Сергей Зверев - Охота на шакала
– Твою мать! – пробормотал Николай. – Привязались на нашу голову.
Видя, что в таком варианте круизер не остановишь, представители власти предприняли более решительную попытку познакомиться. Их катер, взревев мотором, обогнал и обогнул круизер и, зайдя спереди, заревел сиреной. Дальше прикидываться было нельзя. Зиганиди, ругнувшись про себя, остановил двигатель арендованного плавсредства.
События не заставляли себя подгонять: очень решительно настроенная пара полицейских поднималась на борт. Первым на борт вступил внушительной комплекции сержант с лоснившимся лицом цвета рубероида, за ним – его подчиненный, помельче и попроще физиономией. Коля Зиганиди, глядя на стражей закона, после некоторого перерыва снова почувствовал стыд за свой внешний вид и поведение. Российский офицер, да уж… Однако приходилось играть роль до конца, и он, расплываясь в широкой улыбке, произнес:
– Рады видеть вас на борту нашего судна! Гости – наилучшее, что может принести этот прекрасный день.
– Наилучшее, говорите? – скептически прозвучало из уст сержанта, вертевшего головой так, что казалось, она у него на подшипнике. – Что же вы не остановились сразу, раз уж мы такие желанные гости?
Он так сверлил кришнаита глазками-буравчиками, что у Николая зачесались руки прикрыть их, хоть на время.
– Так ведь мы же не сразу и заметили, – вещал Зиганиди, – мы внимания куда меньше обращаем на всякую суету… извините, сержант, на внешние проявления мира. Для нас главное – вера, а она ведь вдумчивого отношения требует. Вот я вижу, что вы люди серьезные, и хочу спросить: часто ли о главном задумываться приходится?
Но сержант охмурить себя не дал. Приподняв ладонь, полицейский остановил начавшего было «раскручиваться» Зиганиди.
– О главном мы еще поговорим. У нас к вам дело более… прозаическое.
– Слушаю вас, офицер, со всей готовностью.
– Не будете ли вы против, если мы осмотрим судно? – Полицейский не сводил взгляда, словно пытаясь прочитать на физиономии Николая какие-то скрытые, внутренние процессы.
– А что, собственно, случилось? – осторожно осведомился новоявленный кришнаит. – Мы ведь люди сугубо мирные. И я даже… не понимаю, чем мы можем заинтересовать полицию. Нет, вы не подумайте, я ничего против не имею…
– Мы вас ни в чем не подозреваем…
– Пока не подозреваем, – глухо, как из бочки, прозвучало из уст второго полицейского.
Сержант рассерженно обернулся на подчиненного, тяжелым взглядом призвав «не лезть поперед батьки».
– Повторяю, мы вас ни в чем не подозреваем, но ночью в порту была перестрелка, есть убитые и раненые. Вот мы и ищем причастных, – пояснил он, – приказ.
Зиганиди вздохнул. Обыск! Чудесно, только этого им и не хватало! Он с тоской поверх головы сержанта взглянул в сторону пирса, где обретался желанный гражданин Пятаков, и с напускным радушием-равнодушием заявил:
– Если так надо… в интересах безопасности – пожалуйста! Нам скрывать нечего.
– Вот и хорошо, – с довольным видом покачал головой полицейский, – да я и не сомневался, что у нас никаких разногласий не возникнет. Вы же, как у нас говорят, люди Божьи, а значит, законы соблюдаете.
– Само собой, – добавил в голос законопослушной доброты кришнаит Зиганиди, – соблюдение законов небесных влечет за собой соблюдение законов земных.
– Золотые слова, – хмыкнул сержант. – Раз так, тогда приступим.
Пара коллег, облеченных властью, не теряя времени, принялась за дело. Кришнаитское плавсредство обыскивалось, надо сказать, тщательно, без халтуры. Полицейские заглядывали в каждую щель, но пока похвалиться им было нечем. Николай с тоской наблюдал за сотрудниками, переворачивающими содержимое круизера, кляня их на чем свет стоит – про себя, естественно.
– А что, офицер, – стараясь казаться непринужденным, спросил он, глядя в спину стражу правопорядка, – есть какие-то предположения о стрелявших?
– Там посмотрим, – уклончиво ответил сержант, открывая дверцу.
Дальше причин для беспокойств у Зиганиды стало побольше – компания поисковиков переместилась вниз, в каюту.
– А у вас тут уютно, – заметил сержант, шаря взглядом по периметру помещения, вызывавшего у него неподдельный интерес.
– Да… – неопределенно махнул рукой «кришнаит». – Все это суета сует и служит лишь средством… для донесения страждущим света и правды в этом таком далеком от идеала мире.
