Михаил Серегин - «Косяк» авторитета
«Все сделаю для нее! – с силой, бешено ворвалась в мозг мысль. – Учиться за границей будет, если захочет, замуж отдам за человека достойного! Пусть только кто попробует обидеть мою девочку!»
Григорий разжал кулак и недоуменно посмотрел на побелевшие костяшки. Только сейчас он сообразил, что музыка стихла. Смотрящий рывком поднялся и захлопал. Хлопки одиноко прозвучали в зале, и Григорий, бросив быстрый взгляд по сторонам, сел.
«Что, этим фраерам не понравилось, как Катя играет?» – ревность уколола сердце. Но Григорий тут же понял, что дело в чем-то другом.
Сосед, пожилой человек с совершенно седыми волосами, наклонился в его сторону.
– Мужчина, в перерыве между частями аплодировать не принято, – назидательно заметил он и тут же полюбопытствовал: – Это ваша дочь?
– Племянница.
– Молодец! Как играет! Не побоюсь сказать, что в ней чувствуется талант! Пусть ни в коем случае не оставляет свои занятия!
– Да она и не собирается.
– Вот и молодец!
Но тут скрипка зазвучала вновь, и старичок переключился на сцену. Григорий тоже глядел на Катерину. В своем концертном сиреневом платье девушка была великолепна.
«Что же она цацки не надела? – вспомнил о подаренном недавно гарнитуре Григорий. – Вроде понравились. Забыла, что ли? А! Поди, из-за фармазонки этой хвостатой, будь она неладна!» – Крытый вспомнил о запертой в ванной животине, мысленно усмехнулся.
Концерт закончился, и зал зашелся в рукоплесканиях. Тут уж Рублев от души влился в общую массу. На сцену потянулись люди с цветами, и среди прочих Григорий увидел Катиного ухажера. Тот нес корзину роз. Поднялся на сцену и вручил ей, поцеловав в щеку. Девушка засмущалась, это было видно, и вдруг неожиданно для Григория сама поцеловала этого прохвоста! Григорий вновь сжал кулак так, что побелели костяшки пальцев. Желваки на скулах заиграли. Взгляд, которым он смотрел на Антона Игоревича, вполне мог прожечь дырку в стильном пиджаке.
– Ну, козлина, сейчас я с тобой побазарю! – процедил он, вставая.
* * *Жентяй внешностью обладал самой что ни на есть заурядной, неброской, что немало помогало ему в его профессии. Жентяй был домушником. Сел первый раз он в двадцать три. Сейчас ему было тридцать пять, и он имел за плечами уже две ходки по пятерке каждая. Вором он мнил сам себя, блатные же называли его украдайкой. За то, что он не признавал их обычаев и не желал вносить свою лепту в общак. Сколько у него было разных стычек по этому поводу – не счесть! По первой ходке чуть даже не опустили!
Именно про него Блондину говорил Пончик.
Во взрослую жизнь Жентяй шагнул из норильского детского дома номер два, прихватив с собой из детства диплом об окончании средней школы с весьма даже неплохими оценками и два правила. Первое из них гласило: «Ни на кого не надейся, умей добиться всего сам!» Второе: «Можно делать все, что хочешь, лишь бы тебя не поймали!»
Им он и следовал, бодро ступая по жизни. Детдом дал ему хорошую закалку в плане самостоятельности и приспособленности. И все бы было хорошо, да уж очень завистливым рос парень! Но тут выручало второе правило, и в общаге, где проживал Жентяй, участились случаи краж. Но что возьмешь у студентов? А ему нужно было много, чтоб можно было козырнуть достатком перед приятелями, имевшими богатеньких и щедрых родителей.
Дело дошло до преподавательских квартир. Действовал парень хитро, изобретательно, но все же попал под подозрение. Доказать ничего не смогли, поскольку не было никаких улик, но из института его «ушли». Да он и не жалел об этом – учеба порядком надоела к тому времени и вместе с ней статус студента с сорокарублевой стипендией.
Вот тут судьба и свела Жентяя с Монголом – узкоглазой личностью родом из Караганды. Монгол имел четыре ходки и все – за квартирные кражи. Он преподал новому корешу такие уроки воровского дела, что тот сразу существенно повысил квалификацию. Но и расплачиваться за обретенное мастерство пришлось Жентяю в скором времени – сдал его новый кореш с потрохами, дабы скостить себе срок. Так парень получил свою пятерину и к двум первым своим заветам добавил третий: «Работать одному и ни с кем ни в какую сламу не входить!»
Поэтому и на зоне он держался одиночкой. Именно такой человек и нужен был Блондину для исполнения задуманного.
* * *Как раз в тот момент, когда Григорий слушал нежные рулады, выводимые мастерской рукой его племяшки, «девятка» одного из бойцов бригады Блондина остановилась на соседней с жилищем Крытого улице.
