этот террористический акт в ранг национальной трагедии. Оппозиция требовала отставки министра МВД. Версии убийства плодились с невероятной быстротой. Поэтому известие о похищении Евгения Петелина из частной клиники было воспринято как новое доказательство неспособности властей к решительным действиям.
В эти дни невероятную активность развил Геннадий Волохов. Он носился по Москве и являлся единственной надежной ниточкой, связывавшей правительственных чиновников с представителями банковских кругов. Баншику доверяли. Он был свой. Бизнес-клуб в Газетном переулке работал почти круглосуточно. Поговаривали, что именно здесь планируется пресс-конференция вице-премьера Суховея после встречи с крупнейшими бизнесменами страны.
— Ни за что не приедет, — сомневался Крюгер, выслушивая очередную порцию слухов, собранных Волоховым.
