Александр Зеленский - Ожерелье из крокодильих зубов
Группа лейтенанта Скотта «сплавлялась» по течению реки в подводном положении вот уже около двух часов, не испытывая особых трудностей и неудобств. Правда, раза два-три им пришлось проявить особую осторожность, «сбиваясь в стаю», когда впереди обнаруживались большие лежки крокодилов на берегу. Однако зубастых тварей пловцы пока не интересовали. Но долго ли так будет продолжаться? Ответить на этот вопрос не мог никто.
Но не только нападения крокодилов опасался командир «морских дьяволов». Американец знал, что дно реки Куиту достаточно сильно захламлено, и не одним только бытовым мусором, скопившемся здесь за сотни лет проживания на берегах реки большого количества людей. И точно, чем ближе пловцы подбирались к мосту, тем чаще и чаще попадались им обломки сбитых самолетов, гильзы от снарядов и колючая проволока, просто устилавшая дно реки. В одном из таких «проблемных мест», где глубина была сравнительно небольшой, покоился почти целый фюзеляж транспортного самолета, принадлежавшего, судя по опознавательным знакам, ангольским правительственным войскам. Кабина у него отсутствовала, как будто какой-то мифический великан отсек голову летающему ящеру. Об этом подумал Американец, увидев груду металла, называвшуюся раньше самолетом, чей хвост теперь беспомощно торчал из быстрых пенистых вод цвета человеческой мочи.
Американец высунулся из воды. Он собирался отыскать более безопасный путь, чтобы миновать обломки металла с острыми краями без ущерба для целостности гидрокостюмов. Каково же было удивление Скотта, когда он заметил стационарный наблюдательный пост на правом берегу и ангольского солдата на вышке, приникшего к стереотрубе. И самым паршивым было то, что этот наблюдатель, казалось, нагло уставился Американцу прямо в глаза.
В следующий момент с вышки ударил пулемет, и лейтенант Скотт, почувствовав резкий удар в левое плечо, на какое-то время потерял сознание от боли.
На необычное поведение командира обратил внимание сержант Хантор, плывший с ним в паре. Он тоже всплыл на поверхность и, высунув нос из воды, осмотрелся вокруг. Пловец сразу обнаружил опасность с берега и, оценив обстановку, снова скрылся под водой. Там он, дождавшись появления остальных коммандос, жестами приказал им плыть к правому берегу и вступить в бой с ангольской заставой. Сам же поспешил вперед, туда, куда сильное течение уносило тело командира.
Но не он первым догнал Американца. Несколько раньше тело лейтенанта перехватило привлеченное кровавой дорожкой двухметровое речное чудовище, которое и утянуло Скотта за ногу на дно.
Видимо, новая боль от укуса крокодила вернула сознание Американцу, и он, придя в себя, сумел осознать, чьей жертвой стал. Выхватив нож, пловец принялся беспорядочно размахивать им, нанося удары по морде хищника.
Выжить помогло лейтенанту ожерелье из крокодильих зубов, сделанное им недавно. Уцепившись левой рукой за нитку ожерелья, Американец включил в работу свои тренированные рефлексы, вспомнив, где на теле крокодила находятся наиболее уязвимые места. Теперь он уже больше не рубил воду ножом, а норовил попасть крокодилу в глаз. И это ему удалось. Хищник, не ожидавший такого отпора от жертвы, разжал свои страшные челюсти, позволив Скотту всплыть на поверхность, где его тут же подхватил сержант Хантор, вытащивший командира на берег, чтобы оказать ему помощь. Сделал это Бык совсем не из соображений человеколюбия. Понятие «любовь к ближнему» у Хантора-Быка не сочеталось с помощью «ублюдку Скотту». Да и вообще он не считал Американца своим «ближним», которого необходимо любить для спасения души. Он бы сейчас совершенно спокойно утопил Американца, но только командир знал место встречи с агентами из «группы содействия», которые должны были снабдить «морских дьяволов» подводными минами. Это и только это помешало Быку расправиться с «ублюдком Скоттом» прямо здесь и сейчас.
Остальные пловцы тем временем «наводили шорох» на стационарном наблюдательном посту ангольцев, обстреливая их из пистолетов с глушителями. Пост был составлен из волонтеров Организации народной обороны, не имевших соответствующей боевой подготовки. Этих неумех, числом в пять человек, коммандос ликвидировали в считаные минуты, сами при этом не получив ни единой царапины. Потом десятка «морских дьяволов» исчезла в пучинах вод.
И все же одному из волонтеров – радисту – удалось доползти до рации и передать в штаб о нападении на пост неизвестных врагов со стороны реки...
– Этот чертов порошок... – такими были первые осмысленные слова, произнесенные Американцем, когда он окончательно пришел в себя на мелководье у самого берега.