Из машины вышел Жентяй. В правой руке у него был «дипломат». Через плечо – небольшая спортивная сумка.
– Все понял? – спросил домушника атлет с бритым затылком.
– Ты уже пятый раз спрашиваешь, – беззлобно огрызнулся тот и убрал в нагрудный карман рубашки темные очки. Солнце опустилось за горизонт, и в вечернем сумраке они были не нужны.
– Сколько тебе времени нужно? – последовал новый вопрос.
– Десять минут.
– Давай! Мы тебя здесь ждем!
Жентяй неспешной походкой направился к нужному дому. Уже порядочно стемнело, и уличные фонари зажглись у подъезда. Бабульки сидели на своих лавочках, четверо парней квасили за столиком неподалеку, за которым обычно резались в домино. Жентяй едва глянул в их сторону – алкашей он не уважал.
«Блин, первый раз иду на такое чудное дело! – усмехнулся он про себя. – Раньше все больше выносил, а вот теперь платят за то, чтобы занес!»
Жентяй знал, что ему предстоит подбросить чемодан с деньгами, и за эту работу платили десять штук баксов! Сказочная для него сумма! Единственное, что не понравилось, так это строгое условие – в квартире ничего не трогать!
«Жмоты! Жалко им, что ли?!» – подумал он тогда, вслух соглашаясь с поставленным требованием.
Когда предложили дело и Жентяй прилетел в Питер, он заранее решил по возможности уточнить все обстоятельства. За день до концерта он зашел в подъезд и срисовал нужную дверь вместе с замком и номером квартиры. Дверь металлическая, но он открывал и не такие!
В Питере у одного из шнырей он узнал, кому принадлежит квартира. Поняв, что за дело ему предлагают, ненадолго задумался и перезвонил очкастому коротышке-фраеру, с которым договаривался об оплате.
– Что случилось? – всполошился тот.
– Под пику подставить меня хотите? – сразу начал Жентяй с предъявы. – Вы к кому на хату чемодан подбросить посылаете? Что там – бомба?
– Не волнуйтесь, давайте встретимся и обговорим все!
– Давай!
На самом деле Жентяй нисколько не волновался. Ему было глубоко наплевать на веселогорского смотрящего, просто он хотел выторговать лишних денег. Это ему с лихвой удалось – плату он поднял с пяти тысяч баксов до десяти.
Поэтому, когда норильский домушник зашел в подъезд дома, где проживали Рублев и Катя Романова, настроение у него было очень даже хорошее. Подождав, пока спускавшаяся девчонка с собачкой на поводке исчезнет из поля зрения, он меньше чем за минуту отпер замок и заскочил в квартиру. Тьма прихожей на секунду остановила его, но Жентяй быстро достал из перекинутой через плечо спортивной сумки фонарик, и круглое белое пятно заскользило по стенам.
Невесть откуда раздавшееся мяуканье заставило его вздрогнуть. Он опять застыл на мгновение. Потом сообразил, что кошка находится где-то слева. Светлый кружок остановился на двери в ванную.
Мурка, почуяв приход людей, мяукала все громче и настойчивей. Вор и ухом не повел, а луч, заскользив по стенам, остановился на антресоли.
«Ну вот, сюда мы тебя и определим!» – и ловким движением он закинул «дипломат». Тот скрылся в глубине, совершенно незаметный снаружи.
Кошка выходила из себя. Неожиданно она заставила Жентяя еще раз вздрогнуть – в ванной что-то громко упало, потом еще!
«Черт! – ругнулся мысленно домушник. – Так она весь дом соберет!»
Он отпер щеколду и успел заметить, как белый пушистый комок мелькнул у его ног.
В ванной он включил свет не опасаясь и закрыл за собой дверь. Кошка прыгнула на полку рядом с зеркалом и все свалила на пол. Стеклянный фужер, в котором стояли зубные щетки, разбился на мелкие осколки. Мыльница раскрылась, и Жентяй едва не поскользнулся на куске мыла. Он уже хотел выходить, как глаза его вцепились в привычный блеск – в ванне, у самого сливного отверстия, сверкнуло «рыжьем». Точно! Колечко! Еще немного – и оно там!
«Вот сука! – ругнул кошку радостно Жентяй. Руки сами, без приказа головы вцепились в добычу. – Все равно оно бы упало! – успокоил вор себя, вспомнив строгий наказ ничего в квартире не брать. – Вон цепура валяется на полу, пусть так и валяется!»
Жентяй поборол искушение и оставил цепочку среди осколков стекла.
«Пора на выход», – сказал он сам себе и покинул квартиру. Разглядывать колечко домушник не стал – пока было не до того.
Закрыв железную дверь, Жентяй деловито засеменил вниз. Он вышел на залитый светом фонаря пятачок у подъезда и неожиданно для себя попал в крутой передел.
