Александр Тамоников - Эшафот для авторитета
— Так ты скажешь, как тебя зовут? – Сергей завел машину.
— Вагид.
— Меня просто – капитан. Показывай дорогу, джигит!
— Понял. Сичас направа! Вдоль лесополосы!
Поехали.
Абрек молчал. Молчал и Сергей. Так они проехали до аула Арты.
— Вот моя дом, – с некоторой гордостью показал Вагид на огромное каменное здание, окруженное высокой каменной оградой.
— Не дом – крепость, – польстил хозяину Сергей.
— Да, крепость, – согласился Вагид.
Он вышел из машины. Не подходя к воротам, что-то громко крикнул. Вскоре со двора послышалась женская речь. Ворота распахнулись. Вагид жестом пригласил – въезжай.
Сергей завел «Ниву» на середину двора. Мимо мелькнула женская фигура, закутанная с ног до головы во все черное. Роенко вышел из салона.
— Ну что, хозяин, кормить-поить будешь?
— Сичас вода принесут, руки-ноги помоим и – в дом. Там будэм кушать, там будэм отдыхат.
Проделав все процедуры, Сергей с Вагидом вошли в огромную комнату. Легли на подушки, разбросанные на огромном ковре.
Женщина, тщательно скрывая лицо, вошла с подносом. Сняла с него клеенку, расстелила между мужчинами, поставила чайник с чаем и две пиалы.
— Давай, капитан, чай пить будэм, пака мяса жарит. После трудной дорога чай хорошо.
— Чай-то хорошо, но я предпочел бы водочки. Имеется в арсенале?
— Водка? Канечна. Эй. – Он как-то непонятно выкрикнул имя жены, которая тут же появилась на пороге.
Вагид что-то отрывисто ей приказал. Из трех произнесенных слов Сергей понял только «арак» – водка. Вскоре бутылка стояла на клеенке. Сергей открыл, предложил чеченцу, но тот отрицательно покачал головой, перевернув пиалу.
— Ну, дело твое!
Сам же Роенко налил полную чашку. В три глотка выпил.
— Курить у тебя можно? – спросил он.
— Анаша хочишь?
— Нет! Дряни не потребляю.
— Зря, а так – кури, пепел на клеенку и бросай!
— А ты чего чай-то свой не пьешь, Вагид? Пей!
Чеченец послушно налил половину пиалы и стал медленно пить маленькими глотками горячий ароматный напиток.
После сытного запоздалого ужина Вагид спросил:
— Как мне назвать тебя Барсу?
— Назови просто капитаном, к которому он как-то присылал старого кабардинца насчет сына.
— Харашо! Этой же ночью попытаюсь связаться с ним, а ты пройди в комнату – там все готово для спокойного отдыха.
Сергея провели в комнату, где на ковре была разложена шикарная постель. Проводив хозяина, Сергей положил свой «ТТ» под подушку. Не раздеваясь, удобно устроился и тут же крепко уснул.
Наутро к дому подогнали старый «ГАЗ-66», наполовину загруженный мешками с цементом. Сергей, приведя себя в порядок, вышел на улицу.
К нему тут же подошел Вагид.
— Капитан! О тебе даложил! Барс готов вистретиться с табой, но прасил таропиться, он ранен.
— Ранен? Тяжело?
— Мне не сообщили, сказали: доставь тебя быстрей!
— Как понимаю, ты решил прокатить меня на этой развалюхе?
— Этот развалюха все знают. На нем поедишь. Укроим мешками с цемент.
Сергей посмотрел на Вагида.
— Иначе нельзя?
— Нет! Ты же сам знаишь, как проверяют наши машин ваши посты. Разгружать не будут. Прострелят груз, и все. Цемент пуля не пробьет.
— А если какой-нибудь рьяный прапорщик все же прикажет разгрузить грузовик?
— За рулем будит пожилой мужчин, рядом – беременный женщин, кто будет разгружать? Не волновайся.
— И сколько будет длиться наш путь?
— Ай, пят-шест часов.
— Готовьте место, и начинаем движение, – приказал Роенко.
«ГАЗ-66» прошел путь до места назначения – горного селения, где ждал его Ваха Бокаев, за четыре с небольшим часа. Вагид оказался прав. Однажды обстреляв кузов, больше к грузу на блокпостах интереса не проявляли.
В селении машину встретили горцы. Один из них помог Сергею выбраться из-под цементного плена и спросил:
— Оружие есть?
— Пистолет «ТТ».
— Оставь здесь!
Роенко передал оружие, напомнив:
— Потом вернешь!
— Верну! Иди, капитан, – Барс ждет тебя!
Сергея провели в дом. Из комнаты – в подвал, а только оттуда, через потайной вход в самом углу, в небольшой погреб, где на одеялах и подушках лежал бледный, еще не старый человек, терзаемый болью. То, что смерть вплотную приблизилась к нему, было заметно сразу.
Рядом находилось несколько человек, молча сидящих возле умирающего.