– Репеллент не подействовал? – удивился Бык, только что сделавший командиру инъекцию с помощью шприц-тюбика с обезболивающим лекарством.
– Кой черт! Я совсем про него забыл. Проклятая рана!.. Совсем из головы вон, что надо было использовать этот отпугивающий порошок...
Сержант, дожидавшийся воздействия анальгетика на раненого, проверил личную пластиковую упаковку с репеллентом, которую хранил за ремешком с часами и компасом на левом запястье.
– Нужно было только взрезать ножом упаковку, и репеллент, растворившись в воде, отогнал бы крокодила, – сказал он.
– Кой черт! Умник нашелся! Я и без тебя это знаю... – прорычал Скотт, пытаясь приподнять левую руку, но она плохо слушалась хозяина. Потом он заспешил, сказав: – Хватит прохлаждаться! У нас мало времени. Мы и так выбились из графика. А нас ждут. И до места встречи с «группой содействия» осталось совсем немного. Всего около одной мили. Чтобы ты знал, на правом берегу будут стоять три обгорелых хижины. Это опознавательный знак. В том самом месте под берегом есть небольшой грот, а от него идет затопленный тоннель, ведущий к внутреннему водоему типа пруда. Там нас и ждут...
«Говори быстрее дальше, – мысленно подстегивал Американца Бык. – Неужели ты думаешь, я забыл о том, как ты распускал руки в отношении моей персоны? Пока еще не один гад из тех, что обитают на земле, в небе и под водой, посмевший меня тронуть, не умер своей смертью... А, черт, наши подплывают! Надо же было так не вовремя появиться этим засранцам! И что бы ублюдку Скотту не рассказать о месте рандеву с “группой содействия” чуть раньше?..» – подумав так, Бык убрал нож, которым приготовился уже нанести удар в спину Американцу.
* * *Пока подполковник Романтеев, капитан Стрешнев и ангольские «ловцы» добирались до виллы «Порция», контрразведчик вводил Аркадия в курс дела.
– Замысел командования ФАПЛА, того-самого, прост и потому гениален, – говорил Федор Аверьянович, прожевывая вместе со словами сочившийся соком кусок жареной рыбы. – Они займут виллу, а затем организуют там засаду. Если этот план удастся, то «морских дьяволов» перехватят на месте встречи с их «группой содействия», а в нее входят практически все обитатели известной нам виллы. В том числе и распрекрасная Дадина.
– У вас очень хороший аппетит, – заметил Стрешнев, сидевший в кабине «уазика» на заднем сидении. От слов Романтеева о Дадине и ее сознательном участии в шпионской деятельности спецслужб ЮАР у него совершенно пропало всякое желание есть. – Можете забрать и мою порцию.
– С нашим удовольствием! Добавку, того-самого, мы уважаем, – сказал Федор Аверьянович. – Я, чтоб ты знал, большой любитель рыбки и рыбалки. В молодые годы любил ловить рыбу, просиживая рассветы и закаты на омутах и ериках родной речки под исконно русским названием Прорва. Любил ловить рыбку, но не любил ее есть. Вот в чем весь фокус! Теперь же все наоборот, прямо до смешного доходит! Теперь я предпочитаю рыбку есть, а ловить – в меньшей степени. Да и некогда заниматься такой ерундой, как рыбалка. Приходится, того-самого, отлавливать всяких злоумышленников...
Стрешнев даже не прислушивался к разглагольствованиям Романтеева. Сейчас все его мысли были поглощены красавицей Дадиной, которая, похоже, приобрела над ним, точнее, над его сердцем, большую власть. Ему представился ее облик, черты ее лица, контуры обнаженного тела, ее слова, а главное, то, с каким жарким неистовством она отдавалась ему в постели. Нет, с этой женщиной не могла соперничать ни одна из тех, с кем Аркадий «крутил любовь» раньше. Даже его бывшая жена – холодная лощеная кукла – в подметки не годилась знойной мулатке, умевшей в постели буквально все. Ох уж эта его бывшая жена!.. Аркадий грустно усмехнулся про себя, вспомнив анекдот, который она ему сама рассказала незадолго до расставания. «Даже детские сказочки можно рассказывать по-взрослому». – «Это как?» – не понял Стрешнев. «Привожу пример. Сказку про Буратино знаешь?» – «“Золотой ключик”?» – «Типа того. Ее взрослая версия звучит так: “В жизни бывает по-всякому, – философствовал Буратино после брачной ночи с Мальвиной. – Из полена может получиться мальчик, а из девочки – бревно”». – «Ты сейчас о себе?» – уточнил Аркадий. «Дурак!» – ответила жена. «Я тоже так думаю», – сказал он и, тяжело вздохнув, поплелся на службу...