«Вот выдал! – удивился он сам себе. – Расту, однако, над собой…»
Происходившее в каюте для Николая постепенно стало приобретать черты детской игры, где одна сторона отыскивает спрятанную вещь, а вторая сторона комментирует процесс, говоря «тепло» или «холодно». Только вот главным отличием сейчас здесь был финал, маячивший на горизонте в таких мрачных тонах, что…
После того, как полицейские отработали половину каюты, на их пути оказался тот самый шкаф – с двойной стенкой.
– Что здесь? – деловито осведомился один из «поисковиков», глянув на ответственное лицо.
– Одежда, книги, – пожал плечами Зиганиди, стараясь выглядеть равнодушным и слегка утомленным обыском.
– Откройте, пожалуйста.
Инкрустированные цветными вставками дверцы распахнулись, обнажая внутренности шкафа. Полицейские работали споро, слаженно, и спустя несколько минут содержимое «главной части» шкафа оказалось выгруженным наружу.
– Угу, – пробормотал сержант, – понятно…
Судя по тону, шкаф для него интереса уже не представлял. Тут можно было бы и расслабиться. Но сержант что-то медлил. Словно приметив что-то, он оглядел шкаф и снаружи, и внутри, затем, как будто проверяя что-то, промерил боковые стенки пядями. Зиганиди похолодел. Он уставился в спину поисковика, а по вискам вдруг поползли капли пота.
– Посмотри, Нгаса, – произнес сержант, – а здесь что-то поинтересней.
Откровенно скучавший подчиненный подошел поближе.
– Что ж вы, сержант, здесь могли для себя интересное отыскать? – прозвучал охрипший голос Зиганиди.
– А вот мы разберемся, – бормотал тот, занявшись шкафом всерьез. – Или вы сами хотите мне что-то рассказать? Ну, нет, так нет.
Плохим воображением Николай никогда не страдал, и оно услужливо нарисовало ему ближайшие события, связанные с обнаружением оружия и спецсредств, находившихся там, за ложной стенкой. После такого на их пару можно будет повесить что угодно.
«Здесь и в том, что Занзибар на дно океана собирались отправить, уж и сомневаться не будут. Если понадобится».
– Так-так… – протянул сержант.
Будучи человеком наблюдательным, он уже присмотрелся к внешним параметрам шкафа, и сравнение с параметрами внутренними вызвало у него живейший интерес. Тяжело дыша, Зиганиди следил за тем, как костяшки пальцев полицейского простукивают стенку.
– А ведь за ней что-то есть, – с почти торжествующей улыбкой обернулся сержант. – Вот сейчас мы и разберемся.
Словно по команде, его подчиненный сделал пару шагов в сторону, отодвинувшись вправо.
«Что же делать? – стучало в висках Зиганиди. – Так, времени у меня уже нет. Почти нет…»
Его рука скользнула в карман, и пальцы дотронулись до рукоятки ножа. Нож был хороший, острый, как бритва. Как будто видя его насквозь, второй полицейский пристально смотрел на физиономию «кришнаита», а рука представителя закона легла на расстегнутую кобуру.
– Ага… – бормотал сержант, пытаясь проникнуть в тайны «второго отделения» шкафа. – Сейчас…. Сейчас….
Зиганиди вздохнул, разворачивая плечи.
10
– Поговори мне еще! Я к тебе могу и спецсредства применить. Они язык укорачивают, – буркнул низкорослый полицейский с недовольной гримасой.
– Я вам повторяю: вы разберитесь сначала, а уж потом людей за решетку пакуйте! – изображал Саблин искреннее возмущение зарубежного туриста. – Я тут вообще… жертва.
– Скоро те, кому надо, и разберутся, жертва ты или нет, – поддержал напарника второй служитель закона. – А уж если ты виноват, то я тебе, парень, не завидую.
Утешая таким образом «жителя Донбасса», его вели по узкому коридору. Особо смотреть здесь было не на что – по сторонам располагались двери типично камерного вида. Вот в одной из них, судя по всему, сейчас Саблин и должен был оказаться.
«Слава богу, хоть кости целы, – подумал он. – А то ведь эти законники еще те любители… спецсредства применить при задержании».
Тем временем человек в погонах, позвенев связкой ключей, вставил один из них в замочную скважину и, совершив три оборота, со скрипом отворил массивную дверь.
– Есть время подумать. Скоро придется рассказать всю правду.
– И место! – заржал во весь голос второй. – Номер-люкс.
Дверь с лязгом захлопнулась. Саблин, уперев руки в бока, повертел головой, разглядывая тот самый «люкс». Ну, что же, камера была типичной, на которую можно рассчитывать при этих событиях. Прямоугольник метров восемь в длину, небольшое, естественно, зарешеченное окошко под потолком, деревянный помост, выполнявший роль нар, и ржавая параша в углу.