— Так вот ты какой, капитан. Сын, Султан, рассказывал о тебе. Воин, говорил, бесстрашный, отчаянный, настоящий джигит! Его слова. Рад видеть тебя. К сожалению, встреча наша первая и последняя. Ваши пули все же достали меня.
— А на что другое ты рассчитывал, Барс? Когда-нибудь этим все и кончилось бы.
— Не будем об этом. Я хочу лично поблагодарить тебя за спасение сына. Еще хочу спросить, почему ты пощадил его, уничтожив всех остальных? У него же тоже было в руках оружие?
— Оружия не видел, а с детьми, Ваха, я не воюю.
— Ты отпустил бы его, если знал, что он мой, Бокаева, сын?
— Мне без разницы, чей это был сын – руководителя всего сопротивления или простого пастуха. Ребенок за отца не ответчик!
— Благодарю еще раз тебя, капитан. Но ты ведь пришел не за благодарностью? Хотя помощник из меня сейчас никакой, что в моих силах, я сделаю. Не смогу я, сделают они. – Ваха показал на окружение.
Горцы согласно кивнули в ответ.
— А теперь, братья, – обратился Бокаев к ним, – оставьте нас и потом, когда русский выйдет, считайте его просьбу моей просьбой! Прощайте, братья, прощайте, воины. Да бережет вас всевышний!
Друзья Барса встали и мрачной колонной покинули погреб.
— Говори, капитан Роенко. Что привело тебя ко мне?
— Дело, Ваха!
— Я слушаю!
Сергей как мог короче рассказал, ради чего он решился вернуться в Чечню.
Бокаев выслушал. Отпил из пиалы глоток воды, откинулся на подушку. Немного помедлив, неожиданно сказал:
— Гофман! Опять этот проклятый немец!
— Почему ты сразу назвал фамилию Гофмана, Ваха? – совершенно искренне удивился Сергей.
Умирающий чеченец изобразил подобие улыбки.
— Зачем Гурам послал тебя в Чечню? Неужели он не понял, что против него выступил Гофман?
— Во-первых, не он послал меня сюда. Поездка в Чечню – моя личная инициатива. Гурам подозревает Гофмана, но в нем живут еще сомнения, а не ошибается ли он?
— А не говорил тебе Гурам обо мне?
— О тебе? Нет!
— Ну, конечно, он поверил в ту утку, которую мы запустили о гибели нескольких крупных полевых командиров.
— Получается, что вы были знакомы?
— Да! Мы: я, Гофман и Гурам – были знакомы. Мало того, нас объединял один бизнес, пока не произошло несчастье с сыном Гофмана. Тогда Гофман потребовал, чтобы Гурам больше в делах не участвовал. Но Гурам и сам отошел от дел. Я не буду говорить тебе обо всем. Гофман доставлял мне боеприпасы. В обмен на наркоту. Но Гофман оказался шакалом. Он работал честно, пока я был в силе, а он боялся меня, но стоило мне попасть в тяжелое положение, как тут же предал меня.
— Каким образом?
— Однажды мой отряд основательно потрепали федералы. Я вынужден был под их натиском рассеять силы в горах. Мне удалось сберечь отряд, хотя потери понесли большие. Нам нужны были патроны. И я отправил, как было и раньше, курьеров по отработанному маршруту. И случилось невероятное. Милиция вдруг перехватила караван. Ну ладно! Такое, хоть и невероятно, но могло иметь место, но и менты, и товар исчезли. И я никогда бы не узнал истину, если бы в свое время не внедрил к Гофману своего родственника Али. И если Гураму насчет выкупа звонил чеченец, им мог быть только Али. Это он сообщил мне о странном исчезновении груза, курьеров и ментов. Очевидно, Гофман, почувствовав, что я на грани разгрома, кинул меня. Пришлось отбивать боеприпасы у федералов, и – вот результат. Я смертельно ранен, моего отряда больше нет. Продав наркоту, Гофман получит солидный куш, а на остальное ему наплевать. Теперь ты понял?
— Да, только мне нужна Тамара!
— Ее в Чечне нет, иначе я знал бы о ее похищении. Ты найдешь ее там, у Гофмана! Пока Гурам не заплатил, ей смерть не грозит. Вернешься, попытайся внедриться в группировку немца. Найди Али, расскажи про встречу со мной, он тебе поможет.
— Если поверит.
— Ты прав! Держи вот это, – Ваха с трудом снял с шеи амулет, передал Сергею. – Этому Али поверит.
— Да, перспектива!
— Ты сделаешь это, капитан. А Гофмана надо уничтожить. За ним стоят большие люди, – закашлялся вдруг Ваха, сплевывая в таз сгустки крови. – Но сделать это можно, лишь найдя его архив. – Кашель вновь скрючил Барса, с губ маленьким ручейком побежала кровь. – Убей эту тварь, капи… – Бокаев замолк на полуслове, словно у него перехватило дыхание. Он попытался приподняться, но рухнул назад, на подушки, устремив неподвижный взгляд в потолок.
— Ваха! – позвал Сергей.
В ответ – молчание. Горный Барс был мертв!
